Дом с оранжевой крышей. Часть 3. Ева

Исмаэлю было больно говорить.

– Жива, но… На грани. Скорее всего… она не сможет остановиться.

По улицам ехали автобусы, заполненные взволнованными жителями

города, впуская на остановках тех, кто, спешно хватая только самое необходимое,

оставляли свои дома. Люди не паниковали, не плакали, не бежали сломя голову,

превращаясь в стадо обезумевших животных. Они молча прощались с городом,

понимая, что, скорее всего, больше сюда не вернутся. Их мысли были о тех, кто

оставались.

Смогут ли они справиться с тем, что страшнее стихийного бедствия? Сможет

ли она, та, на которую уповали многие, справиться сама с собой?

– Маги подъезжают, - хрипло проговорил Исмаэль. Обри дёрнулась, но

никаких приближающихся автомобилей не увидела. – Слушай, у нас мало

времени, - он повернулся к ней и обхватил горячими ладонями её лицо. – Я пойду

один. Ты должна уезжать. Пока ты жива, у тебя есть шанс. Помни, что я сказал.

Отметай память, прошлое и чувство вины. Заставь свои крылья посветлеть. Езжай

к этим чёртовым друидам, делай всякие дурацкие медитации, развивайся и, чтоб

тебя, живи! Меня за такое по голове не погладят, но мне плевать.

Шоколадно-карие глаза Обри наполнялись слезами.

– А не пошёл бы ты… к дьяволу? – тихо, но твёрдо ответила она. – Как

говорил Далахан, я свободна в своём выборе.

***

Очень больно. Её будто раскатывают как пласт.

Со всех сторон давит тьма. Она голодная, она требует больше. Больше

ненависти, больше ярости. Больше разрушений. Уничтожь всё, шепчет она.

Ведь дороги назад нет. Ты убила живое существо. Просто разметала его

на атомы. Совершила самое страшное.

Всё внутри содрогается от отвращения к себе и от невыносимой боли.

81

[e-mail]

Пусть он хладнокровно лишил жизни твоего возлюбленного, ты не имела

права на месть.

Горе, которое уже затопило её с головой, усиливается в тысячи раз,

многотонным прессом лишая возможности дышать.

Тебя осудят, шепчут ей. Ты захлебнулась силой, не смогла её

контролировать, поддавшись эмоциям.

Чёрный дым окружает её, засасывает, затягивает в себя с молниеносной

скоростью.

Да и какой смысл продолжать жить после такого?

Новая волна отчаяния разрывает изнутри. В центре груди будто как в

воронку утекает что-то ценное, причиняя неимоверные страдания.

Давай, шёпот усиливается. Выплесни всё, убей их всех, выжги всё дотла!

А потом – уничтожь себя. Ты не сможешь существовать после этого.

Ей хочется позвать на помощь. Она безуспешно ищет и не может найти тот

источник света, тепла и радости, который смогла почувствовать тогда. Давно,

кажется, будто в прошлой жизни.

Никто тебе не поможет.

Она беззвучно молит о помощи. Не ради себя, так ради всех. Неужели всё

так и закончится? Неужели она просто так сдастся?

Хоть кто-нибудь…

И когда появляется слабый ручеёк надежды, она слышит чей-то знакомый

родной голос в пронзительном крике: «Ева!»

***

Алан не успел ударить по тормозам, как Диана, распахнув дверцу,

вырвалась из автомобиля, опережая всех магов.

– Крис! – в ужасе кричала она сыну, но он не слышал её или не хотел

слышать, быстрым бегом приближаясь к чёрному торнадо. – Там Кристофер! –

она повернулась к догонявшим её членам Совета магов. – Кто-нибудь, остановите

его!

Её муж уже петлял между деревьями, стремясь спасти хотя бы своего

маленького сына и пытаясь не думать о том, что будет с той, которая находилась

сейчас в центре адского смерча.

Его догонял Аргус Браун, не перестававший терзать себя за то, что отпустил

сегодня днём свою девочку одну с её остроухим женихом. Его дочь и жена, его

семья, его друзья могли потерять свои жизни. Город, некогда приютивший всех,

дом с оранжевой крышей, в котором он обрёл своё счастье, - всему этому грозило

разрушение.

Мимо пронеслась чернильная шаровая молния. Обри Овиедо отчаянно

летела к ребёнку, стараясь не упустить свой шанс искупить вину, пусть и

надуманную, как утверждал Исмаэль Раффин.

Последний рвался вперёд, прекрасно понимая, что ему нечего

противопоставить той чудовищной силе, что гудела за деревьями. Тогда, в

кабинете уже сгоревшей «Хирры» он беспечно недооценил противника. Теперь же

к нему чётко пришло осознание, что с каждым шагом он всё больше

приближается к аду.

– Ева! – раздаётся пронзительный мальчишеский вопль.

Отчаяние сжимает сердце Дианы. Собирает силы в последний рывок альфа

оборотней. Почти догоняет мальчика шаровая молния.

– Крис, остановись! – кто-то кричит ему.

82

[e-mail]

Плотная густая тьма гудит, словно рой безобразных, потревоженных мух.

Она обещает поглотить его без остатка, нагнетает страх, пытается заставить

повернуть. Но он не боится.

Он знает, что нужно делать.

В его груди горит огонь. В памяти всплывают слова Далахана:

– У кого в сердце живёт Любовь, тому неведом страх.

Внутри у него – маленькое, очень жаркое и ласковое солнце. А когда есть