Дом с привидениями в подарок

— У меня возникло ощущение, что ты не рада, что я так мало времени провожу с Марком, что меня не было рядом, когда ему стало плохо… Вот на это, мне кажется, ты обижаешься.

— Нет. Я знаю, чем ты была занята. Это нормально — заниматься свадьбой. Все почти полностью подготовлено. Хоть ты и действуешь неосторожно.

— Что ты имеешь в виду?

Мгновенный ответ Вика не получила — им пришлось сделать паузу, во время которой Ева меняла голубое платье на длинное розовое, расшитое бисером. Как и следовало ожидать, оно тоже село идеально. Такая уж у нее фигура, да и бледная кожа хороший фон для любого цвета создает… Ну а того, что Ева «потеряется» в слишком ярком платье, можно не опасаться. Тут даже не во внешности дело, просто такая энергетика прет, что мимо не пройдешь…

Когда консультантки снова отошли подальше, Ева продолжила:

— Я имею в виду то, что ты доверяешь всем, ничего не зная о них.

— Эй, не надо меня уж совсем наивной выставлять! Я ведь тоже через всякое прошла, умею быть осторожной! Тем более тут, где вся эта история с убийствами была! Кого это я, по-твоему, не знаю?

— Свою подругу. Аманду Корнуолл.

— С чего это я вдруг ее не знаю? — поразилась Вика. — Мы нормально общаемся! И если на то пошло, подругой она мне стала по мере общения. Изначально она — организатор свадеб, которого порекомендовал Жире!

— Ты знаешь, что человеческие воспоминания по сути своей субъективны?

Вика только глаза закатила. Ну вот, опять ее куда-то не туда понесло! Это типично в духе Евы: говорить на одну тему, а потом взять и перескочить на другую. Но в таких ситуациях призывать ее к последовательности бесполезно. Можно либо не разговаривать с ней вообще, либо следовать ее правилам.

Пришлось предпочесть второй вариант…

— Это ты о чем?

— Мы редко когда помним события такими, какими они были на самом деле, — пояснила Ева. — Мы берем некоторые факты, склеиваем их эмоциями и в таком виде оставляем в памяти. Потому что помнить эмоции проще, чем помнить факты. Ты запомнила, что Аманду Корнуолл порекомендовал такой уважаемый человек, как Луи Жире. Это внезапно делает ее более важной. Дает зеленый свет на доверие ей. А теперь вспомни: в какой беседе Жире рекомендовал ее тебе?

— Не было такой беседы, она сама сказала об этом! Видишь, я ни в чем не путаюсь, я все помню!

— Я не говорю, что ты путаешься или страдаешь провалами в памяти. Я говорю, что твое восприятие мира и людей основано на эмоциях больше, чем на фактах.

Консультантки принесли длинное платье салатового цвета с корсетом и воздушной юбкой. Пока Ева надевала его на себя, у Вики было время подумать. А ведь действительно, немного странно, что Жире, адвокат, стал бы выбирать для них организатора свадеб…

Сомнения Вика не любила, особенно после всех происшествий прошлого. Поэтому, пока консультантки затягивали на Еве корсет, она достала из кармана телефон и набрала номер Жире.

Он отвечал не всегда — человек очень занятой, на месте почти не сидит. Но в этот раз Вике повезло.

— Слушаю!

— Мсье Жире, доброе утро! Это Виктория Сальери, помните?

— Виктория, как я могу забыть даму, на чью свадьбу приглашен! — засмеялся адвокат. — Чему обязан?.. Надеюсь, все в порядке?

— Конечно, в порядке! Я просто хотела убедиться по поводу приглашения — что вы получили и идете. Это ведь очень важно для нас!

— Я не могу отказать себе в таком удовольствии. Я давно уже выслал письменное подтверждение на ваш адрес и по телефону говорил Марку, что приду.

— Спасибо… По правде говоря, за саму церемонию свадьбы мы ведь вас отдельно должны благодарить.

— Меня? — удивился Жире. — А почему меня?

— Ну как же… ведь это вы порекомендовали нам Аманду Корнуолл! Она отлично справилась, кстати, избавила нас от очень многих проблем!

— Я рад это слышать. Честно говоря, это даже несколько успокаивает мою совесть. Мадемуазель Корнуолл осаждала меня с большим упорством! Ей так хотелось с вами поработать… Но я адвокат, я не могу давать рекомендации! Я могу лишь подтвердить, что знаю ее, я не эксперт по свадьбам. Да, я ее знаю, но не больше. Мне приятно слышать, что она оказалась не очередной рекламной пустышкой.

— Да… я… Я тоже рада. Ждем вас на свадьбе!

— Спасибо, Виктория.

Похоже, адвокат не заметил перемен в ее голосе. А если и заметил, то не придал этому значения!

Теперь Вика отчаянно пыталась понять, как реагировать на новую информацию. В принципе, то, что Аманда чуть-чуть соврала, не так уж страшно. Она хотела получить работу, которая была ей особенно интересна. Да и сделала она это до того, как они стали подругами! Но на душе все же было неприятно.

Ева, вернувшаяся из примерочной теперь уже в перламутрово-сером платье, мгновенно поняла ее эмоции.

— Поговорила с Жире, да? Поздравляю. Не относись к этому так серьезно. Это не беда. Я просто пытаюсь показать, что ты слишком быстро открываешься людям.

— Да не слишком быстро! Вначале мы просто работали вместе, потом оказалось, что нам легко и приятно общаться, вот и все!

— По-дружески? — прищурилась Ева. Она напоминала кошку, в любой момент готовую кинуться на мышь.

— Да, по-дружески! — с вызовом ответила Вика. — Что здесь такого?

— Даже и не знаю… Дружба для меня — понятие несколько отстраненное. Не самое знакомое. Я здесь не эксперт. Но мне раньше казалось, что дружба — это доверие. А доверие — это знание.

— Так и есть.

— И как много ты знаешь об Аманде Корнуолл?

— Достаточно! Она из Британии, у нее свое агентство, она известный организатор свадеб… Еще — сирота, мужа и детей нет. Как видишь, мы вполне свободно общаемся и на личные темы!

— Охотно допускаю. Думаю, ты знаешь и то, что ее старший брат, Уильям Корнуолл, покончил с собой. Причем довольно оригинальным способом.

— О брате она говорить не любит, — признала Вика. — А я не считаю возможным лезть не в свое дело!

— Вот и не лезь. А платье мне не нравится. Двигаться в нем неудобно.

Впервые Ева высказала свое мнение по поводу. Не типично для нее, но уже что-то! Она сама подошла к вешалке, уверенно выбрала приглушенно-желтое платье и скрылась за шторкой.

Вика же тем временем пыталась понять, на что намекает эта юная гарпия. Она пытается сказать, что Аманда опасна? Или это очередная психологическая игра на пустом месте, у которой вообще никакого подтекста нет?

— Так как умер ее брат?

Задавать этот вопрос не очень хотелось. Из принципа. Но в итоге не сдержалась. Она спросила, как только Ева снова вышла из примерочной.