Дом скорби

— Не пыльная работенка, — сквозь смех пошутил я. — Наверно, еще и приятная?

— Не всегда приятная, — игриво ответила София. — Но денег приносила предостаточно.

— А как все это проходит? — поинтересовался я.

— Я, типа, фрилансер. Мне присылают «игрушку», которую собираются запустить в продажу, я ее тестирую, пишу описания — что нравится, что не нравится, удобна ли она в эксплуатации, — затараторила София. — вредна или нет... Короче, описывать надо было ее во всех деталях. А потом отправляла обзор.

— А то, что протестировала, оставляла себе?

— Да, если что-то понравилось. То, что не по мне — выбрасывала.

А потом София меня немного удивила своей щедростью.

— Посмотри на дне тайника, — сказала она.

Я достал из-под пола кучу резиновых и металлических игрушек для взрослых разной величины, прежде чем найти на дне толстенный конверт с деньгами.

— Тут двести тысяч. Деньги помогут тебе платить кредит за эту квартиру, — сказала София.

— О! Спасибо! — обрадовался я неожиданному везению.

— Но теперь ты должен мне помочь. У меня есть не законченное дело... — так она начала рассказ. А когда закончила, улыбка полностью сошла с моего лица.

— Мне кажется, на меня наложили проклятье, — сказала София. — И, возможно, я знаю, кто это сделал.

— Проклятье? Ты прикалываешься? — спросил я. — На дворе двадцать первый век, ты еще скажи — тебя...

И тут я осекся. Передо мной стоял призрак молодой женщины с перерезанным горлом. Я может, и привык к Софии, но отрицать ненормальность ее существования не мог.

— Извини, — сказал я. — Продолжай.

— Роман, — вновь начала она, — пару лет назад я встречалась с двумя, так сказать, занятыми мужчинами. Первый был сожителем нашей соседки, Дианы Кискиной...

— Ого! — удивился я. — Оказывается, резиновые пенисы не единственный твой секрет.

— Ну, так вот, Диана Кискина, — продолжила София, расхаживая из стороны в сторону, — узнала об этом, устроила мне скандал, но выносить его на широкую публику не решилась. Она привыкла бросать мужчин, но никак не быть брошенной.

— Это она тебя прокляла?

— Нет, она, может, и имеет магическую красоту, поражающую мужиков с первого взгляда, волшебный вареник между ног и неплохие сиськи, но ничем большим не владеет.

— Всего-то! — съязвил я и решил скрыть свое знакомство с Кискиной.

София улыбнулась.

— Еще одним моим несвободным мужчиной был Сергей Копотин. Об этом узнала его жена, и скандал она мне устроила просто вселенского масштаба.

— Ты думаешь, это она? — спросил я.

— Думаю, да. Просто произошло столько всего ужасного, что я задумалась о своей безопасности.

— Ну, выкладывай, — я устало улыбнулся. — Думаю, ты меня ничем не удивишь.

— С Сергеем мы познакомились в кафе, — игриво начала София. — Я сидела одна, он подсел, завязался разговор ни о чем. Я в тот момент была одинока и готова к романтике. Он был не красавиц, но полон обаяния...

— А можно покороче? — оборвал я.

— Короче — мы переспали, — продолжила София. — Мне не понравилось. Он и внешне не очень, и в сексе так себе. Сережа бегал за мной пару недель, а я переключилась на Мишу, сожителя Дианы Кискиной, да и жена Сережи как-то подловила, как он за мной ухаживал, и начался трындец. Анна Копотина, а именно так зовут ту рогоноску, сыпала на меня проклятия, звонила мне на домашний с угрозами и мне пришлось его отключить, два раза под своей дверью я находила мертвых кошек...

— Пиздец какой-то, — пробубнил я.

— Ну что, Ром, сгоняешь к ней?

— К Анне Капотиной? И что мне ей сказать? Эй, а не ведьма ли ты?! Ну-ка расколдуй мою знакомую, ну эту, которая сдохла год назад! Как сдохла? Да ее маньяк зарезал. А на хрена расколдовать?! Так ее призрак стал моим домовым и светит окровавленными сиськами перед моим лицом. Так мне ей сказать?

— Ром, ну ты понапридумывал, конечно.

София села в кресло.

— Ром, давай по чесноку. Я дала тебе двести штук, и ты должен ответить добром за добро.

— Ладно. Сейчас только ветровку накину, — нехотя согласился я. — Давай адрес. И что мне нужно сделать?

София дьявольски улыбнулась и театрально произнесла:

— Ебни эту суку!

2

Конечно, убивать я никого не собирался. Я довольно миролюбивый человек и единственными моими жертвами были персонажи компьютерной игры «Кредо Ассассина», где «Ничто не истинно, все дозволено». Но тут жизнь, и я хотел всего лишь поболтать с Анной, и не более того.

В конце октября темнеет рано, и я, проехав на маршрутной «газели» с десяток остановок, придя к шести вечера к панельной пятиэтажке, где жила Копотина, надеялся остаться не замеченным. К чему работнику культуры светить своими «щами» в местах, где суждено быть скандалу? А в том, что он будет, я не сомневался. Дверь в подъезд была открыта. Матерящиеся грузчики, возившиеся рядом с тяжеленным диваном, избавили меня от объяснений с Анной по домофону. Я зашел в подъезд. Вонь мочи ударила в нос, и я постарался добраться до четвертого этажа как можно быстрее. Дверной звонок был сожжен — так обычно балуется зажигалками школота. Поэтому я просто постучал и, наверно, тихо, так как никто открывать мне не собирался. Я постучал сильнее и как раз собирался уходить, но тут дверь открылась. На пороге стояла неопрятная женщина с испуганными глазами — каждый по пятаку. На вид ей было лет сорок с небольшим. Она что-то пыталась сказать, но губы беззвучно открывались и закрывались, как у рыбы.

— Здрасьте, — неуверенно произнес я, — Я тут это... Как его... Вас зовут Анна?

— Я так и знала, — запричитала женщина, — и вот ты пришел!

— Простите, я что-то не очень...

— Ты снился мне каждую ночь! — закричала она и убежала внутрь квартиры.

— Подождите, — я пошел за ней, как загипнотизированный кролик, — Как понять — «ты снился мне каждую ночь»?

— Ты каждую ночь убивал меня, сволочь! — завопила она с балкона, когда я подошел к ней.

— Что за песец?! — вырвалось у меня.

Она открыла окно и забралась на подоконник.

— Ты приходил ко мне каждую ночь и требовал деньги, а потом убивал. Я не дамся тебе. Даже и не мечтай, чертов ублюдок!

— Что за хуйня тут творится?

Я не мог поверить своим глазам. Я не верил тому, что происходит.

— Пакет на столе в комнате. Подавись! Иди к черту!

Она выпрыгнула из окна, и только тогда я вышел из ступора. Я забежал на балкон и посмотрел вниз, туда, куда упала женщина.

— Она мертва, — подумал я, — Она мертва! Надо бежать.