Дом у воды

Он лениво подцепил кусок сыра и прислушался к пустопорожней беседе родственниц.

— В этом году благотворительный взнос принимается произведениями искусства, — доложила Космонавту Анечка. — Поэтому всем колхозом поехать не удастся.

— Куда вы собрались? — лениво осведомился Арсений, не понимая происходящего ажиотажа.

— Твоя будущая теща дает благотворительный бал в конце апреля, — защебетала Анька. — Вот и нужно туда поехать, чтобы ты смог поговорить с Ланой, и она тебя простила.

— А почему она должна меня прощать? — удивился Арсений. — Откуда такие выводы?

— Ты сильно напортачил, дружок, — хмыкнула Анечка. — По повороту ушей вижу. И я предлагаю план…

— Аннушка уже разлила масло, — скривился Арсений, но мачеху внимательно выслушал, а потом заметил небрежно: — Я поеду сам. Мне группа поддержки без надобности…

— А чем внесешь благотворительный взнос? — невзначай осведомился Космонавт с набитым ртом.

Арсений внимательно провел взглядом по стене в столовой, где серые шелковые обои оттеняли картины в белых специально состаренных рамах. Всмотрелся в небольшой узкий холст, выполненный маслом и вставленный в старинную раму с золотыми завитушками.

— Даже не думай, — выдохнула мачеха. — Это Шишкин!

— Мой Шишкин, — осклабился Арсений. — Уточни у отца.

— Да, — буркнул Космонавт. — Я дарил тебе эту картину, но ты не пожелал ее забрать.

— Я сказал, что заберу ее позже, — фыркнул Сеня. — Час настал.

— Хорошо, — миролюбиво заметил Космонавт. — Но цена не соизмерима. Возьми Кандинского, он вроде у тебя на квартире остался.

— Заберу вместе с квартирой, — согласился Арсений. — Все свое заберу. Мне теперь много денег нужно.

— Смотри, чтобы она тебя по миру не пустила, — заботливо проворковала Анечка.

— Даже если и пустит, — рыкнул Сеня. — Она — мать моего ребенка…

— Даже так? — пробормотал Космонавт. — Один внук от Польки-проститутки, а второго могу никогда не увидеть… Хороши дела! И что ты намерен предпринять?

— Поеду на Бал Лилий, — отрешенно бросил Арсений. — Со взносом только определюсь и подумаю, кто из наших общих знакомых с Пахомовым может достать приглашение.

Мачеха замерла, изнывая от желания тоже отправиться в Бордо, но поймав насупленный взгляд супруга, недовольно замолчала. Зато сестры переглянулись между собой, и Катя, как самая смелая, заявила смущаясь:

— Сеня, тебе нужен переводчик. Кругом французы, а ты язык забыл, наверное?

— Это как кататься на велосипеде, — улыбнулся сестре Гаранин. — Вспомню постепенно. В гимназии учил вроде.

— Возьми кого-нибудь из нас, — пробормотала Маша и добавила запальчиво:- У меня лучше произношение, а у Кати — больше словарный запас.

— Мы специально учили французский, к летним курсам готовились!

— Умницы, — похвалил рыжуль Арсений и заметил будто в никуда: — Полагаю, если я с двумя такими красотками появлюсь, никто меня выгнать не посмеет. Все лучше, чем самому стену лбом прошибать!

— Ты хочешь взять с собой сестер? — уточнила Анечка. А Космонавт напрягся.

— Да, — кивнул Арсений, наливая себе чай и насыпая в чашку четыре ложки сахара. — Могу же я девчонкам мир показать. Глядишь, кому-нибудь и жениха найдем.

— Насчет жениха не знаю, — пробормотал Космонавт, — а сам план мне нравится. Поедем все вместе, будто путешествуем по стране. А потом вы в Бордо направитесь, а мы на Луаре остановимся или в Париже погуляем.

Арсению хотелось усмехнуться и брякнуть что-нибудь типа «Знаю я ваши прогулки! Все равно из койки выбираться не будете!», но из-за присутствия несовершеннолетних сестер промолчал.

— Полагаю, в таком случае ты против Шишкина возражать не станешь? — ехидно поинтересовался он у мачехи. Она встрепенулась и бросила вскользь:

— А может, Кандинский сгодится. Европейцы любят наш авангард, а Шишкин с его дубами и мишками не актуален.

— Свете понравится, — пробурчал Арсений, вспоминая, как они вдвоем бродили по похожему лесу.

Вернувшись в свою комнату, Арсений упал на кровать и мысленно попробовал найти общих знакомых с Пахомовым, кто бы помог с приглашением. Гаранин напряженно пялился в потолок, осознавая, что хорошо сейчас жить именно в отцовском доме. Где никто не позволит напиться в стельку от накатившего и не желающего отпускать отчаяния. Он скользнул невидящим взглядом по кремовым стенам, пытаясь решить элементарную задачку, открывающую путь к Свете. Все происходящее казалось ему нереальным и оттого бредовым. Вот только что Светка лежала рядом, ластилась к нему и рассуждала о позах Камасутры, как в один миг все изменилось. А он все еще чувствовал ее тепло, помнил каждое прикосновение и сладкие Светкины поцелуи. Словно наяву видел, как она прижималась к нему в душевой и, хихикая, пыталась укусить за шею. От нахлынувших воспоминаний закололо где-то под лопаткой. Гаранин ощутил, как боль, раздирающая душу, опускается ниже. Превращается в пустоту. «Так и будешь жить скрепя сердце, — пронеслось в голове. — Сколько таких с виду богатых и красивых, лишенных тыла и родственной души. Не имеющих родных и близких, зато набивших карманы деньжатами. Помогает ли им счет в банке, когда нутро болит от тоски? Развеет ли душевную мглу новый спорткар? Многие живут на одну зарплату, и никто никого не попрекает. Вон тот же Вадька Пряшников после универа работал как проклятый, пока Ленка с детьми сидела, — сам себе сообщил Гаранин и тут же пружиной слетел с кровати. Заметался по комнате. — Стоп! Лена, твою мать! Вот ты- то мне и поможешь, красавица!»

Он схватил со стола телефон и быстро нашел номер Вадьки, благодаря бога, что сегодня суббота. И если парочка любителей турпоходов не поперлась куда-нибудь на природу, значит сидят дома в тепле. Арсений сам от себя не ожидал, что во время разговора собьется с мысли и начнет мычать. Удивился этому и Пряшников. Сжалился и предложил понуро:

— Ладно, приезжай. Только от нас с Леной информации о Свете не жди. Она звонила и попросила ничего о себе не рассказывать.

— Я и так все знаю, — взревел Гаранин. — Водили меня за нос! Хотя если бы предупредили, ни за что не стал бы с ней спать, да и остаться не разрешил бы!

— Крутой, да? — хмыкнул Вадим и заметил миролюбиво: — Приезжай, Сеня, просто чаю попьем, молодость вспомним.

Арсений, пробурчав что-то невразумительное, отключился. А потом позвонил брату.

— Сева, — пророкотал грозно. — Теперь я понимаю, что тебя ко мне на Север погнало. И тут есть парочка вариантов. Я через час заеду, обсудим.

— Но мы уходить собирались, — попробовал возразить младший брат и тут же оторопел.

— Тогда я полицию вызову, взломаем замки и выкинем ваши вещи. Надеюсь, ты понимаешь, что вы с женой находитесь в моей квартире незаконно? Или мы поговорим, или я устрою скандал, — пригрозил Арсений.

— Хорошо, — тяжело вздохнув, процедил Сева. — Мы тебя ждем. Часов в шесть вечера, устраивает?

— Вполне, — рыкнул Сеня.

Разговор с Пряшниковыми много времени не занял. Лена просто развела руками и заявила, что достать приглашения на Бал Лилий она может только через саму Свету. Но согласится ли та, вот в чем вопрос. Да и эффекта неожиданности не получится. Света узнает заранее и подготовится к встрече, а то и вовсе не приедет на мероприятие маменьки.

— Она и так узнает, — недовольно хмыкнул Арсений. — Ты небось сразу после моего ухода снимешь трубку и все доложишь, не упустив ни одной детали.

Лена глянула на него высокомерно, и этот взгляд, независимый и враждебный, многое объяснил Гаранину.

— Зря я обратился к вам за помощью, — пробормотал он, тяжело вставая. — И сама идея с балом дурацкая, — махнул он рукой и направился к выходу.

— Джин, — позвал Вадим. — Лена не станет звонить Светлане, и твой визит сохраним в тайне.

— Да нет никаких секретов, — словно от боли, поморщился Арсений. — Каждый сам решает, под чьими знаменами он сражается.

— Мы занимаем нейтралитет, — тихо заметил Пряшников и сурово зыркнул на жену. — Стоим вместе с Ленкой под белым флагом. Ты — мой друг, а Лена со Светой дружат со школы. Мы не хотим терять никого из друзей. — Он снова уставился немигающим взглядом на жену, будто прося кивнуть или хотя бы смолчать.