Дом в Африке

– Если до такого дело дойдёт, то бейте не жалея боеприпаса, меня прикроют, – разрешил я.

Руста тотчас тяжело вздохнула и закатила глаза вверх.

– Ёсико, твои бойцы подбросят нас до гостей? – я посмотрел на японку.

– И прикроют тоже, – кивнула она. – Я пошлю своих эхоров, думаю, справимся с защитой.

– Хорошо… м-м, Чайка, тогда уж подожди стрелять, а то вдруг всех прикрыть не успеем, – внёс я корректировки в свой план.

Боялся я или бравировал, когда согласился поехать к пиратской дамочке, известной своей жестокостью? Не знаю, наверное, бравировал, чтобы справиться со страхом. Как-то так. Да и что оставалось делать? Сидеть в осаде? Игнорировать пиратку? Попросить помощи у российского клана? Можно, конечно, но сам, выходит, ничего не могу. Тогда проще будет вернуться в страну, так как здесь житья мне уже не будет. Да и не верю я, что мадам решится на глупость. Если, конечно, она сама прибыла, лично, а не использовала двойника, как Красный Барон. Ладно, что-то я перемандражировал уже порядком, успокоиться нужно.

В целом, я надеялся на способности Русты. Уж если она смогла остановить армию механоидов и прихлопнуть их матку (пусть надорвавшись чуть ли не до смертельного исхода), то с десятком эхоров четвёртого ранга (немного прибавлю на всякий случай) должна точно справиться. Да и с парой пятёрок должна, всё же отличие в один ранг – это огромная разница в силе и опыте.

Внедорожник гостей ждал на прежнем месте, стоило нашей машине остановиться, как из него вышел знакомый тип в панаме и неспешно пошёл в нашу сторону.

– Руста, прикрывай, что ли, – я посмотрел на ластавку, прежде чем выйти на улицу.

Та в ответ кивнула.

– Добрый день, господин… – мужчина вопросительно посмотрел мне в глаза.

– Рекдог.

– Добрый день, господин Рекдог, – продолжил тем же тоном собеседник, при этом у него даже зрачки не дёрнулись, когда он услышал мою фамилию, хотя должен был хоть как-то отреагировать, раз ждал моего появления. М-м, узнал с первого взгляда, едва я оказался вне броневика? Наверное, мои фотографии, да и видеоролики со мной эти ребята и девчата должны были отыскать перед встречей, подготовиться к ней.

– Я правильно понял, что мадам Фоке приехала, чтобы встретиться со мной? – спросил я, едва ответив на приветствие посланца пиратки.

– Так и есть, господин. Она вас ожидает в лимузине.

Говорил он вежливо, спокойно, но без подобострастия, пожалуй, даже с чуть-чуть заметной толикой превосходства. И не удивительно. Ведь его работодательницу знает весь мир. Я же такой славой обделён.

– Веди, – ответил я.

– Только вас одного, господин, – слегка качнул он отрицательно головой.

– Это мои жёны, я всегда решаю важные вопросы в их присутствии. А разговор с мадам Фоке – это очень серьёзно.

– Извините…

– Или я возвращаюсь назад на базу, – перебил я его. – Извините, или так, или так.

Вот сейчас в глазах появилось что-то, мелькнула тень неудовольствия, хотя лицо по-прежнему светилось добродушием и уверенностью.

– Позвольте на минуту вас оставить, господин Рекдог, леди, – он коротко кивнул нам, потом повернулся спиной и быстро зашагал к своей машине, в которой скрылся на несколько минут.

– Пошли и мы к себе, – я посмотрел на девушек. – Чего на жаре вялиться.

В кондиционированной прохладе провели четыре минуты, пока в соседней машине вновь не распахнулась дверь, выпуская «панаму».

– Мадам Фоке приглашает вас и ваших супружниц к себе, – сообщил собеседник. – Прошу за мной, господин Рекдог, леди.

Дверь лимузина с едва слышимым щелчком приоткрылась, тотчас «панама» ухватился за ручку и распахнул её, приглашая забраться в полутёмный просторный салон, из которого тянуло прохладой и… больницей. На миг в памяти всплыла процедурная, в которой меня пытали (по другому и не скажешь) Джон и Мерибет.

– Сан? – моего плеча коснулась рука Русты.

– Всё нормально, – заверил я её и шагнул внутрь машины. Руста и Сури последовали за мной. Дверь тихо чмокнула уплотнителями, отрезая нас от африканской жары. Тусклые плафоны засветились ярче, открывая вид на убранство салона, которое поражало своей роскошью – диван в виде бублика, низкий столик перед ним, холодильник за одним из хвостиков бублика, на стене висел большой экран, под ним видео- и аудиоаппаратура, шкафчик или закрытый мини-бар за вторым хвостиком, мягкое ковровое покрытие, натуральное. Места полно, тут ещё троим можно уместиться свободно, не стесняя никого, но всё равно – мало. Снаружи лимузин размером с «пазик», не меньше. Только пониже, что неудивительно – в полный рост стоять не требуется, так как места для всех хватит. Может быть, у него такая просторная кабина?

И ни одной живой души, кроме нас.

Закрыли? Поймали в ловушку? Странно, интуиция и чувство опасности, развившееся в последнее время очень хорошо, молчат. Да и смысл закрывать двух эхоров – четвёртого и шестого ранга? Тут только одна Сури легко выдавит дверь, а есть ещё Руста, которая сомнёт в комок бронированный лимузин, весящий больше БТРа.

В этот момент сдвинулась панель со стороны кабины, открывая стекло, скорее всего, бронированное и с добавлением рудилия, судя по небольшому зеленоватому, чуть-чуть искрящему, оттенку. С той стороны на специальной автомобильной кушетке полулежала очень старая темнокожая женщина, опутанная трубками капельницы, с маской кислородного аппарата, в белой просторной пижаме, больше похожей на больничную робу (или мне просто этот образ навеял вид больной), шапочка на голове чуть сбилась в сторону, показывая, что та выбрита до блеска.

Рядом с ней сидел молодой смуглый парень, скорее всего, индус по национальности, в белой одежде и белом маленьком тюрбане.

– Здравствуй, Санлис Рекдог, – скрипучим одышливым голосом произнесла женщина. – Обращайся ко мне – мадам Фоке.

– Хорошо, мадам Фоке, – ответил я и следом задал вопрос. – Как понимаю, вы прослышали о моих способностях целителя и приплыли попросить помощи?

Парень на моих словах дёрнулся.

– Тихо, Ркел, тихо, – остановила его пиратка, потом ответила на мой вопрос. – Я никогда не просила никого или только тех людей, от которых зависела. Да и то подобное случилось в последний раз более трёх десятков лет назад, Санлис. За это время я отвыкла…. просить… кха, кха…

Индус засуетился возле медицинской аппаратуры, которой в соседнем отсеке было столько, что места для лежанки больной и медбрата едва хватало. Через минуту кашель прошёл, но ещё две или три женщина собиралась с силами для разговора.

– Не просила, но приходится вновь вспомнить это из прошлой жизни, – просипела мадам. – У меня саркома лёгких и позвоночника, жизни мне обещано не более пары недель.

– И вы хотите продлить её? Жизнь, я имею в виду? – негромко произнёс я.

– Смерти я не боюсь, но мне страшно за своё дело, которое может разрушиться после того, как уйду к богам. Увы, я так и не успела подготовить преемницу на своё место. Ни одна кандидатка не смогла выдержать испытания и проверки. И если я сейчас…

Очередной приступ скрутил пиратку, и мне пришлось терпеливо ждать, когда она придёт в себя.

– … кха, кха… моё дело, точнее, дело всего моего рода важнее моей жизни. Меня проклянут духи предков, если на мне всё закончится. И я говорю тебе… прошу – помоги. Сможешь?

Да уж, вот это бабульку припёрло. Вроде бы в двадцать первом веке живём, а такой средневековый фанатизм. Если, конечно, она не играет роль. Тут, если жить захочешь, то любую сыграешь. Да так, что сам Станиславский с того света спустится и крикнет от всей души: верю!