Дом в Эльдафьорде
Шрифт:
Бедный священник был совершенно сбит с толку. Ему сказали, что он будет нужен. Конечно, ему это нравилось, но он никак не мог взять в толк, как ему, человеку церкви, следует вести себя в этой странной экспедиции.
Этот Хейке был отстранен от церкви в силу самого своего происхождения, судя по словам его жены. Ведь с христианской точки зрения все меченые из рода Людей Льда были осуждены на вечное проклятие. Но этот человек казался ему добросердечным и справедливым. Конечно, его яростное нападение на Терье Йолинсона было жутким, но причину его Винга тоже пояснила.
Не успел он додумать до конца свои мысли, как увидел летящий со свистом камень — летящий прямо в их сторону. И вслед за ним полетел еще один камень. Первый из них был направлен в Хейке, второй же, как заметил со страхом священник, предназначался ему. Камень был брошен с такой ужасающей силой, что священник не имел возможности увернуться, и когда он подумал, что настал его последний миг, он увидел, что камень был остановлен в воздухе какой-то призрачной рукой. То же самое произошло и с тем камнем, который предназначался Хейке. Камни падали на землю, не причиняя им никакого вреда. Из-за груды камней послышался рев разочарования.
— Пусть себе воет, — сухо заметил Хейке. — А вам спасибо за помощь.
Священник одобрительно бормотал что-то, не зная точно, кого ему следует благодарить. Пару еле различимых теней? Ведь кроме них, он никого не видел.
— Может быть, это все-таки сумасшедший Йолин?.. — неуверенно произнес он. — Поскольку он подал голос… В таком случае, следует принимать во внимание то, что он все-таки живое существо.
— Скоро мы узнаем, в чем дело, — сказал Хейке.
Священник заметил, что Хейке очень сосредоточен и напряжен. Губы его непрерывно шевелились и, подойдя ближе, священник понял, что он произносит заклинания. Но на каком языке? Он не понимал ни слова!
«Колдовство», — со страхом подумал он. Но ему ничего не оставалось, как продолжать делать свое дело. Он должен был противопоставить власть церкви власти колдовства и злых сил!
Взявшись за крест, он принялся неистово молиться.
С более близкого расстояния куча камней напоминала огромный четырехугольник.
Раньше никто даже не пытался рассмотреть это каменное сооружение!
Впрочем, он помнил рассказы о многих жителях этой деревни, бесследно исчезнувших здесь, об игравших детях, не говоря уже о кладоискателях…
Он не знал, почему именно эта часть плато считалась самой опасной. Может быть, люди полагали, что здесь опасно ходить из-за множества расселин и ям? Или же эти слухи были просто-напросто старинными предрассудками? Поверьями, согласно которым здесь обитало какое-то мстительное существо? Но об этом все давно забыли, остался только страх перед самим местом.
Нет, что за чушь, конечно же, это Безумный Йолин удрал из сумасшедшего дома и теперь скрывается здесь. Никаких демонов не существует. Все это предрассудки, из-за которых не следует терять веру и здравый смысл.
— Осторожно, — сказал Хейке. — Я пойду первым! Мы попытаемся
найти тот вход, из которого кричал Терье.И тут священник снова услышал жалобные голоса. Но они не были похожи на потусторонние голоса. Они доносились из каменных руин, и ему казалось, что от этих голосов содрогаются камни.
Теперь рыдали и причитали реальные голоса, взывали о помощи и милосердии, жаловались на свои муки и свой смертельный страх. Священник почувствовал неодолимое желание помочь этим несчастным.
Но не успел он собраться с мыслями, как Хейке внезапно остановился. Из расселины что-то взирало на них. Что-то выжидало, чтобы Хейке шагнул вперед — и тогда чудовище смогло бы утащить его вниз за ногу.
Священник никогда не видел ничего более отвратительного.
Звериный лик под копной волос, напоминавших перегнившую солому. Пара отливающих красным глаз, злобное лицо с неровными, сточенными зубами, косматая, грязная шерсть… Мерзкая рука лежала наготове на краю каменного блока: огромная, грязная, волосатая, с толстыми ногтями. Не было никакого сомнения в том, что существо это имело огромные размеры, но у священника даже не мелькнуло мысли о том, что это мог быть тролль. Это был человек — или тот, кто когда-то был человеком.
Прошла секунда. Взяв мандрагору, Хейке повернул ее к чудовищу, которое тут же плюнуло в его сторону.
— Сударь, — прошептал за спиной Хейке священник. — Это, должно быть, сумасшедший!
— Нет, — ответил Хейке, продолжая произносить свои странные заклинания. — Нет, думаю, я знаю, кто это: это «первый Йолин».
«Крепость первого Йолина». «Сокровища были спрятаны в первой крепости Йолина». «Вся эта жуть исчезла во времена обвала в 1256 году».
Жуть? Костры Эльдафьорда?
Казалось, Хейке читал мысли священника: человеческие жертвоприношения, сожжение на костре, и все это во славу той самой жуткой персоны.
Чудовище было парализовано мандрагорой. Но это не могло продолжаться долго, обоим было это ясно.
— Как вы узнали об этом? — прошептал священник, заледенев от страха. — Мне стало все ясно теперь, когда мы подошли совсем близко.
— Но в 1200-х годах в Норвегии уже не приносили в жертву людей!
— У меня такое предчувствие, что мы стоим перед чем-то неведомым, — сквозь зубы проговорил Хейке. — Но у меня нет времени…
Священник понял его. Обратив крест в сторону чудовища, священник принялся читать молитвы об изгнании демонов. Чудовище же просто плевало в сторону креста.
И как только он поднял крест, крики и мольбы о помощи, доносящиеся снизу, усилились.
«Да, — подумал священник. — Хейке прав. Именно в этом и состоит моя миссия. С демоном мне не справиться».
Он заметил, что мерзкое лицо, огромные плечи и волосатые звериные лапы еще больше высунулись из расселины.
Именно в эту расселину и угодил Терье Йолинсон. Наверняка, это было то место, где человекоядный паук караулил свои жертвы. Но вряд ли это была та шахта, тот спуск, о котором говорил Терье.
Священник увидел, как трое духов подали Хейке знак. Он отошел назад и пошел в обход, как показывали ему духи. И как только Хейке покинул опасное место, чудовище высунулось из дыры и схватило священника за ногу.