Дом в овраге

– Это Тюрин Олег, – сказала Лариса, когда я спросил у нее.

– Ну-ка, дай сюда, – вырвал у меня из рук фотографию Гера. После недолгого изучения он передал ее Алексу.

– Что это означает? – Он швырнул фото на стол, его громадные кулаки сжались.

– Я бы очень хотел знать, – пробормотал я. – Вывеску перед входом читали?

– Ты думаешь, тут какая-то связь? Ромашка-какашка... – сказал Гера. – Кто мог изрезать фотку?

– Любой из нас, – сказала Лариса. – Пакет лежал в прихожей, и каждый из нас хотя бы раз выходил туда.

– Герыч выходил ссать, его долго не было, – заявил Алекс.

– Ты что, охренел?! – взъярился Гера.

– Ладно, остынь, – холодно улыбнулся Алекс. – Вопрос в том, зачем и кому это нужно.

Я вспомнил про письма.

– Я должен кое-что сказать вам, – проговорил я и просительно посмотрел на Леру с Викой.

– Ради бога, – фыркнула Вика и уже хотела выйти из-за стола, но ее остановил Алекс:

– Нет уж, думаю, ни для кого тут секретов быть не должно. К тому же, пока мы ехали, я кое-что рассказал Викусику.

Я с изумлением уставился на Алекса, потом перевел взгляд на Вику.

– А что ты вылупился? – насмешливо спросил Алекс. – Ты ведь хотел с нами обсудить эту тему. Вот и обсуждай. Викусик своя в доску, не парься, утечки не будет.

Я почувствовал, как где-то глубоко внутри меня начинает что-то клокотать, как закипающий чайник. Алекс рассказал Вике нашу тайну?!

– Валяй, Арч, – подбодрил меня Гера.

– Я получаю письма, – нехотя произнес я.

– Что за письма? – покосился на меня Алекс.

– Как только у нас в Каменске начались убийства, мне в почтовый ящик стали бросать письма. И каждый раз там одно и то же – копия вырезки из газеты о ... ну, вы сами знаете.

– Машенька Федорова? – уточнила Лариса, и я видел, как дрогнул ее голос.

– Именно. Это происходило после каждого убийства.

– В ментовку не ходил? – спросил Алекс.

– Ты сдурел? – изумился я. – Мне еще жить в этом городе!

– Он прав, – вмешался Гера. – Странно, почему-то мы ничего не получали.

– Ладно, черт с ними, с письмами. То, что Леонидовну убили, вы знали? – задал я вопрос.

– Как убили? – вытаращил глаза Гера.

– Ее нашли мертвой в лесу, кто-то посадил ее на острую деревяшку. Типа «козла», через которого мы на физкультуре прыгали.

– Я слышал, что у вас убили какую-то бабку, но то, что это наша Леонидовна... – потрясенно промолвил Гера.

– Потом убили одного парня, позже я узнал, что это Олег. А недавно убили Аню, – продолжал я. – Неужели вы не знали об этом?!

– Слышали, – мрачно отозвался Алекс. Лариса уставилась на свои ногти, делая вид, что в настоящий момент заусеница на одном из пальцев интересует ее больше всего на свете.

– Все это бредятина, – решительно сказал Алекс. – Прошло почти пятнадцать лет, даже больше. Тогда мы были детьми, и никто не знал, чем все могло закончиться. Она сама виновата, эта Федорова.

Я неожиданно обратил внимание, что Лера почти не слушает нас, хотя для нее наш разговор наверняка был полной неожиданностью.

– Так что все проблемы от башки, господа. Навыдумывали хрен знает что и других из-за этого напрягаете, – выдал свою версию Алекс.

– Но я действительно получаю письма! – чуть не закричал я. – У меня их дома целая пачка, Алекс!

– Дома? – прищурился парень. – Что ж ты с собой не взял? Если звал нас с собой?

«Потому что я не звал вас сюда!» – хотел завопить я, но вовремя прикусил язык – тогда как объяснить странные СМС-сообщения, где я приглашал всех на вечеринку?!

– Короче, кто-то хочет пошутить, – подвел итог Гера. Он накинул на татуированные плечи мотоциклетную куртку. – Пошли покурим, Алекс.

Ребята вышли наружу, я последовал за ними. Внутри остались только Лера с Викой.

Солнце уже ушло за горизонт, и на небе одна за другой вспыхивали льдинки звезд, в прозрачном воздухе чувствовалась приятная прохлада.

– Малышев, может, объяснишь, куда ты нас притащил? – спросила Лариса. От меня не ускользнуло, что ее пальцы тряслись, когда она прикуривала.

– Я ни разу не был в этом месте, – выдавил я из себя. – Сюда ездили мои друзья, они и договаривались о том, чтобы к нашему приезду все было готово.

Гера выпустил изо рта кольцо дыма и сплюнул:

– Фотку видели? Может, кто-то решил поквитаться с нами? Рожи Леонидовны и Ани с Олегом зачеркнуты, их уже нет, получается, очередь за нами? Но кто за этим стоит?

Лариса испуганно прижалась к Гере.

– Кто-то ведь изрезал фотку!

– Ты хочешь сказать, что это кто-то из нас? – медленно спросил Гера. – Чушь собачья!

– Лариса, а это, случаем, не твоя шуточка? – спросил Алекс, выдыхая дым прямо в лицо девушке. – Ведь это ты принесла фотку. Может, по дороге гвоздиком наши морды и расковыряла.

– Ты что, обалдел? – возмутилась Лариса.

– Ты не прав, Алекс, – сказал Гера. – Фильтруй базар.

Алекс нехорошо усмехнулся, но ничего не сказал. Мне стало не по себе.

– Может, вернемся домой? – неуверенно предложила Лариса.

– Куда? Я уже выпил. Да и ноги сейчас переломаем, пока спускаться будем, не видно ни хрена, – категорически отказался Гера.

– Я тоже против, – присоединился Алекс, затаптывая окурок. – Перекантуемся ночь, а утром уедем, и пусть какое-нибудь чмо попытается меня на понты вот этими дешевыми приколами взять. В бараний рог согну.

– Я бы тоже уехал отсюда. Неспроста все это, – попытался я образумить ребят.

– Нас три мужика, Арч, – напомнил Алекс. – Запрем на ночь дверь, и точка. А утром свалим.

Я промолчал, а все пошли обратно в дом. Перед тем, как подняться на ступеньки, я посмотрел на фигуру клоуна. Ветер тихо колыхал его широкий балахон и колпак, в тишине раздавался тоскливый звон колокольчиков. Этот мрачный клоун всколыхнул в моей памяти давно подзабытые воспоминания, в большинстве своем не слишком приятные.