Дом Ветра

Уже многие думали, что у них роман, что они тайно встречаются, лишь пресса не хотела ничего слышать об этом, как будто их дружбы вовсе не существовало. Все бы так и текло, если не произошло, то, что их сблизило, то, что заставило кинуться друг другу в объятья.

***

Дебора поставила перед Антонио чашку, налив в нее кофе, она подвинула к нему булочки с заварным кремом. Он посмотрел на свою пожилую домработницу, которую нанял для легкой жизни М-Джейн. После того, как они поженились, оба стали бывать в частых разъездах. Он чаще стал ездить в Париж или в Нью-Йорк, следя за ходом выставок в двух городах. Она бегала за рок-звездами по разным аренам. Дома они мало времени проводили вместе. Он чувствовал, что за последние месяцы она отдалилась, в их близости появилась отчужденность, и иногда он ощущал, как что-то сильно тяготит ее.

— Сеньор Антонио, — М-Джейн остановилась на лестнице, ей так нравилось, как Дебора обращалась к нему. — Мисс Мери-Джейн совсем ничего не ест... я думаю... — она осеклась.

— Я тоже боюсь думать об этом, я поговорю с ней, эта богема доведет ее до смерти, — он посмотрел на часы. — У меня самолет скоро, через три дня я вернусь и обязательно поговорю, — он не стал прощаться с женой, просто отодвинул чашку, накинул пиджак и ушел.

Он боялся, что вся эта суматошная жизни затянула ее, и она успела вкусить все прелести высшего общества, попробовав впервые кокаин или еще что-нибудь в этом роде. Он не хотел ее терять.

Антонио вернулся, ощущая беспокойство, Дебора встретила его с глазами полными слез, сообщая, что его жена попала в больницу. Он, ничего не говоря, примчался в госпиталь к Гарри. Неужели жизнь все-таки довела ее до больничной койки, что с ней стряслось? Он, как ураган, вошел к ней палату, ее огненно-рыжие волосы, оттенявшие бледную кожу, разметались по подушке. Она спала. Кто-то положил ему сухую ладонь на плечо, это была Энди, она попросила выйти в коридор.

— Все хорошо, — начала она. — Она просто переутомилась, в ее положении это нормально.

— Она что, ждет ребенка? — отчаяние сошло с ее лица, наполнив темные глаза светом. Энди кивнула, похлопала его по руке и ушла.

Он пытался окружить ее заботой, но Мери-Джейн не выносила скуку, она не могла и просто не хотела сидеть на месте, энергия кипела в ней. Она не могла расстаться со своей работой, не могла стерпеть жертву мужа. Он нанял себе импресарио, который координировал бы все его выставки, сам же намеревался остаться дома рядом с женой.

Мери-Джейн этого не понимала: ребенок, по ее мнению, мало что должен будет изменить в их насыщенной жизни. Антонио все сильнее чувствовал, как они медленно становятся чужими, он делал все, чтобы избежать этого, Антонио боялся ее потерять. Он не хотел, как Фредди скучать по одной женщине, мечтать о ней и жить с другой, собираясь ее вести под венец уже в конце этого года. С ним никогда этого не случится, потому что его любви и мудрости хватит на двоих.

***

Фредди дома ждала Мэри. Он сразу же заключил ее в свои объятья, сминая своим ртом ее губы. Мэри от такого напора застонала, он нетерпеливо срывал с нее одежду, она дрожащими руками раздевала его. Страстно целуя Фредди в губы, она увлекла его на постель, накрывая его могучее тело своим.

— Фредди! — вскрикнула она. — Как давно ты не был таким, — чем больше он упивался этим телом, тем больше он думал о другой женщине.

Он открыл глаза, сильнее сжимая талию Мэри. Он увидел эти чудные зеленые глаза, темные волосы, это, столь любимое ранее тело, которым он обладал когда-то, гладил нежную белую кожу, вспоминал каждый сантиметр.

— Ты божественна, — шептал он.

— Я люблю тебя, — прошептала она. Фредди очнулся, это был не ее голос: милый и нежный.

С его глаз словно упала пелена. Эта была Мери, Мери, а не Бетти. Как он посмел смешать ее с грязью, заменить Бетти Мери. Неужели он сказал, что любит ее? Он снова закрыл глаза. «Бетти», — подумал он. Почему он думает о ней? Почему его волнует эта девчонка с каждым днем все больше и больше? Ее смех, ее взгляд, эта нехорошая, порой лукавая улыбка сводили его с ума. Он сравнивал их с Мери. Последняя постоянно требует денег, ей интересна только материальная сторона жизни, а Бетти хотела от жизни немного.

Любовь. Когда это с ним случилось? Он любит ее, любит ее, это она любовь всей его жизни, он сам их связал. Еще в тот день, когда привел ее в магазин и подвел к зеркалу с повязками на глазах. Он просто пошутил, а получилось, что связал на всю жизнь. Он покрутил серебряное колечко на пальце. Мери выводило из себя присутствие на его руке, и он знал об этом, но Мери молчала. Любовь, вот что с ним случилось. Он не смог уснуть до утра, лишь под утро задремал.

***

Фредди брел домой, хотя знал, что его там не ждут. Мэри, да и вряд ли кому-либо другому понравилось бы, когда твой возлюбленный проводит с тобой ночь, а потом пропадает на три дня. Наверное, она нашла его пропахшую имбирем и ванилью, с темным пятном от ее слез рубашку и, может быть, в порыве гнева, давным-давно написанное Бетти признание в любви или ее стихи на листочках из блокнотика. Она уже все знает о том, что ночью он был мыслями с другой, а не с ней. Он любил Мери, но чувство ушло. Фредди сел в кресло, закурив. Появилась Мери, бросая яростные взгляды, кинув к его ногам рубашку.

— Это он так работает! — ее ноздри нервно шевелись. — Я знаю, что ты был у этой шлюхи с Мелбори-роуд. У этой дряни, что писала тебе вот это, — она швырнула ему то самое письмо, он быстро его пробежал, на конверте стояла дата: «21 августа 1971 года», — то письмо, что он не мог найти несколько лет.

— Ты ведь сознательно спрятала его?

— Эта дрянь вешается к тебе на шею!

— Мы были тогда вместе! — воскликнул он.

— И что? — с сарказмом повторила она. — Она шлюха, и все об этом знают!

— Молчи, — он был готов ударить девушку. — Я не позволю тебе говорить о ней в таком тоне!

— Она твоя шлюха. Ты двуличен, спишь со мной, а потом идешь к ней!

— Она не моя подстилка, я слишком ее уважаю, чтобы просто так спать с ней!

— Ах, вот как! — Мэри сверлила его глазами.

— Да, так!

— Ты спал с ней. Не отпирайся, я все знаю. Я вижу это по твоим глазам.

— Да, спал, — ей назло. — Если тебе будет легче от этого.

— Подонок, когда это было?!

— Какое значение это имеет сейчас?

— И все-таки? — Мэри села в кресло.

— Два года тому назад, в Брайтоне, прошлым летом и много лет тому назад.

— Что? — она встала, метнувшись к окну.

— Да, я изменил тебе с этой искренней девочкой.

— Негодяй, — она уперлась лбом в холодное стекло.

— Я хотел остаться с ней. Если бы она осталась, я бы просто ушел от тебя ради нее.

— Что? Ты?! Ты?! — он увидел в ее голубо-серых глазах боль. — Ты... предал меня, — она запустила пальцы в свои светлые волосы и медленно сползла по стене.

— Но я остался, решив, что ты моя судьба. Я ошибся. Ты ждала ребенка, и только это меня удержало.

— Какое благородство. Сколько ты меня так обманывал?

— Много раз, — он сел в кресло, потерев подборок.

— А я любила тебя.

— Я тоже, я люблю ее, — вот он и признался ей во всем. — Я любил ее до того, как встретил тебя.

— А прошлая ночь?

— Эта ночь была ошибкой.

— И это твое «я люблю тебя, только тебя одну, жить без тебя не могу»?

— Я думал о ней в ту ночь. Я думал, ты — это она. Прости.