Домик лесника

О том, что делал с телами других убитых им людей Патрин, долгое время знал только его сын Андрей: «Он закатывал мясо в пустые консервные банки, зажимал их плоскогубцами и выбрасывал на помойки в разных районах города» — Рассказывал он своей матери уже после того, как Марина, жена Андрея, развелась со своим страшным мужем-доцентом.

Серегина смерть в тот день от него была всего на волосок.

Если бы у него было немного больше времени, или он был чуть-чуть сильнее рад встрече со старым другом и принял его приглашение попить с ним чайку…. Его тело наверняка нашли бы только «бомжи», да и то — маленькими кусочками, в разных районах города.

Днем позже Серега Быков опять приехал по делам в Колывани и снова заглянул «на огонек» к своему старому товарищу. Игорь Касюк, как всегда, был сдержанно — приветлив, но от наметанного взгляда бывшего тренера не ускользнула некая перемена в настроении старого товарища. Среди друзей не принято «заходить издалека», поэтому Серега, не «мудрствуя лукаво», прямо спросил Игоря, чем вызвано его не очень бодрое выражение лица.

— Ты помнишь, я тебе говорил, что проходил собеседования и тестирования в одну из крупных новосибирских сетей по продаже готовых продуктов питания? — Серега кивнул — Не получится, скорее всего, ничего. Причина? В принципе все шло к тому, что меня примут на должность заместителя начальника службы безопасности. Но несколько дней назад на головном предприятии сибирских «Подорожников», в Новокузнецке, руководитель всей сети поменял начальника службы безопасности всего региона. Тот, в свою очередь, везде теперь ставит «своих» людей. Так вопрос о моем назначении сначала «подвис», а теперь снялся совсем.

— А что с тем местом, где ты работал два года назад? Ты как-то говорил, что Генеральный директор Путрин, когда ты увольнялся, на прощание высказался примерно в таком духе, что возьмет тебя обратно на работу в любое время. В строительную компанию вернуться не думаешь?

— Вопрос даже не обсуждается. Пока там Георг — ноги там моей даже не будет.

— Георг? Это тот, который — Казарян? Так ведь именно ты в свое время порекомендовал Путрину его кандидатуру, когда решался вопрос: принимать на работу заезжего армянина, или нет. Ничего не понимаю…. Вы же дружили, кажется? Ты даже ружье ему на день рождения подарил!

— А вот так! Теперь он «поднялся», Путрин назначил его директором своего дочернего предприятия….

Фишка была в том, Быкову этот «Георг» не понравился с первого взгляда, и об этом узнал первым именно Игорь. Серега тогда очень удивился собственной реакции на незнакомого человека, встреченного однажды в доме у старого друга, стал анализировать, искать причину неожиданно вспыхнувшей неприязни. Все оказалось просто. При их следующей встрече Быков понял, что так сильно отталкивало его в новом друге Касюка: глаза Казаряна. Высокий, крепкий (говорили, что Георг в молодости занимался боксом) он беспрестанно улыбался Сереге, словно тот был его не просто лучшим другом — а даже родным отцом.

В Колывани немало жизнерадостных людей, чей внешний облик вполне соответствует характеру. Например, Панов, директор лесхоза; у него улыбка — доброжелательная, настоящая, а сам Василий Алексеевич постоянно пребывает в отличном расположении духа.

У Казаряна все было иначе.

На большом круглом улыбающемся лице Георга диссонанс вызывали глаза. Они жили собственной жизнью. Когда крепкий упитанный армянин всем своим видом демонстрировал лучезарную доброжелательность, его глаза — жесткие, «холодные», цепко держали собеседника, изучали его, «препарировали», оценивали….

У «овцы» был взгляд «волка».

Быкову хватило всего одного случая, чтобы лишний раз убедиться в своих антипатиях…. После этого он довольно зло высказался Игорю, «посредничавшему» в том эпизоде между ним и Георгом, что больше никаких дел не хочет иметь и просто слышать ничего не хочет о таком человеке, как Георг Казарян.

Впрочем, выходец из знойной южной республики бывшего СССР не очень-то и расстроился из-за того, что какой-то там тренер обиделся на него. Он изначально поставил себе цель: найти свою «нишу» в строительном предприятии Владимира Путрина, а когда нашел ее, стал потихоньку «рости» — как в карьерном, так и в материальном смыслах.

Через несколько лет на месте развалюхи, купленной ловким армянином в самом начале улицы Революционный Проспект, вырос довольно большой для Колывани двухэтажный дом, из соображений «секретности» первый этаж которого полностью был «спрятан» в землю. Вместе с домом «рос» и Георг, пока не стал, наконец, директором предприятия.

Впрочем, была еще одна причина, которой «черной кошкой» пробежала между двумя бывшими уже теперь друзьями — Игорем и Георгом.

Когда Игорь работал начальником службы безопасности у Путрина, он, понимая, как важны доля успешного строительства такие «мелочи», как надежность и уверенность в завтрашнем дне узбеков-гастрабайтеров, взял их под свое «крыло».

Есть в Колывани, как в любой другой точке на карте нашей необъятной Родины люди, чье предназначение политкорректно можно назвать так — «санитары леса». В больших городах эту нишу заполняют крупные преступные сообщества, многотысячные «группировки»; в маленьких, таких, как Колывань, это могут быть всего несколько человек, действующих не столь открыто, как ОПГ мегаполисов, но от этого не менее эффективно.

В Колывани нишу «санитаров леса» заполняли братья Крихта — Игорь и Анатолий. Природа щедро наградила братьев богатырской статью, недюжинной силой и «пробивным» характером. Игорь несколько лет, причем успешно, занимался кикбоксингом, был неизменным спарринг-партнером чемпиона мира по муай-тай Сергея Митяева. Старший, как более зрелый в житейских вопросах не раз выручал более младшего, но более сильного Анатолия из различных «передряг».

Одна из таких «переделок» едва не стоила старшему «санитару леса» здоровья, а может быть — и самой жизни.

Дело было так. Есть в Колывани довольно известный спортсмен — футболист и бывший самбист, воспитанник Михаила Файфовича Певзнера Костя Дрожжин. Росточку он небольшого, но по характеру по-спортивному злой, напористый. В спортивном сообществе районного центра его уважают.

Однажды у Кости и младшего колыванского «санитара леса» Толика Крихты произошел конфликт. Могучий «санитар» был не прав, но, пользуясь огромным превосходством в росте, весе и силе, своими пудовыми кулачищами «под орех» отделал самбиста.

Дальнейшие события развивались в полном соответствии с притчей, в которой говорится, что Бог создал всех людей разными — маленькими и большими, слабыми и сильными. Но потом Бог создал господина Кольта, который уравнял всех — и маленьких, и больших.

Словом, несправедливую обиду Костя не стерпел. Он мигом смотался домой за ружьем (Дрожжин давно был завзятым охотником) и уже оружный, вернулся в бар, в котором продолжали отмечать какое-то торжество братья Крихта.

Увидев Костю с ружьем и по его лицу поняв, что тот готов на все, на защиту младшего вышел вперед старший. Ему-то и большая досталась часть заряда дроби, предназначавшаяся для непутевого Анатолия.

Игорь попал в реанимацию. Впрочем, ненадолго — богатырскому организму «утиная» дробь сильно навредить не смогла.

Для Кости эта история окончилась справедливо, то есть вполне благополучно. До суда его оставили под подпиской, а вскоре он и вовсе попал под амнистию…. После этого случая братья Крихты слегка поумерили свой пыл, «санитарные» дела свои стали вести более осторожно, с оглядкой на новых возможных «дрожжиных», способных постоять за себя не только кулаками.

О том, что братья Крихты хотят «подмять» под себя всех узбеков-гастрабайтеров, Касюк узнал загодя: разведка у него работала четко.