Домой до темноты

— И кто счастливчик?

— Колин Фёрт. Но мы официально разведены. В любой момент на сайте можно получить свидетельство о расторжении брака.

Услышав эту историю, Эд «расхохотался». Джелли внимательно следила за собеседником. Гай лишь вежливо улыбнулся. Он явно не знал этой байки, что и хотелось проверить.

Общаться с ним было легко. Если разговор замирал, неловкости не возникало. Все было славно — летние зарницы над океаном, шум прибоя, старый хит «Темптейшнс» «Я не могу быть с тобой». [81]

81

Temptations — вокальная соул-группа, созданная в 1960 г. в Детройте. Сингл «I Can't Get Next to You», достигший первого места в хит-параде «Биллборда», выпустила 30 июля 1969 г.

Потом Гай сказал:

— Если откажете, я не обижусь, но хотелось бы встретиться… в смысле опять.

Он повышал интонацию в конце фразы, превращая ее в вопрос.

Джелли пожала плечами:

— Конечно, почему нет?

Часть третья

49

Нью-Йорк

В полете я только о ней и думал. Пробовал занять себя работой, смотреть фильм, читать, но сосредоточиться не удавалось. Мысль беспрестанно возвращалась к тому, что с каждым медленно убывающим часом наша встреча все ближе. О сне и речи не было.

Самолет заходил на посадку над северо-восточной оконечностью Лонг-Айленда; сердце мое скакнуло, когда внизу промелькнуло что-то похожее на огни Вест-хэмптон-Бич. Открыли двери салона, и с первым же глотком теплого вечернего воздуха, пропитанного запахами реактивного топлива и электричества, я почти физически ощутил, что она совсем близко — просто рукой подать.

Но когда я наконец прошел таможню и паспортный контроль, всякая надежда свидеться с ней этим вечером испарилась. После двухчасового стояния в очереди (перед тем в аэропорту объявили тревогу, и служба безопасности мариновала прибывающие рейсы) злость и разочарование перебродили в усталую покорность.

— Отель «Карлейль», — сказал я шоферу, залезая в поджидавший меня лимузин.

Было далеко за полночь — слишком поздно, чтобы ехать в Вестхэмптон. Пока доберусь, все танцы уже закончатся.

На пути в Манхэттен я плеснул себе виски с содовой и, откинувшись на сиденье в серой кожаной обивке, думал о том, что скорее всего упустил верный и, пожалуй, единственный шанс разыскать девушку. Над Форест-Хиллс уже светлело небо, и до меня вдруг дошло, что в огромном городе я хочу найти человека, не зная его адреса, телефона и даже фамилии, — это было бы смешно, если б не так важно.

Но ведь ты хорошо знаешь Нью-Йорк, напомнил я себе. Все-таки здесь прошла почти половина моей деловой жизни. В этом городе я совершил прорыв в бизнесе, сколотил свой первый миллион, встретил Лору. Для меня Большое Яблоко всегда будет городом на верху горы. [82] Здесь ты можешь оказаться на самом дне (что со мной бывало дважды), но потом выкарабкаться и достичь успеха, ибо в этом городе нет ничего невозможного.

По радио шофер слушал Джеймса Брауна. [83] Я попросил сделать погромче и стал разрабатывать план действий на завтра.

82

Ассоциация с Нагорной проповедью Иисуса Христа: «Вы — свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы» (Мф 5:14).

83

Джеймс Джозеф Браун (ок. 1930–2006) — знаменитый соул-певец, дважды лауреат премии «Грэмми».

Машина нырнула в туннель Мидтаун, а я раздумывал о трагедии Ситонов, поведанной в газетной заметке. Я сказал, что не знаю родителей мальчика, но размытая свадебная фотография не давала покоя — что-то в ней казалось знакомым. Может, она как-то связана с моим прошлым?

Наверняка не скажешь, но Джун Ситон слегка напоминала безымянную девушку из моего нечеткого нью-йоркского сна, в котором я смотрю на ее полуобнаженное тело, распростертое на дне черной слякотной ямы.

Казалось, телефон зазвонил минут через десять, как я уснул.

Я попросил Кэмпбелла дать мне время на кофе, но он спешил в Торрингтон на беседу с домработницей Грейс Уилкс, которая в последнюю минуту раздумала встречаться в «Небесном поместье», — дескать, там слишком много воспоминаний.

Я решил открыться ему насчет Джелены. Меня точила тревога, что Страж о ней знает. Пусть я ошибся, и он не подменял Джелли, пусть я преувеличил или нафантазировал грозившую ей опасность, но сыщик помог бы ее разыскать. Однако по телефону всего не объяснишь. Мы подтвердили нашу договоренность о завтрашней встрече. Ладно, до завтра терпит.

Приняв душ и позавтракав в номере — в «Карлейле», с которым у меня те же давние отношения, что и с парижским «Рицем», я чувствую себя как дома, — я принялся за дело.

Не имея обычных данных, приходилось довольствоваться весьма скудной информацией: я знал электронный адрес, знал, что Джелли берет музыкальные уроки у преподавательницы, которую называет «миссис К.», и занятия проходят неподалеку от ее бруклинской квартиры, знал, что она вроде бы воспитательница в детском саду. Джелли скрывала его название, но однажды случайно — а может, намеренно — упомянула ближайшую к нему станцию метро.

В «Гугле» я запросил «детские учреждения» в районе Проспект-Парка. Результат не заставил себя ждать. С помощью электронной карты я сузил круг поиска до трех детских садов, расположенных в пяти минутах ходьбы от станции «Черч-авеню» на линии «Кони-Айленд».

Сознаюсь, я не впервые пытался ее найти. Вскоре после нашего знакомства я предпринял вялую попытку отследить Озорницу. Просто из любопытства я передал ее электронный адрес одному из сетевых детективных агентств, которые за минимальное вознаграждение обещают разузнать о человеке все, вплоть до подробностей его истории болезни и платежеспособности. Агентство обмишулилось, и я оставил попытки. Девушка могла бы неверно истолковать мои намерения, если б узнала об этих проверках.

Теперь же совсем иная ситуация. Не знаю, какое желание — увидеть или защитить — подстегивало сильнее, но чувство безотлагательности действий крепло.

На такси я доехал до перекрестка Пятой авеню и Пятьдесят третьей стрит, где спустился в метро. На входе меня окатило знакомой жаркой волной воздуха, пропитанного стоялыми запахами мочи и претцелей, [84] отчего кольнуло ностальгическое воспоминание о временах двадцатилетней давности, когда я был ровесником Джелли и не всегда мог позволить себе такси.

84

Претцель — сухой соленый кренделек, популярная закуска к пиву.

Поезд выскочил на эстакаду; контуры Манхэттена отступали под грубым натиском плоского неказистого ландшафта: приземистые здания, рекламные щиты, обветшалые, залитые солнцем улицы. Меня грызли опасения, но не только из-за расставания с цивилизацией. Чтобы не выделяться, я надел старые джинсы, черную футболку и темные очки, однако вот что меня тревожило: спеша найти Джелли, я мог привести к ней Стража.

— Вы напрасно теряете время, — сказала Грейс Уилкс. — Я понятия не имею, что сталось с парнишкой, и даже не знаю, жив ли он.