Донабер

Так за своими размышлениями, и подглядываниями на стройную фигурку Анаэль, я и не заметил, когда на противоположном берегу реки появились серые стены Тартара. А когда обратил на них внимание, мы уже подходили к широкому каменному мосту. К нему с нашей стороны Лаурии вела грунтовая дорога, теряющаяся в недалекой лесной чаще. С противоположной стороны от моста до городских ворот дорога была выложена массивными каменными плитами. И по ней в обе стороны следовало довольно много разумных. Они были и пешком, и верхом, и во всевозможных колесных экипажах.

От дороги нас закрывали обильно растущие по берегам все те же кусты с сиреневыми листьями.

Громобой подождал, пока мы подойдем к нему.

– Ну что, кажись успели, - и он двинулся вперед, разгибая в стороны ветки.

– Эй, - схватила его Анаэль за безрукавку, - тебе не кажется, что так нам в город идти нельзя.

– Как так? – не понял ее гоблин, оглядывая себя и нас.

– А так. Ты не думаешь, что компания, состоящая из человека, гоблина и эльфа привлечет к себе излишнее внимание.

– Ну и что с того? – Громобой не как не мог понять, что смущает Анаэль, я честно говоря тоже этого не понимал, - здесь Вольные земли, Тартар вольный город. Здесь можно увидеть кого угодно, и никого это не волнует.

– Да, конечно, это так, но гоблин в компании с эльфийкой., - девушка сделала многозначительную паузу - даже здесь это выглядит, как бы так сказать помягче… Несколько необычно.

Громобой озадаченно почесал репу.

– Ну и что с того, что не обычно?

– Он кто? – Анаэль кивнула в мою сторону.

– Донабер.

– А как ты думаешь, что сделает Аркагрей, если узнает, что в Орхейме появился донабер.

– Ну, я думаю, попытается уничтожить его.

– Верно. И поэтому мы должны привлекать к себе как можно меньше внимания.

– И что ты предлагаешь? – спросил я, - разделиться?

Эта идея мне совсем не нравилась, но другого выхода я не видел.

– Нет, просто сейчас Громобой сходит в город и купит для нас балахоны с капюшонами. Такие как носят церковники, чтобы лица не видно было.

– А что, это мысль, - поддержал гоблин данное предложение, - только вот с деньгами у нас туговато.

– У меня, к сожалению, не медяка, - призналась эльфийка, - как то было не до денег после Энкариона.

– Ну, на пару балахонов у нас хватит, - Громобой высыпал на ладонь содержимое нашего общего кошеля. От тех двадцати серебряных, которые оказались у меня, когда я очнулся в Орхейме, осталось всего два, да еще пять медяков, - а дальше посмотрим. В Тартаре у меня есть друзья, так что ночлег я нам организую, а там поглядим. Ждите меня здесь, я быстро.

Гоблин юркнул в кусты и вскоре уже бодро шагал в сторону города. Мы же с Анаэль уселись в траву.

– Ты действительно, донабер? – спросила меня эльфийка через некоторое время.

– Ты мне не веришь? – ответил я вопросом на вопрос.

Она на какое-то мгновение задумалась. На ее лбу залегла маленькая складочка, которая почти тут же разгладилась.

– Верю, Вел. Я видела, что ты сделал с теми чудовищами. Ни думаю, что в Орхейме найдется еще хоть один маг способный на такое.

Я непроизвольно расплылся в улыбке от ее похвалы.

– Можно спросить, а зачем вы идете в Тартар?

– Конечно можно. Мы идем к провидице Тул.

– А зачем? – удивилась Анаэль.

– Понимаешь, я не знаю, как здесь оказался, и не знаю, как мне вернуться обратно. А Громобой сказал, что эта Тул сможет мне подсказать, что делать дальше.

Эльфийка усмехнулась.

– Ох, уж этот зеленый, как ребенок. Ты донабер Вел. И ты здесь, чтобы убить Аркагрея.

– Это я уже слышал, - не довольно пробурчал я.

– Ну, так в чем дело? Убей это чудовище, а там видно будет. Это твое предназначение, именно из-за этого ты появился здесь. Ты не можешь уйти, не исполнив пророчества, тот, кто призвал тебя сюда, не отпустит обратно, пока ты не сделаешь этого.

– Это конечно все хорошо, но как я уже говорил ранее, я не могу управлять своей силой. Я не владею ею. Скорее это она владеет мной, когда ей вздумается. Как, по-твоему, я буду убивать этого чертового колдуна?

Анаэль промолчала. Замолчал и я.

– Может действительно Тул, что-нибудь подскажет, - наконец произнесла эльфийка, - говорят, она очень могущественная и к ней приходят разумные со всего Орхейма. Хотя я в это не очень верю. Уж слишком высоко ее превозносят.

– Посмотрим.

Наконец вернулся Громобой. Он раздал нам свои покупки, и мы с Анаэль тут же облачились в длинные, до пят балахоны, грязно-серого цвета.

– Ну, прямо, как два монашка, - хохотнул гоблин, рассматривая нас, - ну что же подпоясывайтесь, - он протянул нам два широких матерчатых пояса, - и вперед, а то уже скоро стемнеет.

Наконец мы все трое выбрались на дорогу и двинулись к городу. Солнце зацепилось своим краем за его самую высокую башню, и не спеша опускалось к горизонту. Небо окрасилось в ярко красный цвет и создавалось впечатление, что столицу Вольных земель пожирает пламя.

ГЛАВА 4.

Тартар.

Мы остановились у давнего приятеля Громобоя, который принадлежал к расе лильянов. Это были не высокие, чуть больше метра ростом существа, покрытые с ног до головы густой светло серой шерстью. У них были ярко розовые мордашки, и такого же цвета ладошки. Нос пуговкой, как у медвежонка, круглые черные глазки, и торчащие из-под шерсти два больших в цвет носу, уха. Одежды лильяне практически не носили. Лишь изредка на них можно было увидеть куцую безрукавку, или пояс с ножнами и множеством кармашков. Они мне напомнили существ, которых я видел в своем мире. Однако, более менее конкретно, что это были за существа я так и не вспомнил.

Друга Громобоя звали Нури Тандаш. У него был довольно большой, двухэтажный дом. На первом этаже, почти полностью его, занимая, находилась торговая лавка, в которой хозяин вместе со своей дочкой, Микки, торговал пряностями. Так же здесь расположился маленький чуланчик для товара, и не большая кухня. Второй этаж был отведен под жилые помещения.

Нам с Громобоем была выделена отдельная комната, а Анаэль поселили вместе с Микки. Наш хозяин был чем-то по гроб жизни обязан гоблину, и поэтому он и слушать не захотел ни о каких деньгах за наше проживание. Места хватает, живите, сколько хотите, только продукты покупайте сами, а Микки будет готовить. Таков был смысл его высказывания по поводу денег.