Дорога беглецов

О, черт. Он слышал, что мы делали прошлой ночью? Я посмотрела на Брукса, огорченная тем, что его сын, возможно, слышал, как я стонала в подушку, но он ничем не мог помочь. И просто пожал плечами.

— Я пойду, — одними губами произнесла я.

— Кофе или апельсиновый сок?

— Апельсиновый сок. Но…

— Уайатт, принеси, пожалуйста, Лондин стакан апельсинового сока. И налей по стакану мне и себе, пожалуйста.

— Конечно, папа. — Он зевнул, соскальзывая со стула.

— Брукс, я разбита. На мне купальник и вчерашняя одежда, — прошептала я.

Он наклонился ближе, пока Уайатт ходил по кухне, доставая наши напитки.

— Ты сможешь переодеться после завтрака.

— Я не могу остаться и позавтракать с вами, ребята. Достаточно того, что я совершаю позорную прогулку на глазах у твоего сына.

— Ему шестнадцать, а не шесть. Кроме того, сейчас твоя очередь. Я уже неделю прохожу так мимо Мэгги.

— Это совсем другое дело.

На его губах появилась усмешка.

— Уайатт, тебе не все равно, что Лондин одета в ту же одежду, что и вчера?

— Брукс, — прошипела я, ударяя его в грудь, в то же время Уайатт сказал:

— Нет.

— Видишь? — Брукс улыбнулся. — Иди, садись. Все готово.

— Отлично, — пробормотала я, направляясь к столу. Я села на табурет справа, оставив место для Брукса между собой и Уайаттом. Он подошел со сковородкой, выложил из нее яичницу и вернулся с тарелкой, полной бекона. — Многовато свинины.

Брукс кивнул Уайатту.

— Помнишь, что я тебе вчера говорил? Растущий парень.

— Я не думаю, что когда-нибудь забуду, как один человек проглотил целую огромную пиццу.

Уайатт молчал — он что, лунатик? — затем положил горсть полосок бекона на яичницу.

— Уайатту требуется некоторое время, чтобы проснуться, — сказал Брукс.

Но с едой у него проблем не было. Подросток набросился на свою тарелку с таким же аппетитом, с каким ел пиццу вчера вечером. К тому времени, как он отправил в рот половину яичницы с двумя полосками бекона, он, казалось, уже мог говорить.

— Во сколько мы сегодня уезжаем, пап?

— Я не знаю, — сказал Брукс, накладывая бекон себе на тарелку и один кусочек на мою. — Сколько времени тебе понадобится, чтобы приготовиться?

Когда Уайатт не ответил, я подняла глаза и обнаружила, что Брукс задал этот вопрос мне.

— Мне? К чему приготовиться?

— Мы проведем день у моих родителей.

— Нет. — Сын — это одно, но его родители? Никогда.

— Почему нет? Они самые лучшие, и это будет весело. Мы собираемся покататься на их лодке.

— Дедушкина лодка в два раза больше папиной, — сказал Уайатт, склонив голову над тарелкой в перерывах между глотанием.

— Это мило. — Я наклонилась вперед, чтобы улыбнуться Уайатту, затем откинулась назад и хмуро посмотрела на его отца. — Нет.

— Вам стоит пойти. — Уайатт с хрустом откусил кусочек бекона.

— Она пойдет. — Брукс ткнул вилкой в мою тарелку. — Ешь.

Я закатила глаза и сосредоточилась на еде. Я поем и исчезну, пока парни Коэн не загонят меня в угол и не заставят пойти на семейное мероприятие.

Когда моя тарелка опустела, я отнесла ее в раковину и сполоснула, прежде чем положить в посудомоечную машину. Затем я вышла, практически бегом пересекла кухню и направилась по коридору к входной двери.

— Пока, Уайатт!

— Пока, Лондин, — крикнул он в ответ.

Я была в трех футах от двери, когда мускулистая рука обхватила меня за талию и притянула к такой же мускулистой груди. Для такого крупного мужчины он, несомненно, умел подкрадываться незаметно.

— Черт возьми.

— Час, — прошептал Брукс мне на ухо.

— Брукс, я не…

— Один час.

Я высвободилась из его объятий и повернулась к нему лицом.

— Мне не место на субботнем семейном мероприятии. Вы, ребята, идите. Повеселитесь. Увидимся вечером.

— Это скромное мероприятие. Пойдем с нами.

— Зачем? Я здесь чужая. Через два дня я исчезну, оставив лишь воспоминание. Твои родители забудут меня еще до конца лета.

На это я получила хмурый взгляд.

— Тебя не забудут.

— Именно так они и сделают.

— Только не я. И когда-нибудь, возможно, я захочу поговорить о тебе. Единственные люди, которые знают тебя, это Мэгги и Уайатт. Я люблю Мэгги, но редко с ней вижусь, хотя живу по соседству. А Уайатт поступит в колледж, я и глазом не успею моргнуть. Мои родители, они в одном ряду с моими любимыми людьми. Так что однажды, когда я захочу поговорить о женщине, которая вошла в мою жизнь и перевернула ее с ног на голову на пару недель, им наверняка будет легче вести этот разговор, если они будут знать, как ты выглядишь.

— Ой. — Как я могла с этим поспорить? Мне нравилось, что он хотел говорить обо мне. Мне нравилось, что он хотел запомнить меня, хотя я была уверена, что его родители не сделают этого.

Я тоже буду помнить его.

Всю оставшуюся жизнь.

— Ладно. — Я кивнула. — Я приму душ и буду готова через час.

— Спасибо. — Он взял мое лицо в ладони, наклонился и притянул к своим губам. Поцелуй был нежным, но коротким. Все они были слишком короткими, даже те, что длились всю ночь. Брукс отпустил меня и открыл передо мной дверь, отправляя восвояси.

Жара пропитала мою кожу, пока я пересекала лужайку от его дома к мотелю. По дороге я подсчитывала, сколько дней я провела здесь в Саммерсе.

Шестнадцать. В некотором смысле, это были самые долгие шестнадцать дней в моей жизни. Каждый из них был таким насыщенным и приятным. Две недели, проведенные с другим человеком, никогда не казались мне такими важными, как те шестнадцать дней, которые я провела в Саммерсе с Бруксом.

Выходные подходили к концу. В понедельник я проснусь с мыслью, что больше его не увижу. Смогу ли я на самом деле уехать? В своей жизни я оставила позади бесчисленное множество людей. Своих родителей. Своих учителей. Своих друзей.