Дорога беглецов

— Нет. — Мое сердце было разбито. Моя бедная машина. Снаружи она выглядела намного хуже, чем с сиденья. Передний угол был помят. Вся машина была одним боком в канаве. Шины со стороны водителя все еще находились в рыхлом асфальте дороги. Если бы канава была чуть круче, а центр машины — чуть выше, я бы перевернулась.

У меня закружилась голова и задрожали руки. Я сжала их в кулаки, на мгновение прогоняя страх, чтобы справиться с этим. Я боролась с желанием заплакать, вместо этого сосредоточившись на гневе.

— Гребаный мудак!

Я выбралась из канавы на четвереньках, вытирая грязь с ладоней, стоя на обочине дороги. Я огляделась по сторонам.

Я была одна.

Но, в отличие от моего первого проколотого колеса, я не была беспомощна. Я достала телефон из сумочки и набрала единственный номер, сохраненный в контактах.

— Лондин? — ответил Брукс. — Ты в порядке?

— Нет, — мой голос дрогнул. — Мне нужно, чтобы ты приехал и забрал меня.

— Где ты? — Звук его шагов эхом отдавался в отдалении. — Что, черт возьми, происходит? Я волнуюсь.

— Не волнуйся. — Я перевела дух и собралась с силами. — Просто выезжай из города на шоссе, и увидишь меня. И Брукс?

— Да?

Я посмотрела на свою машину.

— Возьми эвакуатор.

Глава 15

Брукс

— С тобой все в порядке? — спросила Лондин, наклоняясь ко мне.

— Со мной? — Я уставился на нее, разинув рот. — Кто-то пытался столкнуть тебя с гребаной дороги. Ты как?

— Я в порядке. — Она глубоко вздохнула, прижавшись щекой к моей руке. — Позже будет не так, но в данный момент я в порядке, и это все, что имеет значение.

Я сжал ее руку так крепко, как сжимал ее весь последний час. В тот момент она держалась молодцом, что было заслугой ее невероятной силы. Но каждые пять-десять минут по ее телу пробегала дрожь. Ее хватка на моих пальцах усиливалась. Если позже она и будет не в порядке, то только в моих надежных объятиях.

Тот, кто сделал это с ней, дорого заплатит.

Мы стояли на обочине шоссе, ожидая, пока помощник шерифа, прибывший на место происшествия, закончит фотографировать ее машину. Он уже взял у нее показания.

Я с молчаливой яростью слушал, как Лондин пересказывает подробности аварии. Мне следовало выбросить ее ключи в чертово озеро и не позволять ей уехать из города.

Казалось, прошли дни с тех пор, как она оставила меня стоять на тротуаре перед мотелем, а не часы. На мгновение, когда я заметил, что она смотрит на меня в зеркало заднего вида, я подумал, что, может быть, она повернет назад.

Может быть, она докажет, что мы оба были неправы — может быть, она изменит мою жизнь — и останется.

Но она продолжала вести машину. Когда ее машина скрылась за поворотом шоссе, все было кончено. Я точно не ожидал, что ее имя высветится на экране моего телефона так скоро после того, как она уедет, если вообще когда-нибудь высветится.

Страх в ее голосе заставил меня мчаться через весь город на эвакуаторе. Я был чертовски напуган, когда приехал и обнаружил, что ее машина наполовину находится в кювете. Я притянул ее к себе, чтобы обнять, и не отпускал, даже когда появился полицейский. Но время волноваться прошло, и теперь я был чертовски зол.

В моем понимании, это было покушение на убийство, а это означало годы тюрьмы. Мне показалось, что этого недостаточно.

— Брукс. — Помощник шерифа жестом подозвал меня. Я отказался отпускать руку Лондин, и мы вместе встретили его у капота его патрульной машины, на крыше которой все еще мигали фары. — Я здесь закончил. Ты можешь погрузить ее и отвезти обратно в город.

— Я могу приступить к ремонту? Или нам нужно оставить все как есть?

— Пока подожди. Позволь мне подтвердить, что нам больше ничего не нужно для расследования.

— Спешить некуда, — сказала Лондин. — Спасибо за вашу помощь.

— Мэм. — Он приподнял фуражку и направился к своей машине с блокнотом в руке. Он оставался на стоянке, замедляя движение, пока я не вытащил «Кадиллак» лебедкой из канавы и не погрузил на платформу.

Это заняло у меня больше часа, и мне не хотелось оставлять Лондин одну в грузовике, но я не хотел, чтобы она стояла на дороге. Наконец, когда день перешел в вечер, я помахал помощнику шерифа на прощание и повез нас по дороге в Саммерс.

Время, проведенное на улице, ни на йоту не охладило мой гнев. Пока я рычал, вцепившись в руль, Лондин сохраняла жутковатое спокойствие на пассажирском сиденье.

— Я подвезу тебя, а потом отвезу «Кадиллак» в мастерскую.

— Хорошо. — Она привалилась к двери. — Такое чувство, что мы уже были здесь раньше.

— Да. — Я сухо рассмеялся, когда показался мотель.

Лондин может посидеть с Мэгги в мотеле часок, пока я отвожу ее машину. Я ни за что на свете не оставлю ее одну, пока мы не найдем того больного ублюдка, который мог убить ее сегодня.

— Я оставлю тебя с Мэгги, пока отвожу машину в мастерскую. Ты можешь устроиться в мотеле. Она будет рада твоему возвращению. — Мы все будем рады, если она вернется в Саммерс.

— В мотеле? — Она выпрямилась, затем провела рукой по лбу. — О. О мой бог. Я идиотка.

— Хм?

— Ничего. — Она отвернулась к окну. — Не обращай внимания.

Я был не в настроении для «ничего».

— Что ты имела в виду, сказав, что ты идиотка?

— Ничего. — Она отмахнулась.

— Лондин. — Я крепко сжал челюсти. — Я сейчас держусь на волоске. Поговори со мной.

Она заколебалась, затем посмотрела в мою сторону.

— Ты просил меня остаться.

— И ты сказала «нет». — Я отчетливо запомнил это слово из нашего разговора.

— Ты больше не спрашивал, и я подумала, что ты просто проявляешь понимание. Я идиотка, потому что я даже не подумала, что ты, возможно, хочешь, чтобы я уехала. Что ты согласился на это только на короткое время, — ее голос дрогнул, и она опустила взгляд на свои колени.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? Как сильно ты ударилась головой? — Я изучал ее лицо. Оно было слишком бледным. — Я отвезу тебя в больницу.