Дорога без следов

– Бергер, – взяв из рук телефониста трубку, представился оберфюрер. – Это вы, Лиден? В чем дело, не могли дождаться, пока я вернусь к себе? Выкладывайте, что там у вас?

Конрад буквально впился глазами в лицо Отто, но тот оставался бесстрастным, только потемнели глаза и побелели суставы пальцев, сжимавшие трубку. Гудел в наушнике голос начальника СС и полиции, но слов разобрать было невозможно.

«Бог мой, – подумал штурмбанфюрер, – что там еще произошло?»

– Немедленно взять русского! – процедил Бергер. – Найти и взять. Живым, только живым. Голову сниму, если не отыщете и второго.

– Они исчезли!.. – расслышал Конрад вопль Лидена и тут же представил себе, как лоснится от пота лошадиная физиономия длинного Густава. Да, разговаривать в случае неудачи с грозным Бергером – занятие не из приятных.

– Я буду у вас через сорок минут, – поглядев на часы, ровным голосом сообщил оберфюрер. – И вы мне доложите об их задержании. – И, четко отделяя друг от друга слова, не предвещавшим ничего хорошего тоном процедил: – О задержании обоих. Ясно?! Все, кончайте церемониться, тотальные облавы, прочесывайте город, делайте, что хотите…

Зло швырнув трубку на рычаги, он быстро вышел. Не оборачиваясь, бросил через плечо спешившему рядом Бютцову:

– Поймали кладбищенского сторожа.

– Русские? – не понял Конрад.

– Люди Лидена, – сплюнул Бергер. – Тот хотел бежать. У него обнаружены подробные планы захоронения всех казненных. Но не это главное. Неизвестные, одетые в нашу форму, недавно вскрывали ночью могилу переводчика Сушкова.

– Невероятно, – едва смог вымолвить потрясенный Бютцов. – Только проклятый Тараканов мог до этого додуматься!

– До этого раньше следовало додуматься в первую очередь вам, – отрезал оберфюрер. – На дороге к Желудовичам обнаружена разбитая и сгоревшая грузовая машина. Не на самой дороге, а на обочине, почти в лесу. Остался только остов, ее случайно заметили, а тушить, как оказалось, уже нечего. Чья это машина, откуда? Скоро узнаем, но не поздно ли? Я не знаю, Конрад, как нам поступить, если не найдут этих русских. Думайте, думайте, черт вас возьми, вы же лучше меня знаете Тараканова, вы же работали с ним в абвере, даже ухаживали за одной девкой! Где он сейчас?

– Боюсь, уже у своих, – садясь в машину, потерянно прошептал Бютцов.

– В город! – захлопнув дверцу, приказал Бергер и замолчал, откинувшись на спинку сиденья и снова прикрыв глаза.

Сосущее холодное чувство близкой неприятности сегодня опять, к сожалению, не обмануло…

* * *

Приезд «черных» немцев на большой легковой машине Ярослав видел из окна мастерских – он с нетерпением поглядывал в него, боясь, что вдруг произойдут изменения и полет отложат. Или случится нечто непредвиденное и начнут вновь проверять всю машину. Тогда немцы обнаружат магнитную мину и…

Плоскую коробку он пронес на аэродром свободно. Никто не останавливал, не обыскивал, и страхи оказались напрасными, но вот поставить ее оказалось много сложнее – никак не удавалось улучить момент, а рядом все время находились немецкие механики, дотошно проверявшие каждый узел. Коробка с миной лежала у Томашевича на груди, под комбинезоном и, согретая теплом его тела, тяжело давила на ребра, когда он подавал инструменты и помогал в работе с мотором. У второго крыла, невидимые за фюзеляжем, возились другие механики, а чуть поодаль прохаживалась охрана.

Bce время на чужих глазах, никак не вынуть из-за пазухи заветную коробку и дать ей незаметно присосаться магнитом к машине, сделав самолет безнадежно больным и обреченным погибнуть в воздухе. Машину словаку было жалко, а тех, кто должен лететь в ней, – нет.

Подъехал заправщик, и показалось, что вот сейчас как раз появится удачный момент, но опять не удалось, и Ярослав занервничал: скоро уходить от самолета, а еще ничего не сделано. Неужели он не сможет? Зачем тогда брался, зачем обещал, зачем на него надеются?!

Перекачали в баки машины горючее, и заправщик ушел к ангарам, а немец-механик все возился с мотором, стоя на лесенке и требуя подать то один, то другой инструмент. Наконец он опустился и, вытирая руки чистой ветошью, приказал словаку закрыть крышку – работа закончена. Буквально вспорхнув на ступеньки, Ярослав с замиранием сердца поглядел вниз – немец аккуратно укладывал инструмент в специальный ящичек. Мгновение – и заветная плоская коробка в руке, еще мгновение – рука с ней просунулась под кожух и разжала пальцы. Легонько чмокнуло – металл словно сросся с металлом, самолет принял свою будущую неминуемую смерть.

И тут Томашевич вспомнил, что забыл включить механизм. Пришлось нашаривать коробку и включать, хорошо еще немецкий механик, занятый своими делами, не обратил внимания на непонятный звук.

– Чего ты возишься? – выпрямляясь, недовольно буркнул он, поднимая ящичек с инструментом. – Решил до ночи тут торчать?

– Все уже, всe, – чужим голосом ответил словак, затягивая потуже винты защелок кожуха мотора. Удалось!

– Бери лестницу, пошли, – скомандовал немец и первым направился к мастерским.

Сейчас, глядя в окно мастерской, Ярослав понял: пора уходить! Машина вращала винтами, прогревая моторы, важные немцы сами приехали проводить улетающих и ничего не отменят. Он вышел из мастерской и направился к заранее приготовленной тачке с мусором. Ухватив за ручки, легко покатил ее к второй проходной, от которой два шага до лесной дороги.

– Ты куда? – подозрительно вылупился на него вышедший из будки немец с автоматом. – Нашел время! И почему здесь, а не через ту проходную? Там ближе к свалке.

– Не могу же я при гостях? Начальство приехало, – объяснил Томашевич и поторопил. – Открывай, у меня много работы. Или станем выяснять и спорить, где ближе помойка?

Сплюнув, немец пошел к решетчатым ворогам и приоткрыл их – ровно настолько, чтобы протиснуть тачку.

– Давай, только не задерживайся.

Не отвечая, Ярослав чуть не бегом припустился по тропинке, катя впереди себя тачку. Бросить ее рядом с воротами он не решился – не исключено, что немец-охранник смотрит ему вслед. И только скрывшись за кустами, он позволил себе перейти на шаг и вытереть выступивший на лбу холодный пот. Выбрался? Но это еще половина дела, надо найти повозку. Вдруг ее нет? Что тогда делать – пешком идти в лес?