Дорога к себе. Начало пути

— Он врач другого рода, — пояснил Мишка и стукнул пальцем по своему виску.

— Ты считаешь, что я схожу с ума?!

Да ты нормальный вообще?! С чего вдруг такие выводы?!

А он в ответ резко придвинулся ближе, заставив напрячься, затем осторожно и нежно обнял.

— Я не знаю, малышка, не знаю, — прошептал брат мне на ухо, — но такое ведь не впервые. После смерти бабушки ты стала другой. Я волнуюсь за тебя, вот и всё.

Он выпустил меня из объятий, еще недолго смотрел с грустью в глазах и вышел из комнаты, оставив наедине с собой и моими расстроенными чувствами.

Я была опустошена и растеряна. С одной стороны я понимала брата, его решение вызвать мне психиатра, но с другой стороны… Какого лешего он даже не посоветовался с родителями? Почему все решил сам? И вообще – это сверх-обидно! За что со мной так? Я ничего плохого ему не сделала…

Судорожно вздохнула, потирая виски: голова уже гудела не только от боли, но, похоже, и от температуры. Полезла в тумбочку, нашла среди кучи барахла градусник и сунула его в подмышку.

Неужели я действительно схожу с ума, и все это мне просто кажется? Тогда раны я наношу себе сама? Да зачем мне это, а? Господи? Слышишь? Что со мной происходит? Почему я такая неправильная? Все у меня не как у людей! И… и где гарантия, что я и сейчас не сплю?! Вдруг всего этого нет на самом деле?..

Очень тихо я досчитала до десяти, пытаясь хоть немного успокоиться, но мысли все равно не давали расслабиться. Рассматривая невидящим взглядом пустую стену напротив, я просидела минут десять, потом вспомнила про градусник, вытащила, глянула – тридцать восемь и два, хмыкнула ему и, встряхнув, спрятала обратно в тумбочку.

Тогда же бахнула входная дверь: скорее всего, это выскочил Мишка. Прямо мурашки по телу пробежали, и я их почувствовала, несмотря на то, что меня ощутимо морозило. Почти следом за этим к дому подъехала машина, довольно громко урчавшая двигателем, снова хлопнула дверь. А затем с кухни раздался возглас брата: «Идем!», и мое сердце, к этому времени и так бешено барабанящее в груди, сжалось от страха. Я на дух не переносила врачей, еще и психиатров. И спустя пару секунд один из этих жутких типов появился в моей комнате.

На мгновение я оторопела, увидев совершенно обычного молодого человека не старше моего брата в джинсах и белой рубашке с накрахмаленным воротничком. Прямоугольные прозрачные очки закрывали прищуренные голубые глаза, на которые со лба упало несколько прядей светло-русой косой челки. Парень еще и улыбался натурально дружелюбно…

И вот это врач? А как же халат и занудный вид?!

— Привет, — спокойно поздоровался он, подходя ближе, протянул мне правую руку. Я немного помедлила, после чего все же пожала его теплую большую ладонь. — Андрей, — представился знакомый Мишки и посмотрел на моего брата с опаской. — Мих, ты не предупреждал об этом, — указал он на меня. — Что у нее с головой?

С трудом удержалась, чтоб не ответить довольно грубо на его вопрос. Хорошо, хоть Мишка опередил, ведь я поняла врача неправильно.

— Царапина, — отмахнулся брат. — Просто забинтовал на всякий случай. — Андрей недоверчиво глядел на него еще несколько секунд, и Мишка, всплеснув руками, громко воскликнул: — Да не трогал я ее! Честно!

Что?! Он подумал, что это брат меня приложил? С чего вдруг?

— Ладно, —неуверенно произнес Андрей. — Так в чем конкретно проблема?

Мишка открыл было рот, но тот на него шикнул и выжидающе посмотрел на меня.

— Кажется, я гуляю во сне, — буркнула я, отвернувшись. Как-то стыдно в таком сознаваться или же боязно.

— Лунатик? — уточнил он.

— Нет, — все же ответил за меня Мишка. — Попадает в какой-то другой мир. Якобы, — добавил он сразу. — Дерется там, а просыпается здесь с побоями.

Все это время брат переминался с ноги на ногу, словно хотел в туалет. Он настолько нервничал? И, похоже, из-за Андрея. Что за странные знакомые у него?

— Интересно, — с искренним любопытством сказал Андрей и щелкнул у меня перед носом пальцами. Я секунду смотрела на его руку, после чего с недоумением уставилась в смеющиеся глаза. — Сама себя калечишь?

— Зачем мне это? — Я совсем не разделяла его веселое настроение, поэтому откликнулась довольно дерзко.

— Не знаю, — пожал он плечами, наклонился, упершись руками в свои колени, и засиял сильнее, заглядывая мне в лицо. Я, не зная, чего ожидать от этого странного парниши, немного отползла к стене. — Может быть, от нехватки внимания?

— Вот уж точно нет. — Ведал бы он, как меня родные оберегают, такой чуши не городил бы.

— Тогда… — его взгляд вдруг похолодел, и он посмотрел на Мишку. — Думаешь, помог ей кто-то?

Брат тут же быстро и коротко кивнул.

Что за бред? О чем речь вообще? Кто мог мне помочь? В доме кроме меня и Мишки никого не было. А ему незачем меня дубасить. Это просто… просто… бред!

— С ней раньше такое происходило?

— Нет, — тяжело вздохнул брат, — точнее, не совсем такое. Она какое-то время не могла спать, ее кошмары мучили, и вела себя как сумасшедшая: раскачивалась, улыбка блаженная… Но именно такого не было.

Как же бесит! Меня тут будто и нет вовсе!

— Травмы головы? — продолжил расспрашивать Андрей с серьезным видом.

— Нет, — повторился брат, — ничего серьезного физически, но у нас недавно бабушка умерла, а Женька…

— Вот только не надо! — вскрикнула я, все больше раздражаясь. — Я в порядке!

— Да, — подтвердил Мишка нарочито грубо, — в полном.

Мы долго обменивались с ним гневными взглядами, и я не выдержала первой, отвернулась, насупившись, сложила руки на груди.

— И что там с бабушкой? — поторопил Андрей. — Это та самая, что зимой у вас в Балашках…

— Они были очень близки, — прервал брат, — и для нее послужило ударом… — Он замолчал, заметив выступившие слезы на моих глазах.

Я не хотела, чтобы они говорили о бабушке, а тем более не при мне. Всего четыре месяца назад у нее произошел первый и последний инсульт. Я же ее и нашла, когда приехала на каникулы. До сих пор, стоит только вспомнить об этом дне, начинает трясти от страха. Она была как живая, но такая холодная, ледяная... Это жутко… поистине жутко…

Потом я часто ходила к ней на могилу, но так и не смогла зайти в дом, не желая принимать случившееся и посещать школу. Мне даже психиатра вызывали, правда, другого. Я поуспокоилась или же больше сделала вид…

Но в тот день действительно произошло что-то странное, необъяснимое. Я и сейчас уверена, что ее смерть была вызвана чем-то со стороны. Не знаю как, но ее убили. И я чувствовала ее присутствие, каким бы невероятным это не казалось. И находилась она возле меня, а не в Балашках.

— Женька просидела с ней несколько часов, — прошептал Мишка, стараясь на меня не смотреть. — Бабушка была мертва, а она… — Брат качнул головой, видимо, вспоминая мое тогдашнее состояние. — Я тоже ее любил, но для меня это не такая серьезная травма, как для нее.