Дорога к тебе. Ч. 2

Сколько боли было в этих словах! И не было у Жени оправданий.

– А сегодняшняя ночь? Она ничего не значит?
– нарушил он, наконец, молчание.

– Это наше прощание. Я часто думала о тебе, представляла, как встретимся. Вот и встретились... А теперь о главном: делать мне в этом городе больше нечего. Мы с детьми уезжаем на отдых, сюда, скорее всего, не вернемся. В Москве у меня семья: сын и Николай Иванович, отец Вени. Он считает детей своими внуками, и я ему за это очень благодарна. Ты не беспокойся, все у них будет хорошо.

– Соня, не делай этого, ты никогда не была жестокой!

Она подняла на него грустные глаза и отрицательно покачала головой.

– Мне страшно ошибиться в очередной раз. Я ведь тебя, как выяснилось, совсем не знаю. Много ли мы провели вместе времени, чтобы говорить о будущем?

Все, о чем она говорила, было, на первый взгляд, логичным и правильным, и в то же самое время - абсолютно неверным, потому что не давало никакой, даже самой призрачной, надежды на счастье.

– Я понял лишь, что не могу сделать так, чтоб ты меня полюбила, - с горечью произнес он.
– Только вот запретить видеться с детьми ты не сможешь.

– А я и не запрещаю.

Женя ехал домой по пустым улицам: было еще очень рано. Дом встретил его тишиной, и в ней была какая-то обреченность. Он прошел в комнату и торопливо распахнул окно: не хватало воздуха.

Через несколько дней Соня и дети улетели к дедушке и Костику. Решено было неделю пожить в Москве, а потом отправиться куда-нибудь на берег моря. С ними летела няня Надежда Сергеевна. Она заметно волновалась по поводу предстоящей встречи с хозяином дома, ведь не зря главного героя ее нового романа звали Николаем Ивановичем. Да и в жизни неунывающая писательница была о родственнике Сони наилучшего мнения, что постоянно и подчеркивала в разговоре, правда, замечать этого он совершенно не хотел.

Перед самым отъездом неожиданно уволился Денис. Казалось, все ему нравилось в этом доме, нравилось даже то, что жизнь его протекала, на первый взгляд, ровно и однообразно. Однако это было не совсем так: через год после развода к нему приезжали бывшая жена с дочерью. Хозяйка отпустила Дениса на два дня, и они провели это время в городской квартире матери.

– Представь, он меня упрекал, что я замуж за тебя вышла. Бросил, а потом упрекал. Зачем заставил развестись, зачем женился, если каждый день скандалы? Полгода только и выдержала, - рассказывала женщина со слезами на глазах.

– А как он с дочерью?

– Она его не любила и боялась, а он видел это и начинал злиться еще больше.

Денис жалел бывшую жену, жалел дочь, которая все время норовила быть рядом, чтобы хоть на секунду прижаться к отцу, но поделать с собой ничего не мог: возвращаться в семью не хотелось. Слишком много души вложил он в их с бывшей женой отношения, поэтому и отдачи ждал соответственной. А что на деле? Его любовь, как оказалось, не гарантировала абсолютно ничего, и жизнь это объяснила очень доходчиво.

Ночью женщина пришла к нему в комнату. Он ее не оттолкнул, но ни объятья, ни близость не были такими желанными, как прежде. Потом она тихо заплакала: рушились ее надежды на долгожданное примирение. Наверно, надо было ее как-то успокоить, может, обнять или хоть что-то сказать, но Денис так и не нашел в себе сил это сделать. А когда она встала и, накинув халат на белевшие в темноте плечи, молча вышла из комнаты, он просто вздохнул с облегчением, потом, закрыв глаза, повернулся лицом к стене и поплотнее закутался в одеяло.

Весь следующий день Денис провел с дочерью. Он понимал, что любит ее, будет скучать после расставания, но и это не изменило принятого решения. Вторая ночь прошла спокойно: бывшая жена больше не побеспокоила. Рано утром он проводил их на вокзал. Мать, встретив Дениса у ворот, вопросительно посмотрела на сына, а он лишь отрицательно покачал головой и отвернулся. Обсуждать тут было нечего.

А не так давно он получил очередное письмо, в котором уж не в первый раз бывшая жена просила простить за причиненную боль и рассказывала о дочери. В последнее время девочку словно подменили: она стала плаксивой и вспыльчивой, постоянно грубила, дралась с другими детьми, а мать обвиняла в том, что из-за нее осталась без отца. "Если ты до сих пор один, то попробуй простить меня и вернуться, - писала она.
– Надеюсь, любовь к дочери смягчит твое сердце".

Он сердился, потому что с ее стороны было нечестным прикрывать свои истинные намерения именем дочери, но не мог не понимать и того, что на такой шаг бывшую жену толкает отчаяние. Сердился еще и потому, что на самом деле оставался одиноким. Какие-то случайные знакомства не оставляли в душе ничего, кроме чувства неловкости, и он начинал еще больше скучать по дочери, домашнему уюту, каким-то милым сердцу мелочам, которые делали его таким счастливым. Одно время Денис хотел даже посетить храм и попросить совета у батюшки, но так почему-то и не собрался.

А время шло, и надо было на что-то решаться: либо простить и вернуться, либо постараться забыть о неудачной женитьбе и перестать читать эти горькие со следами слез письма. И в принятии решения, как ни странно, ему помог Роман Климов. В свое последнее посещение он едва не столкнулся с Денисом возле калитки, когда покидал этот дом навсегда после недолгого разговора с Соней. Денис никогда не видел постоянного гостя хозяйки таким расстроенным, поэтому, наверно, и остановился. Остановился и Роман.

– А, управдом!
– кривя в злой усмешке губы, сказал он и посмотрел на Дениса так, словно видел в нем товарища по несчастью.

Уже одно это было странным, так как никогда раньше он своим вниманием Дениса не удостаивал.

Потом Климов посмотрел в сторону дома и резким движением поправил сползающий с плеча ремень сумки.

– Меня вот Софья Дмитриевна за порог выпроводила, но ты не радуйся. Просто учти, что следующий в очереди ты.

Денис вскинул удивленные глаза Романа, говорящего такие странные слова, и увидел, что тот едва сдерживается от кипевшей в нем злости.

– О чем это Вы, Роман Игоревич? Я не понимаю.

Слова эти, казалось, только позабавили друга хозяйки, и он горько и понимающе улыбнулся.

– Кончай комедию ломать, мужик! Думаешь, никто не замечал, как ты на хозяйку смотришь? Но вот беда, и тебе ничего не обломится! Держала нас при себе, пока нужны были, а сейчас...

Климов еще что-то резкое говорил Денису вслед, но тот уже шел по своим делам и не слушал его. В этот момент управдомом и было принято решение, как можно скорее уехать отсюда, осталось лишь подумать, что скажет он Софье Дмитриевне при прощании.