Дорога на Уэлен

Хотя и эти места почти не затронула война в будущем, но тем не менее, здесь влачили весьма жалкое существование. Ведь несмотря на то, что в будущем на полуострове найдут и уголь, и газ, но снабжение все равно будет происходить большей частью с Большой Земли, на одной рыбе, которую поставляет море, здесь не выжить. А из-за близости к крайнему северу, здесь практически ничего не растет. Да, уже в начале двадцать первого века, здесь на полуострове поставят множество теплиц, используя для их обогрева геотермальные источники, но все равно, основное снабжение будет идти с материка. Поэтому оставаться здесь и надолго оседать, не имело никакого смысла. Но пока я здесь, следует поддерживать добрые отношения, это не вызывало у меня, никаких сомнений.

Приняв перед сном ванну, я залез в теплую постель, и моментально уснул, в последний момент вспомнив о том, что завтра нужно рано вставать и потому, поднявшись завел будильник на шесть утра, и теперь уже окончательно отрубился. Поднявшись с постели, едва зазвенел звонок, отправился в ванную где привел себя в порядок, и в очередной раз порадовался за то, как меня здесь хорошо приняли. Пока грел чайник, собрался на работу, приготовив с собой старую рабочую одежду, ту самую, что некогда взял в магазине у станции Пихтач. С тех пор как добрался до Женьки и приоделся, она так и лежала в чемодане. Еще только собирался поесть, как зашел сосед, сказав, что довезет меня до места. Позавтракав остатками от вчерашнего пиршества, которые похоже придется доедать именно мне и не один день. Собрал все в походный рюкзак и вышел из дома.

Автопарк Семена Семеныча, находился возле Судоремонтного завода, и поэтому я отправился на работу именно с ним. На работе, меня приняли хорошо. Оказалась, что взятая мною рабочая одежда в общем-то не особенно нужна, потому как здесь мне тут же выдали новый комплект, хотя и может пригодиться, в качестве подменки. Помимо обычного костюма, выдали теплую зимнюю куртку с цигейковым воротником, подняв которой можно было укрыться до самых ушей, теплую шапку ушанку, яловые сапоги, и нательное белье. При этом обещали, что уже к октябрю, то есть через каких-то четыре месяца мне дадут зимнюю рабочую одежду, в которую входят ватные штаны, телогрейка.

— … А, это тогда что? — удивленно я прервал завхоза указывая на выданную куртку.

— Это верхняя зимняя рабочая куртка. Телогрейка это тоже утепленная ватная стеганая куртка, но она без воротника и карманов, и поддевается под верхнюю куртку зимой. Поверьте, очень нужная вещь. Кроме того, будут выданы валенки, а если вас будут привлекать в командировки, то и меховые унты.

В общем наобещали довольно много. Пока же приняв то, что выдали, прошел в раздевалку, занял свободный деревянный шкафчик, переоделся в рабочую одежду, и повесив на шкафчик еще вчера приобретенный замок отправился в кабинет главного механика. И уже оттуда с мастером моего цеха на рабочее место.

Вообще, чаще всего, приходилось заниматься работой в чреве очередного судна, которому требовался ремонт дизеля. Это было, пожалуй, самым тяжелым в моей профессии. Даже сейчас, когда температура за бортом показывала плюс десять, а иногда и чуть выше, в трюме было холодно до такой степени, что коченели не только руки, но и ноги. Хотя если ремонт обещал затянуться на время, превышающее сутки, в трюм опускали обогреватель. Так называемую тепловую пушку, которая в общем-то в какой-то степени и спасала, от обморожения, но все равно приходилось работать в полной экипировке, то есть в ватной куртке, толстых перчатках, и обязательно теплом белье.

С другой стороны, платили за это действительно хорошо. Назначенный мне оклад, составлял двести пятьдесят рублей, это с учетом районного коэффициента. При этом уже через полгода работы, оклад должен был подняться еще рублей на двадцать, а через год соответственно на сорок. Если же я не сбегу от сюда в течении трех лет, то к концу этого времени моя ежемесячная зарплата, будет составлять триста семьдесят, а к концу пятилетки четыреста двадцать. И это чистый оклад, без премии. А мне уже в конце июня, за скорейший ввод в эксплуатацию рыбачьего сейнера «Конкретный» дали пятьдесят рублей премии. Здесь с этим хорошо. Если видят, что человек, не пьет, работает. И знает свое дело, кормят его не лозунгами, что довольно часто происходит на большой земле, а материальными поощрениями.

В Петропавловск, я так и не попал. Но все же сумел договориться, и просто дал денег свои соседям, предложив им выбрать что-то на свой вкус. Мне по большому счету было абсолютно все равно, что будет висеть у меня на стене, или лежать под ногами, главное, чтобы было тепло. Ковры здесь принято именно вешать на стену, а не бросать на пол. С другой стороны, это может и правильно, одно дело, когда спишь возле ковра, и совсем другое, возле голой стены. И хотя на моей софе, до стены не дотянешься при всем желании, потому как спинка не убирается, все равно смотрится ковер на стене гораздо лучше, чем простые обои.

На пол палас не купили, по причине его отсутствия, зато взяли длинную ковровую дорожку полутораметровой ширины, которую разрезали на четыре части. Две части сшив между собой я постелил в зале, еще один кусок занял место в коридоре, и один на кухне, получилось очень даже уютненько и приятно ногам. На местном рынке, купил две пары тапочек из оленьей шкуры с коротким мехом внутрь, получилось очень удобно и тепло ногам. На окна повесил шторы, постаравшись подобрать в тон обоям. Потом долго думал, как же мне заделать щели на окнах, пока на работе не посоветовали простой и надежный способ.

В заводской литейке, мне насыпали пакет маршалита — тонко измельченного, буквально до состояния муки, кварцевого песка. И дали бутылку жидкого стекла, которое по сути есть ничто иное, как канцелярский клей. Дома я развел маршалит жидким стеклом, получив вязкую тестообразную массу, и промазал ею все щели, между стеклами и рамой, используя этот состав вместо штапиков, от которых не было никакого толку. Замазка на жидком стекле схватилась довольно быстро, и по уверениям того, кто мне это посоветовал, отодрать ее от стекла или дерева будет ну очень сложно. Отдирать я ее не собирался, наоборот сверху еще и прошелся краской. А затем закрыв внешнюю раму, прошелся этой замазкой еще и по щелям между рамой и подрамником. Может после все это и будет довольно сложно открыть, но зато в квартире сразу же стало заметно теплее, хотя бы из-за того, что не дуло с улицы.

Тоже самое проделал и с кухонным окном, решив, что при необходимости, наружную раму можно покрасить и с улицы, тем более, что живу на первом этаже, и изнутри, не открывая ее, но зато, теперь хоть здесь я обеспечу себе больший комфорт чем раньше. А лето здесь не такое жаркое, чтобы держать окна на распашку, хватает и форточки. Чуть позже, тоже самое проделал и досками пола. Оказывается, на стыке досок и стены, тоже заметно поддувало, но после тщательно промазки всех щелей стало значительно теплее. Одним словом, к зиме, я вскоре был готов. Даже соседи удивлялись тому, что моя квартирка, оказалась гораздо теплее чем у них. Правда до зимы, было еще далеко.

В начале августа, купил себе резиновую лодку «Орион-8», и мотор для нее. Вообще-то по паспорту допускался мотор не более восьми лошадей, но такого в продаже не обнаружилось, поэтому взял «Ветерок-12» на двенадцать лошадиных сил. Разница в весе, была всего в один килограмм в большую сторону. Разница небольшая, зато примерный замер скорости, показал, что моя лодка дает не двадцать четыре, а все тридцать километров в час, за счет более крупного винта. При этом Семен Семеныч, посоветовал мне обратиться к одному знающему товарищу, который мог достать и более скоростной вариант винта. Во всяком случае, лодка самого Семеныча обгоняла мою, как стоячую, хотя была вдвое больше моей, но мотор был тот же самый «Ветерок-12». Вообще-то это именно он совратил меня на рыбалку, но я в общем-то и не жалел об этом, предполагая, что лодка мне может пригодиться и в дальнейшем. Тем более, что примерно за полторы недели до этого, пришлось отправиться в первую командировку в поселок Кострома.