Дорога в бесконечность

– Это все объясняет...

"Что объясняет?"

– Все... И почему талисман горячий... И почему, что бы я ни делала, как бы ни старалась, у меня не получается вернуться в Курунф... Я не там ищу. Мне нужно не бежать неизвестно куда, сломя голову, а остановиться и, наконец, проснуться.

"Что?!
– в первый миг волчица от неожиданности села на бок и застыла, приоткрыв пасть, глядя на подругу округлившимися глазами. Затем, начав приходить в себя, она недовольная и обиженная, заворчала.
– Это что ты придумала! Выходит, я тоже сон? "

"Ашти..."

"Нет! И не думай оправдываться! Я - сон! Хорошо же ты обо мне думаешь! Говоришь, что дорожишь нашей дружной, а на самом деле... Я - сон! После того, как я столько дней и ночей бежала к тебе, все лапы стерла..."

Вздохнув, Мати качнула головой. Она хотела уже, прижавшись к подруге, зашептать: "Прости меня, пожалуйста. Конечно же, я не считаю тебя сном, просто..." - но остановилась. Ее губы поджались, а в глазах появилось выражение печальной отрешенности.

– Это действительно сон, - она больше не сомневалась.

"С чего ты взяла...!"

Но Мати ее не слушала. Что бы ни говорила волчица, это уже не имело значения.

– Это сон. И сейчас я проснусь...

"Мати, Мати, не делай этого! Ты ошибаешься! Все совсем не так! И проснувшись от этого сна..."

"А ведь действительно, - в последний миг она остановилась, задумалась.
– Что будет, когда я проснусь? Что я стану делать? Прокричу хозяевам Курунфа: "Убирайтесь прочь, я пришла? ", в надежде на то, что демоны обалдеют от такой наглости и самоуверенности? Нет, я не могу возвращаться сейчас. Как бы мне того ни хотелось, - ее мысли были ясны и четки, и при этом - отрешенно холодны, и даже сердце, еще мгновение назад готовое разорваться на части от боли, затихло, затаилось.
– Глупо бросаться очертя голову в бездну лишь затем, чтобы остаться в ней навсегда. Даже если в этой бездне со мной будут те, кто мне дороже всего. Сперва мне нужно разобраться в себе, понять, кто я и что могу. И только тогда..."

– Все - сон...
– зашептали ее губы.
– И жизнь. И смерть. Череда вечностей - смена не перерождений, а снов. И пробуждение - грань меду ними, как горизонтная нить...

...
– Мати!

– Да?
– стоило ей открыть глаза, как она встретилась взглядом со склонившейся над ней Сати. Та была полностью одета, оставалось лишь натянуть варежки.
– Уже утро?
– потянувшись, спросила девушка, а потом, не дожидаясь ответа на свой первый вопрос, добавила: - Что случилось?

В тот же самый миг она лихорадочно пыталась понять, где оказалась. В родном караване - это ясно. Но в реальном мире или снова во сне?

"Вряд ли это происходит наяву, - она болезненно поморщилась, - потому что там меня ждала бы совсем другая встреча. Если, конечно, я не заснула много раньше, чем думала. И Курунф мне тоже приснился. Вот было бы здорово! " - но Мати не особенно верила, что все так и есть на самом деле.

– Ничего не случилось, - тем временем, спеша ответить на вопрос, быстро качнула головой Сати, а затем остановилась, с долей сомнения глядя на дочь хозяина каравана, словно раздумывая, говорить ей дальше или нет?

– Говори!
– Мати села, подтянув колени к груди и уткнувшись в них подбородком.
– Ты ведь зачем-то разбудила меня.

– Если бы ты могла кое-что сделала...
– она мялась, словно, придя за помощью, сомневалась, что найдет ее здесь.

Конечно же, это не ускользнуло от глаз девушки и та, ощутив укол обиды, болезненно поморщилась, однако, решив не докапываться до причин такого странного поведения подруги, спросила лишь:

– Что?

– Сбегай к Хранителю. Упроси его прийти в повозку рабынь. Он там очень нужен.

– Но...
– Мати смотрела на нее во все глаза, не понимая ровным счетом ничего.

– У меня нет времени на объяснения!
– Сати не дала ей даже закончить свой вопрос. Ее взгляд был прикован к пологу повозки, за который уже успела убежать подгоняемая чувствами, которые дочь хозяина каравана никак не могла взять в толк, душа караванщицы.
– Просто сделай так, как я прошу, и все, ладно?

– Но если он спросит, зачем...

Услышав это, Сати, готовая уже нетерпеливо всплеснуть руками и убежать, замерла на месте, словно оледенев. Несколько мгновений она смотрела прямо в глаза девушки и раздражение в них сменилось сомнением и даже искрой понимания.

– Ты права...
– наконец, признала она.

– Если хочешь, идем со мной!
– говоря это, Мати начала натягивать валенки поверх теплых шерстяных носок.
– Тогда ты сама объяснишь...

– Нет!
– она в ужасе отшатнулась.
– Ты что! Я не могу!

– Почему?
– девушка так удивилась, что даже остановилась, так и не натянув до конца валенок.

– Ты сама знаешь! И вообще...
– в конце концов, решив, что раздумывать и решать можно до бесконечности, а чтобы рассказать главное достаточно нескольких слов и мгновений, она затороторила: - В общем, если вкратце, так: у Рамир... это одна из рабынь... отошли воды. Она вот-вот родит. Но что-то там идет не так. Фейр пришла ко мне, чтобы попросить...

– Фейр?
– крылья бровей удивленно взметнулись вверх, прочертив через лоб озабоченную черту морщины.

– Старая рабыня.

– Я знаю, кто она!

– А, тебя удивило, почему она пришла ко мне... Ну...
– Рамир нервно дернула плечами. Несколько мгновений она молчала, раздумывая, отвечать или нет, но потом решилась.
– Лигрен учит меня ремеслу лекаря.

– Учит?

– Это моя тайна. О которой я никому не рассказывала. Даже мужу.

– Мужу?
– она ничего не понимала, потерявшись в свалившихся на нее странностях. Глаза округлились, переполнившись удивлением: "Что за странный сон! Он привел меня в мир, которого просто не может быть! Рамир, ждущая ребенка, замужняя Сати, Шамаш, которого все называют просто Хранителем... Зачем я здесь? Ведь я-то хотела научиться справляться с реальностью, а не убегать от нее!"

– Ну да, Ри. ...Мати, - взволнованный взгляд Сати обратился на девушку, - что с тобой? Неужели ты ничего не помнишь? Неужели я, внезапно прервав твой сон, лишила тебя памяти?
– она глядела на нее с ужасом и сочувствием, переступившем грань жалости.

– Со мной все в порядке!
– поспешила успокоить ее дочь хозяина каравана:

– Точно?

– Да. И вообще, все просто замечательно.

– Ну, - та укоризненно наклонила голову, - это не совсем так. Хотя, действительно, о чем тебе беспокоиться? Ты ведь всегда не любила рабов.

"Не любила?
– сердце девушки защемило от боли.
– Но я же всегда помогала им, и... Я... Не могла же я так измениться, только лишь потому, что в этом мире-сне Шамаш - человек, а не бог!"

– Поэтому, - между тем продолжала Сати, лицо которой помрачнело, а губы превратились в тонкие бледные нити, - я и не хотела ничего тебе рассказывать. Была уверена: ты не станешь им помогать. Прав был Лигрен: караванщики не видят в рабах людей!
– она горько усмехнулась.
– Разве что я... Но меня за мою доброту еще накажут...