Дорога в Гандольфо
Шрифт:
– Хорошо! – хрипло ответил мафиози, вылезая из машины в сопровождении двух гориллоподобных телохранителей с заросшими волосами руками.
– Рокко, ты останешься с Ауджи, ты, Пальцы, пойдешь со мной, а ты, Мясо, убери эту чертову колымагу с глаз долой.
Прежде чем Деллакроче и Пальцы успели повернуть за угол здания, Ауджи – девятый патрульный – был вырублен все тем же кай-сай. А когда те двое, пересекая поле, скрылись из виду, к нему присоединился и Рокко, отправившись в мирное забытье.
Следующим противником Хаукинза был тот, кого Деллакроче назвал Мясом. На него у Хаукинза ушло почти пять минут, поскольку на этот раз ему пришлось иметь дело с
Но все-таки не совсем.
Маккензи переполз по диагонали автостоянку и по пересеченной местности двинулся к дорожке номер шесть. Поскольку Деллакроче заявил о том, что явится на встречу один, Хаукинз понимал, что Пальцы будет прятаться в темноте на опушке леса и, если только у него есть в голове мозги, займет позицию к востоку от дорожки, откуда удобнее стрелять.
Но Пальцы сообразительностью не отличался. Он расположился в западной части местности, покрытой небольшим подлеском, лишив себя таким образом возможности наблюдать за флангами.
И Маккензи подумал о том, что такую дубину, как этот Пальцы, было даже неинтересно брать.
Но тем не менее он взял его. Без шума. За одиннадцать секунд.
Анджело Деллакроче остался один посередине дорожки номер шесть. И казалось, что он с торчавшей из его жирного рта сигарой и сцепленными за спиной руками, совершенно ни о чем не беспокоясь, ожидал, когда ему приготовят линджини.
Через три минуты с пустынной отдаленной дороги перед гольф-клубом послышался шум привезшего Дивероу такси, и Маккензи спрятался за колонной.
Глядя на приближавшегося к нему спотыкающейся походкой Сэма, Хаукинз решил, что ему не надо говорить о нейтрализованных им охранниках, дабы лишний раз не волновать бывшего майора. Пусть уж лучше думает, что Деллакроче сдержал слово и находится на дороге номер шесть в одиночестве.
– Привет, Сэм, черт бы тебя побрал!
Дивероу бросился на землю, обнимая рассыпанный по ней гравий так, словно дороже у него ничего не было в жизни. Затем взглянул вверх. Хаукинз достал из кармана небольшой, но мощный фонарик и включил его.
Да, бывший майор был, конечно, взбешен. Его лицо выглядело надутым до такой степени, что казалось, еще немного – и кожа на нем лопнет.
– Ты беспринципный сукин сын! – одновременно яростно и испуганно прошептал он. – Самый мерзкий из всех существ, какие только когда-либо жили на земле. Что ты сделал, ты, ублюдок?
– Сейчас не время ругаться, Сэм, – ответил Хаукинз, протягивая Дивероу руку. – Вставай-ка лучше, ведь видок у тебя довольно глупый…
– Не прикасайся ко мне, ты, червяк! Даже вонючая монгольская овца – и та слишком хороша для тебя. Мне следовало бы разрешить Лин Шу вырвать тебе ногти, по одному, за четыре тысячи чертовых лет! Не трогай меня!
Шатаясь, Сэм поднялся на ноги.
– Послушай, майор…
– Не называй меня так! У меня больше нет личного номера, и я не желаю, чтобы ко мне когда-либо обращались так старшие по званию! Я юрист, но я не твой чертов юрист! Где мы, черт побери? Сколько пистолетов на нас нацелено?
– Здесь никого нет, – усмехнулся Хаукинз. – Только Деллакроче. Он, словно добрый дядя на семейном ужине, ожидает нас на ведущей к площадке дорожке.
– Я не верю тебе! Ты знаешь, что эта горилла сказала мне по телефону, когда я заявил, что не приду
сюда? Этот чертов колпак намекнул мне, что мое здоровье резко ухудшится! Это его собственные слова!– Не обращай внимания на подобную ерунду. Эти жирные неряхи всегда грубят.
– Дерьмо! – всмотрелся в темноту Дивероу. – Этот маньяк предупредил меня, что если я опоздаю, то он завтра же пошлет мне корзину с фруктами в больницу! А если я попытаюсь уехать из города, то какой-то мерзавец по кличке Мясо моментально найдет меня!
– Мясо довольно хорош, – покачал головой Хаукинз. – Но я думаю, что ты отделаешь его. Я бы поставил на тебя, парень.
– Я вовсе не желаю одерживать над ним верх, как, впрочем, и ни над кем другим. И не надейся меня больше увидеть! Я хочу лишь одного: покончить со всем этим. Встретить этого Деллакроче и сказать ему, что все это дурацкая ошибка! Я только кое-что отпечатал для тебя на машинке, и все!
– А теперь послушай меня, парень. Ты слишком взвинчен. Беспокоиться совершенно не о чем.
Хаукинз двинулся через газон. За ним засеменил Сэм, поворачивая голову в сторону каждого доносившегося до него звука.
– Мистер Деллакроче будет весьма сговорчив. Что же касается грубостей, то ты их больше не услышишь.
– Это что еще? – спросил Сэм, встревоженный каким-то странным шумом.
– Ты можешь расслабиться?! Я думаю, ты просто наступил на что-то. И вообще, предоставь все мне. Не лезь ни с какими объяснениями до тех пор, пока я не поговорю с Деллакроче. Хорошо? Это займет у меня всего три или четыре минуты…
– Нет и еще тысячу раз нет! Я вовсе не хочу, чтобы моя многообещающая карьера юриста была оборвана в этом лесу молодчиками из «Коза ностра»! Эти ребята шутить не любят! Они используют пули, цепи и цемент! И реки!.. Что это? – насторожился Сэм, услышав на дереве какой-то шорох.
– Мы вспугнули птицу… Пусть все идет так, как я сказал. Я выплачу тебе еще десять тысяч, если ты будешь молчать, пока я не закончу. Как ты на это смотришь?
– Ты лунатик! И я снова говорю: нет! На бостонском кладбище деньги мне не понадобятся! Ты можешь предложить мне хоть десять миллионов, ответ будет все тот же: нет!
– Это не ответ…
– Боже мой, ведь ты скомпрометировал себя еще до того, как это смог бы сделать кто-то другой!
– И все же мне придется поступить так, как я хочу. Или ты не вымолвишь ни слова во время моего разговора с Деллакроче, или завтра же утром я позвоню в ФБР и сообщу, что некий бывший майор торгует секретными разведывательными документами, которые он нелегально вынес из архивов «Джи-2».
– Ну нет, ты не сделаешь этого, потому что я открою правду! Я расскажу им, как ты шантажировал меня, а затем заставил кое-что сделать для тебя и снова шантажировал. И тогда тебе придется пожалеть, что ты не получил более легкое наказание в Пекине!
– В таком случае твое положение еще более осложнится, Сэм! Я имею в виду дело Броукмайклов, которое тебе придется возобновить. Как это будет выглядеть? Некто нарушает законы о шпионаже только потому, что ему не хочется послужить еще немного во благо своему отечеству. Хотя занимает он спокойное, хорошо оплачиваемое место и не принимает участия в боевых операциях. Я бы заметил, что при данных обстоятельствах ссылка на шантаж прозвучит неубедительно.
– Ты беспринципный…
– Я знаю, знаю, Сэм, – проговорил устало Хаукинз. – Ты повторяешься. Но тебе следовало бы давно понять, что все эти твои рассуждения меня мало волнуют. Как ты сам сказал, по мне нанесли удар. Как ты думаешь, что еще они могут сделать мне?