Дорога в Небо. Книга первая. Мечты, как звезды
Шрифт:
Жора снова улыбнулся, вспоминая, какие ерундовые мысли приходили ему в голову тогда, в последние минуты незабываемой прогулки в космосе. А еще подумал:
«Как все-таки хорошо, что меня распределили в пилоты ядерных буксиров!»
«Извозчики» – вспомнил он кличку, которую придумали для них другие ребята из набора восемнадцатого года.
Космонавтов, которых назначили на эту специальность, все усиленно жалели. Особенно демонстративно это делал Ашот. Как он сокрушался над плачевной судьбой Жоры, Игоря и еще двоих «несчастных»!
– Бедняжечки.
Жора обычно отмалчивался, хотя и лелеял надежду, что все может повернуться совсем иначе.
И оказался прав!
Ну да, Ашот уже четыре экспедиции на орбиталку сделал, провел на ней в общей сложности два года, а он, Жора, только в одной лунной поучаствовал. Довез за две недели на своем буксире транспортный корабль до лунной орбитальной базы, перебрался на нее и сорок дней крутился с Кимом Тимошкиным, изображая спутник спутника Земли, пока Поля Пестова вместе с «братьями мусульманами» – Фаридом Хамидуллиным и Мерабом Амалиевым прыгали и катались по Луне. Зато теперь он возвращается с Марса! Из первой российской марсианской экспедиции!
Мелодичный, но очень настойчивый звуковой сигнал прервал его мысли. Георгий взглянул на монитор. Сообщение с Земли. Открыл его и быстро прочитал. Позвал:
– Командир, из ЦУПа передают, что на Солнце очень сильный коронарный выброс. Как раз в нашем направлении.
– Когда долетит? – обеспокоенно спросил Александр.
– Пишут, что через шестнадцать часов. Быстрый.
– Даже слишком, – откликнулся Юра Захаров.
– Что рекомендуют предпринять? – продолжил расспрашивать командир. – Дай-ка я сам прочитаю.
Александр завис над экраном, просматривая сообщение. Вздохнул:
– Так я и думал. Погасить реактор мы сейчас не можем. Остается только надеяться, что ничего не произойдет. А сами спрячемся в «кокон».
«Коконом» прозвали небольшой отсек с толстыми стенками из очень эффективно поглощающего излучения материала. Пятерым космонавтам в нем было тесно. А, главное, очень скучно. Приходилось прятаться здесь от солнечных вспышек или вот таких выбросов, вместо того, чтобы заниматься интересной работой.
Жора осторожно подвесил карандаш в самом верху капсулы и уставился на него. Пару секунд ничего не происходило. Затем карандаш начал едва заметно двигаться, очень и очень медленно набирая скорость, и через четверть минуты упал в подставленную ладонь, легонько клюнув в нее острием.
– А я вот не люблю микрогравитацию, – заметила София. – На станции в невесомости так удобно – подвесила нужные инструменты рядышком и бери их, когда понадобятся. А тут все нужно закреплять, иначе вот так свалятся на пол.
– А я приспособился, – отозвался Олег. – Надо только постоянно рассчитывать, когда тебе что потребуется и успевать ловить.
– Ага, видел я, как ты жонглируешь, – улыбнулся Жора.
– Ничего, через два дня закончим разгон, и будет вам невесомость! – успокоил капитан. – За три месяца еще надоесть успеет!
Их разговор
прервал зуммер аварийной сигнализации.– Эх, заквитировать бы его! – обреченно проговорил Юрий.
– А толку? – сумрачно спросил Олег. – Ну, выйдешь ты, облучишься, выключишь сигнализацию, так она опять заработает через десять минут.
– О тож… – вздохнул Юра.
Так они и висели в тесном пространстве кокона, слушая трели зуммера. К счастью, он не был особенно противным и громким. Просто надоедливым.
А потом в размеренное звуковое сопровождение вплелся новый звук.
– А это что? – капитан бесцеремонно растолкал в стороны висящих на дороге космонавтов и прилип к монитору. – Черт! Магнитное поле ускорителя сбоит! Жора, Олег – выходим!
– А я? – встревожено спросил Юрий.
– Вы с Софой оставайтесь!
– Нет, я с вами! – голос у Софии почти злой. – Я – врач!
Капитан лишь махнул рукой. Не хотелось выпускать эту молодую женщину из защищенного помещения, но она права – мало ли что с ними случится. Ну, кто придумал брать женщину в дальнюю экспедицию?!
Космонавты, толкаясь у люка, выбрались в жилой отсек и, перехватываясь за поручни, полетели в рубку управления. Ловко забрались в ложементы, расположившиеся лепестками цветка перед полукруглыми выемками в куполообразной поверхности, и принялись лихорадочно работать на терминалах.
– Землю вызывай! – скомандовал Софии командир.
– Уже! Была потеря связи. Дала дополнительную мощность на передатчик, и шлю расширенные пакеты с телеметрией!
– Что с реактором?
– Стабилен, – напряженным голосом ответил Олег.
– Двигатель?!
– Выходит из режима! – взвинчено отозвался Георгий. – Пытаюсь разобраться! Перекрыл подачу «рабочки»! Иначе ксенон может повредить стенки трубы!
А летящая со скоростью в полторы тысячи километров в секунду солнечная плазма обволакивала нестабильными магнитными полями маленький, затерянный в космосе кораблик. Ионы гелия и водорода выбивали из обшивки электроны и фотоны, приводя к вторичной радиации, да и сами иногда проникали через тонкую обшивку и врезались в человеческие тела.
– Сергей Германович! У «ласточек» проблемы с магнитным полем ускорителя! Они выходят из кокона! – не отрываясь от монитора, крикнул Игорь. Сегодня была его смена. Дублеры первой марсианской – будущие участники второй экспедиции – иногда работали переговорщиками.
Быстрые шаги за спиной. Прерывистое дыхание над ухом.
Руководитель марсианской программы вглядывается в мутную картинку на мониторе. Слушает искаженные помехами голоса.
Выпрямляется, резко выкрикивает:
– Алексей, Бирюков! Бегом в одиннадцатую аудиторию! Тащи сюда Белякову!
Молодой парень стремглав скрывается в дверях центра управления полетами.
– Пошла телеметрия! – радостный выкрик со стороны технического сектора.
Ученые и инженеры облепили компьютеры.
– Крисанов! Данные по ускорителю на семнадцатый терминал! – приказывает Сергей Германович.
«У меня шестнадцатый», – подумал Игорь.
Буквально через пару минут в зал на полной скорости вбегает девушка. Замирает в проходе, быстро оглядывается.