Дорога в страну любви

В Лондоне же принц-регент ввел моду садиться за стол позже. Иногда это случалось даже в девять вечера.

Пока маркиз отдавал все необходимые распоряжения, Кристина прошла в комнату в конце холла. Она очень любила ее, считая самой красивой комнатой из всех, которые ей приходилось видеть в своей жизни.

Из огромного полукруглого окна открывался прекрасный вид на старинный сад в цвету.

Был в комнате и камин, украшенный изысканной резьбой, установленный во время реконструкции дома в прошлом веке. Достаточно лишь сказать, что перестройкой и реставрацией Мелверли-Холла занимался не кто иной, как сам Роберт Адам, замечательный шотландский архитектор. Он прославился тем, что вместе с братом Джеймсом создал в восемнадцатом веке неоклассический декоративный стиль в британской усадебной архитектуре и в изготовлении мебели. В этом доме удалось сохранить несколько самых старых комнат точно такими, какими они были еще во времена Тюдоров.

И в то же самое время он спроектировал новый фасад дома, придававший всей усадьбе особенно импозантный и торжественный вид. К основному зданию пристроили два крыла — западное и восточное. От этого дом стал больше, монументальнее, и, как казалось Кристине, гораздо красивее.

Но старые комнаты, с низкими потолками и украшениями многовековой давности, обладали своей особенной прелестью. Обожала девушка и скрипящие лестницы, и старинные тайные коридоры и коридорчики, в которых так любила играть ребенком.

Сейчас, осмотревшись, Кристина решила, что Мелверли-Холл — это настоящий Волшебный дворец, таящий в своих недрах необъяснимую магию.

Маркиз покончил с распоряжениями и подошел к своей гостье.

— Ну, так с чего же мы начнем? — приступил он сразу к делу. — Вы открыли мне два важных секрета: во-первых, это то, что Уотерс совсем проворовался, а во-вторых, что почти все дома в деревне требуют немедленного ремонта.

В ответ на столь энергичное начало Кристина лишь улыбнулась.

— Может быть, с вас уже достаточно для первого дня вашего пребывания дома? — поинтересовалась она.

— Вы явно недооцениваете мои силы и способности к действию, — отшутился маркиз. Он подошел к изящному секретеру, стоявшему в углу комнаты, и достал несколько листов прекрасной гербовой бумаги и перо.

— Ну так говорите же, что еще необходимо сделать безотлагательно, — почти потребовал он.

Кристина немедленно начала перечислять те фермы, которые, по ее мнению, должны приносить хороший доход, так же как и большинство других ферм, продолжавших успешно работать даже во время войны.

Но эти хозяйства оказались без людей, без скота и без необходимого инвентаря.

— Фермеры чуть не на коленях умоляли мистера Уотерса позволить им обрабатывать больше земли, — пояснила девушка, — но тот отказал наотрез.

Она помолчала, собираясь с мыслями, а затем продолжила:

— Сейчас, как вы, наверное, знаете, рынок очень ненадежен, и все крестьяне переживают трудные времена.

Да, маркиз что-то слышал об этом еще в Лондоне. Но ему почему-то не приходило в голову, что эти трудности могут касаться и его родного Мелверли. Теперь же, как он начинал понимать, предстояло узнать конкретно, что выгодно производить и продавать, а что идет лишь в убыток. Придется обязательно обеспечить все фермы поместья цыплятами, коровами и овцами. И необходимо также безошибочно определить, какое зерно окажется самым востребованным на рынке.

— Все оказалось так безнадежно еще и потому, — своим тихим голосом объяснила Кристина, — что в прошлом году урожай оказался из рук вон плох.

Потом маркиз также узнал, что обширные и некогда плодородные огороды его поместья пребывают в запустении. А это означало, что большинство жителей деревни не имеют овощей. Даже картошка, которая испокон веков служила крестьянам основной пищей, особенно в больших семьях, сейчас оказалась почти недоступной.

Жизнь в поместье уже издавна наладилась таким образом, что Большой дом снабжал всю деревню овощами по самым низким ценам. Так что маркизу не нужно было долго растолковывать, что многим жителям деревни пришлось жить впроголодь. Они не могли себе позволить ни мяса, ни кур, а овощи, обычно составлявшие основную часть их рациона, практически исчезли.

Маркиз уже побеседовал со своим главным садовником и отдал распоряжение задействовать в огородах столько работников, сколько того требовали обстоятельства. Так что в этом отношении ситуация скоро должна была исправиться.

Но в то же время молодой человек не преминул отправить на рынок людей, чтобы закупить овощи. Они непременно должны продаваться в деревенском магазине.

Да, хозяину и его добровольной помощнице предстояло многое обсудить и принять немало важных решений.

Увлекшись беседой, они и не заметили, как настало время переодеваться к обеду.

— Мне необходимо подняться наверх, чтобы спросить миссис Дартфорд, какую комнату она отвела для меня, — спохватилась Кристина.

Маркиз вспомнил, что имя, которое сейчас назвала его маленькая советчица, принадлежало его собственной домоправительнице. Он быстро сказал:

— Я тоже должен пойти и поговорить с ней. Мне, конечно, нужно было зайти и на кухню, чтобы повидаться со всеми — еще до того, как я зашел к вам, но поскольку я привез из Лондона своего повара, то и не вспомнил об этом.

— Уверена, что они простят вас, — успокоила его Кристина. — Вы вполне сможете сделать это и сейчас. Они обязательно начнут восклицать, как рады, что вы наконец смогли вернуться домой.

Маркиз отправился на кухню. Миссис Дартфорд вежливо поклонилась хозяину и не сочла нужным скрывать своей радости по поводу его возвращения.

Повариха, миссис Босуин, работала в доме еще тогда, когда его сиятельство даже и не изволил родиться. Конечно, она уже заметно постарела, но еще пребывала в здравом уме и вполне могла прекрасно справляться с работой, хотя ноги порой и подводили ее.

— Я мечтаю как можно скорее отведать вашего имбирного печенья, миссис Босуин, — попытался сразу подлизаться к хозяйке кухни маркиз.

Повариха рассмеялась.

— Ах, когда дело касалось моей стряпни, вы всегда проявляли жадность, — шутливо пожурила она его. — Но мне уже сказали, что сейчас вы едите так мало, что и мышонок с голоду умрет!

— Ну, это наговоры! — весело парировал маркиз. — Но правда, однако, состоит в том, что я люблю ездить верхом налегке. А кроме того, ведь вы и сама прекрасно знаете, что чрезмерное количество имбирного печенья не способствует стройности фигуры!

— Но я все-таки испеку его для тебя, мой мальчик, — расчувствовалась старушка. — И видит Бог, сердце мое поет, даже хотя и ноги плохо ходят!

Маркиз оглядел огромную старинную кухню с громоздкими печами.

Он помнил, как в детстве с интересом разглядывал свисающие с потолочных балок связки золотистого лука, огромные окорока, разнообразную птицу и дичь. Мысленно он дал себе слово, что очень скоро все здесь опять станет таким же, как и раньше.

Миссис Босуин, кажется, прочитала его мысли.