Дорога за грань

– Понятно. Да, пожалуй, не откажусь перекусить. Да и, - я подмигнул, обняв её за талию, - от секса я бы тоже не отказался.

Я ожидал, что она наконец вскипит и обругает меня. Вспомнит про свой ультиматум и начнёт говорить, что сегодня не её день, или ещё что-нибудь. Но она только, усмехнувшись, нажала мне пальчиком на нос:

– Би-би! Пойдём тебя кормить.

У меня упорно складывалось впечатление, что со мной играют. Причём играют в игру, которую я не заказывал и не объяснив правил. Что ей наговорила Морок? Не могла же она сказать: "Веди себя странно, как будто что-то задумала". Что там в компьютере, монитор которого от меня так упорно закрывают? Почему, в конце концов, она перестала на меня ругаться?

За завтраком, стоило мне отвлечься на сообщение на коммуникаторе, Файна благополучно растворилась в пространстве. А раньше крутилась всегда вокруг меня, всё время когда я дома был.

Само сообщение тоже расстроило: программирование вайо получилось весьма условно. Он действительно прислал мне некоторую информацию, и возможно там действительно указаны место и время нападения, только вот письмо пришло зашифрованное. Косяк. Ёк!

Эком:

Прибыли мы утром, и я, не заходя домой, отправился в штаб разбирать накопившиеся дела.

Новые бумаги возвышались внушительной стопкой на моём столе, куклы толпились в коридоре - штаб жил своей жизнью и требовал моего внимания.

К полудню, когда на пороге появился старик Гардман, я уже разобрал основные завалы. Оставалось только зарегистрировать отданные приказы. Всё остальное легко терпело до завтра.

Старик вошёл в приёмную, подошёл к моему столу, и опёрся о его край:

– Эком, ты слышал о приказе Веникема расформировать сыновей рода?

Веникем решил вмешаться в дела рода Ан Тойра? Глупо. Старик пришёл возмущаться? А я тут причём?

– Нет, не слышал. Я не отношусь к роду Ан Тойра, с чего бы кому-то сообщать мне о таком приказе.

Старик кивнул. Было сложно прочитать эмоции на его лице, даже старея Гардман Од Мэдра оставался Гардманом Од Мэдра - хитрым лисом, чьи намерения оставались загадкой вплоть до того момента, когда уже поздно что-нибудь менять. Странно, что он не смог прижать мажора и отменить его решение.

– К роду Ан Тойра ты не относишься, но относишься к тем парням, которые выросли в системе сыновей рода, и из-за которых, собственно, мы её и закрываем.

Мы? Веникем не отдавал приказ, он убедил старика в своей правоте? Да, такое в его духе. Он приказал расформировать сыновей рода из-за меня? Из-за моих проблем в детстве?

Видимо, скрывать эмоции я совсем разучился. А может, старик обладал каким-то особым чутьём, которое появляется только с большим опытом, потому что он вдруг приподнял бровь:

– Не нервничай так. Лично по мне, самый проблемный из вашего выводка это Адениан. Хотя вижу, что угадал, и ты тоже этих проблем не миновал. Тем лучше, - он вдруг сделал шаг назад к двери и, вытащив оттуда упирающегося ребёнка лет пяти, поставил его передо мной на стол.
– Значит, ты понимаешь разумность этого расформирования и то, что этим детям нужны отцы. Конкретно, этот пацан теперь твой.

Мальчишка был совсем маленький, худенький, с большими, вылупленными от страха глазами. Он стоял на моём столе нервно теребя в руках свою маленькую кепку. Старик хочет отдать его мне?

– Что такого плохого сделал тебе этот ребёнок, что ты решил отдать его шлюхе?

Старик пожал плечами:

– У меня не такой уж большой выбор: в этом хайме всего 15 мужчин. А мальчишка с изъяном, он слаб: за два месяца три раза болел, всего боится и постоянно бит другими детьми. Ты единственный, кто сможет научить его быть сильным.

Ребёнок на столе захлюпал носом. Ему действительно было очень страшно.

– Он просто маленький очень. Ему ещё женщина нужна.

Старик развёл руками:

– Его привезли без матери.

Пацан уже совсем разревелся. Может, старик и прав, я смогу научить его быть сильным, а когда его примут в род, он сможет уйти от меня, провозгласив себя самостоятельным, чтобы не нести позор. В его возрасте я тоже постоянно болел и был бит.

Я переставил ребёнка на пол и вытер салфеткой его слёзы и сопли.

Старик кивнул:

– Его зовут Вило.

И вышел.

Я откинулся на спинку кресла, разглядывая пацанёнка. Он стоял передо мной, испуганный и заплаканный.

– Ты теперь будешь мой папа?

– Да. Пока тебе это не надоест. У тебя раньше был отец?

– Нет, только мама.

Он опять хлюпнул носом.

– Понятно. Мы, наверно, должны забрать какие-нибудь твои вещи из школы?

– Не, я всё уже забрал.

Он повернулся, показывая рюкзачок за спиной, снова начиная плакать. Юбля, что во мне такого старшного-то!

Я достал новый платок:

– Ну, реветь-то зачем? Матери твоей здесь нет, а жить без женщины ты ещё явно маловат. Так что пойдём, найдём какую-нибудь женщину, которая будет приглядывать за тобой.

Кэро был уже большим парнем, меньше, чем через месяц, ему будет восемь, и его примут в род Даккара. И он уже сейчас легко обходился без няньки. Но этот пацанёнок был ещё совсем сопливым, и ему обязательно нужна была женщина. Кому в этом хайме я могу доверить ребёнка? Поразмыслив всего минуту, я отчётливо понял, что нужно найти Терезу. Только с ней я буду спокоен, что за мальчиком приглядывают, пока меня нет. У неё, конечно, есть недостатки, но с детьми она обращаться умеет. Это я знаю точно.

Некоторое время мы с мальцом плутали по коридорам палминого дома. Я так ни разу и не навестил Терезу там, куда поселила её Палма. Только по рассказам Кэро примерно знал, где искать. Впрочем, её дочери всегда были очень шумными, и скоро я легко нашёл её комнаты по детским визгам.

Когда мы вошли, сразу повисла тишина. Тереза сидела за столом с младшей девчонкой на коленях. Она похорошела, выглядела более здоровой, чем когда жила у меня.

На полу играли остальные её дочери. Но самое интересно, что тут же сидела моя рыжая.