Дорогами предназначения

– Я тебе ничего не обещал, в верности не клялся, в любви не признавался, - продолжал Скар сотрясать надо мной воздух.
– У тебя не было абсолютно никаких оснований рассчитывать на что-то большее, чем простые пот... чем просто секс. Ты же не дура, должна понимать, что за подобным времяпрепровождением не может стоять что-то ещё, тем более все эти розовые сюсюканья.

– А Гертина понимала?
– внезапно спросила я.

Мужчина застыл, глядя на меня сверху вниз.

– Это другое, - изменившимся, глухим и отчужденным, голосом произнес он и повернулся ко мне спиной.

– Конечно, другое. Ведь в роли существа, не имеющего права рассчитывать на большее, был ты, а не девушка. По словам Фелис, Гертина и Борей любили друг друга, а ты оказался кем-то вроде временного заменителя, досадным эпизодом из прошлого девушки, как ты сам говорил не далее, как сегодня утром. Наверное, не слишком весело становиться на место жертвы.

Скар резко опустился на край постели дикарки. На всякий случай я отодвинулась к стене.

– Я знал, на что иду, - спокойным, ровным тоном заметил мужчина.

– Неужели?

– Ну ладно! Я как последний идиот надеялся, что, сблизившись со мной, Лира... тьфу, Гертина забудет Олифа и полюбит меня. Довольна?

Я промолчала. Перевернулась на бок, рассматривая сгорбленную спину, обтянутую чёрной Максовой рубашкой. Дикарские кровати, а вернее, лежанки были узкими и жесткими, к ним прилагался не приличный матрас, а тоненький тюфячок, вызывавший стойкую ассоциацию с голым поленом. Нормально высыпаться на них получалось только по прошествии некоторого времени и с появлением привычки, а уместиться вдвоём было, на мой взгляд, верхом акробатики. Даже если второй просто сидел.

– Почему Лира?

– Это я придумал. Она напоминала мне лиру. Ей понравилось, к тому же другое имя помогало обмениваться записками и сохранять её инкогнито.

А ещё он не хотел звать её так же, как Борей. Впрочем, вслух я повторять этого не стала.

– А она знала?
– осторожно поинтересовалась я.

– Знала что?

Я села.

– Ну, о твоих чувствах.

– Да я постоянно твердил, что люблю её. Но она так и не ответила хотя бы "я тоже".

– Наверное, Гертина не хотела врать, - предположила я.

– Лучше б разок соврала, - в сердцах бросил Скар.

– Но ты бы всё равно знал, что это неправда.

Мужчина вздохнул.

– Знал. Однако когда поддержание иллюзии превращается в смысл жизни... Эй, - Скар вдруг повернулся ко мне, прищурился подозрительно.
– Ты что это делаешь?

Я пожала плечами.

– Разговариваю с тобой.

– Заставляешь откровенничать, - поправил мужчина.
– Думаешь, я буду тебе в жилетку плакаться или что там на тебе надето...

Я подтянула лямку корсажа.

– Не хочешь отвечать - не надо. Нужны мне твои слезливые байки.

Большинству нормальных женщин только дай посетовать на жизнь и мужиков и дамы с восторгом ухватятся за предоставленную возможность - причем жаловаться посторонним даже легче, чем близким. А якобы сильный пол заметит, что делится сокровенным, и сразу же умолкает и замыкается, словно держать всё в себе - достойный и благородный вариант.

– Значит, закроем и эту тему.

– Никаких проблем.

– Прекрасно.
– Скар отвернулся.

– Замечательно, - исключительно из вредности поддакнула я и забилась в самый угол постели, подтянув колени к груди.

Несколько минут мы демонстративно молчали. За окном громко и проникновенно стрекотали цикады. Наконец мужчина задумчиво посмотрел на свои ботинки.

– Фелис скоро вернется?

– Не знаю.
– Я действительно не знала. Равно как и того, где именно сейчас пропадает подруга, ведь она необязательно могла отправиться ужинать.

– А Анна?

– Вряд ли ей пока вообще захочется разговаривать со мной.

– Ясно.
– Скар вновь обернулся ко мне, окинул оценивающе-выжидающим взглядом.
– Тогда чем займемся?

Я мрачно покосилась на него.

– А у тебя есть предложения?

– - -

По странному стечению обстоятельств зарешеченное окно камеры прорицательницы выходило на восток, и Кира смогла встретить восход солнца. Сидя прямо на холодном полу, девушка наблюдала, как первые лучи робко выбираются из-за иззубренного горного хребта. Последний восход в её жизни...

Конечно, энены вряд ли хотели убить своего Оракула. А Лара просто не успеет сделать то, для чего её наняли. Кира совершенно точно знала, что землетрясение будет именно сегодня. Страшное землетрясение разрушит Сидхе, унесет множество жизней и оборвет никчемное существование пророчицы. Она больше никогда не увидит Крейна, не поболтает с Аланой, к которой искренне привязалась, не съест чего-нибудь крайне неполезного для фигуры, но чрезвычайно вкусного, не поспит всласть и так и не узнает, что стало с её родными. Конец всему.

"Единственное, что утешает - я не увижу, как Макс остаток своих дней будет мучиться от чувства вины, - не удержалась от мстительной мыслишки девушка.
– А если я успела хоть немного узнать его, то руку даю на отсечение - мучиться он будет".

Друг предал её. Просто взял и поменял её свободу и их дружбу на личное счастье с ведьмой. Понятно, что в сложившейся ситуации разрешение Старших на брак энена с волшебницей - крайняя мера, при наличии иного варианта они немедленно ухватились бы за него. Понятно, что когда на тебя сваливается подобное предложение, отказываться от столь щедрого подарка глупо, в конце концов, второго шанса наверняка не представиться ещё в ближайшую тысячу лет. Понятно, что выбирая между подругой и возлюбленной всякий нормальный мужчина предпочтет возлюбленную (вот если б друг, то, может, он бы ещё подумал), особенно если воссоединиться с последней практически невозможно. Пожалуй, будь Кира на месте парня, неизвестно, кого бы выбрала она сама...

И всё-таки она не ожидала такого поступка от Макса. Вот от Рина - да, даже не удивилась бы. От Крейна тоже - как-никак он демон, да и знакомы они с синичкин клювик. От дикарок из долины, им ведь безопасность Чарра-Селенит важнее какой-то пророчицы. От Скара... в общем, от кого угодно, но только не от Макса. Энен всегда казался девушке честным, благородным, преданным, искренним. Что ж, внешность, как говорится, обманчива.

Огненный край солнечного диска выглянул из-за гор, утопив их вершины в слепящем золотом сиянии. Прорицательница сощурилась, однако не отвернулась. Всё равно жить ей осталось совсем недолго. В видении было светло, несмотря на огромные клубы пыли и каменной крошки, значит, землетрясение начнется днем, возможно, даже утром. Кира прислушалась к себе и качнула головой. Нет, днем.