Дорогами судьбы

— Я просто усыпил его, чтобы не страдал от боли, несколько дней парнишку лучше не двигать с места.

Все время, пока разгружали лошадей и устраивали временный лагерь, Тирос бросал короткие поисковые импульсы, но все было напрасно, принца нигде не было.

Калабриан открыл глаза, со всхлипом втянув воздух. Под руками оказалось что-то мягкое, тело нежилось в льняных простынях, а вокруг свежо пахли сосновые бревна деревенского домика. Немного подвигавшись, принц убедился, что тело слушается, но на нем нет ни единой нитки, кроме одеяла, нет оружия и амулетов. Дверь скрипнула, и в комнату вошла девушка — тоненькая, изящная; длинная белая рубашка скрывала тело до самых пят, а русая коса лежала на плече, словно пушистая кошка:

— Проснулся, добрый молодец?? Как же ты в болото забрел? Жижи наглотался, в топи искупался, еле вытащила тебя.

— Кхм, а ты кто, красавица?

— Живу я тут, — непонятно ответила девушка и поднесла лежащему кружку с теплым питьем. — Пей, пей, добрый молодец, хворь болотную изгонять надо.

Принц послушно приник к напитку и вскоре опустился на постель, обмякая.

Навка, вздохнув, сняла морок — вместо тоненькой девушки около принца стояла тощая старуха в рваных лохмотьях, домик стал шалашом с дерновой крышей, а постель — ворохом листьев, укрытых дерюгой. Облизнувшись, навь припала к высунувшейся из-под облезлой волчьей шкуры смуглой мужской руке и потянула жизненную силу, принц что-то бормотнул, но не проснулся: зелье навь сварила крепкое. Вскоре щеки старухи налились румянцем, она помолодела на несколько лет и захлопотала у маленького очага — стоило сварить случайному гостю похлебку посытнее, так его хватит на долгое время.

Утром Гелла боялась выйти из спальни — оделась, причесалась и села к узкому, как бойница, окошку. Дождь кончился совсем недавно — трава еще блестела каплями, солнце уже пробивалось сквозь ветки широкими лучами, а снизу доносились голоса и аппетитные запахи, в животе уже бурчало. Вот скрипнула лестница, и в дверь постучали:

— Леди Гелла, вы уже встали?

— Да, лерд Сират.

Дверь приоткрылась, пропуская стройного блондина в коричневом кожаном камзоле:

— Леди Сатра уже встала и отправилась проводить своих соплеменников, а мой отец просит вас спуститься к завтраку.

— Я готова, а Кира?

— Юная леди на рассвете отправилась в лес в надежде поймать Стража, — плечи парня чуть тряслись от сдерживаемого смеха. Гелла подняла на него вопросительный взгляд. — Не волнуйтесь, миледи, я попросил Стражей доставить леди Киру к завтраку.

Герцогиня представила себе голенастую, как жеребенок, орчанку, крадущуюся по лесу в сопровождении тройки Стражей, и невольно прыснула:

— Что ж, лерд, вы меня успокоили; думаю, дамы к нам скоро присоединятся.

Спустившись вниз, Гелла сразу же увидела Силена, как ни в чем ни бывало раскладывающего по тарелкам восхитительно благоухающую оленину.

— Доброе утро, миледи, вы вовремя, мясо уже готово!

Сират уже отодвигал для нее стул, а Силен ставил полную тарелку мяса и овощей. Утренним напитком стал бодрящий чай из трав, сдобренный медом, и Гелла, забыв о смущении, взялась за приборы, но тут хлопнула входная дверь. Вошла сердитая Сатра, и вампиры захлопотали над ней с не меньшей заботой — Силен подал лепешки с начинкой из овечьего сыра и трав, Сират налил успокаивающий настой с сушеными ягодами сонника и тут же подал мясо, запеченное в листьях шалфея. Хмурая орчанка успела отпить чаю, как дверь снова стукнула, пропуская лучащуюся восторгом Киру; за собой девочка тащила нечто, и это нечто почти не сопротивлялось, только бубнило себе под нос что-то маловразумительное.

— Кира!! Что это? — изумленная Сатра позабыла все церемонии.

— Это Страж!! Я его поймала!!

Сират хмыкнул и, промокнув губы салфеткой, широким жестом привлек внимание юной орчанки к столу:

— Леди Кира, не хотите подкрепиться перед дорогой?

Девочка немного растерялась:

— А как же Страж??

— Хм, думаю, мы можем пригласить доблестного воина к столу, — сказал Силен, тщательно удерживая на лице маску спокойствия. — Не так ли, сын?

— Как скажете, отец. Аран эр Соудон, вы можете присоединиться к нашей трапезе!

Страж выполнил свободной рукой некий жест и добавил:

— Благодарю, командир. Задание можно считать выполненным?

Сират кивнул, и Страж тотчас скинул с себя тонкую упругую сетку с вплетенными в нее тряпочками и веточками и, аккуратно свернув, отнес к двери. Кира смотрела во все глаза, забыв о кусках мяса и пироге, лежащих на тарелке.

— Но как же так?

Сират улыбнулся в ответ:

— Стражи — это вампиры, охраняющие границу.

Кира фыркнула, как обиженная кошка, и уткнулась в тарелку. Страж присел на стул рядом с ней и, получив свою порцию оленины, принялся есть, изредка поглядывая на Киру, а Гелла и Сират поглядывали на них и улыбались в тарелки.

После завтрака мужчины пошли за лошадьми, а девушки вернулись в комнаты — надеть головные уборы и забрать сумки с одеждой. Оказалось, что блондин за ночь изменил свои планы и, оставив вместо себя того самого Стража, «изловленного» Кирой, отправляется в путь вместе с отцом.

Очнувшись вновь, Калабриан обратил внимание на головокружение и слабость, девушке пришлось помочь ему выбраться из домика, чтобы умыться у небольшого лесного ручья и справить нужды. Одежда еще сохла на ветерке, и принц зябко кутался в одеяло, прихваченное с кровати. В тесный домик возвращаться не хотелось, и лесная красавица принесла ему миску с супом на полянку. Густой горячий бульон с кореньями и кусочками мяса придал Калабриану достаточно сил, чтобы он смог самостоятельно встать и дойти до веревки, протянутой между кустами — камзол, все еще влажный и холодный, не вызывал желания надеть его, а вот рубаха и нижние штаны вполне подсохли. Попросив девушку отвернуться, он с облегчением оделся и вновь закутался в одеяло: его все еще знобило и шатало. Так что, погревшись немного на ускользающем за лес солнышке, принц вернулся в постель и, выпив отвар, провалился в глубокий, без сновидений сон.

Тирос волновался, ночью он практически не спал — обходил дозором их небольшую стоянку, попутно отправляя по кругу поисковые импульсы. К рассвету он сдался и в бледном свете поднимающегося солнца написал обо всем леди Сепфоре. Очевидно, что леди тоже мучила бессонница, потому что ответ пришел буквально через час. На небольшом листе плотной бумаги леди безо всяких околичностей советовала герцогу искать не принца, а его амулеты: «Я видела, что ваш друг носит, по крайней мере, один сильный амулет, и если он без сознания или болен, простым поиском его найти сложно. В том случае, если ваши амулеты не связаны, попробуйте просто засечь магическую активность. С волнением и уважением, леди Суонси».

Герцог, воспряв духом, с трудом заставил себя дожевать завтрак и, объяснив все гвардейцу, прочел заклинание. Рыжеватыми волнами импульс разбежался по кругу и затих, лишь у реки мелькнули особенно яркие искры.

— Нужно идти к реке, раз искры погасли над водой — значит, активность выше по течению.

— Мальчишку еще нельзя двигать, да и от меня толку мало. Идите один, Ваша Светлость, но если что — возвращайтесь за подмогой. А я пока вершу сплету, хоть ушицей побалуемся.

На том и порешили — оставив все, кроме фляги с водой и оружия, герцог отправился вверх по реке, повторяя поисковые импульсы, пока хватало сил. К полудню он обнаружил заиленное старое русло, постепенно переходящее в болото, оттуда сигнал шел сильнее, но у герцога уже едва хватало сил на обратный путь. К тому времени, как он вернулся к стоянке, его шатало от усталости, солнце склонилось к закату, над костром висел котелок, аппетитно побулькивающий рыбным супом, а оруженосец, помаргивая заплывшими синевой глазами, уже сидел на тонкой подстилке из сосновых лап и плаща. Обсудив все, решили ночевать здесь, а на рассвете верхом добираться до болотца и там уже искать принца до победного конца.

— Кабы только Их Высочество сам к тракту не отправился, мы-то ему только обуза.

— Не думаю; если бы он двигался — излучение тоже бы двигалось, — герцог вздохнул и помешал веточкой угли в костре. — Если бы принц погиб — в столице бы уже знали; скорее всего, он ранен или не может двигаться, потеряв коня, или свалился в яму; в общем, будем искать.

Первые часы пути Гелла невольно продремала в седле — пейзаж был обычным, а плотный завтрак навевал сон, из повозки изредка доносилось такое же сонное кваканье сытых лягушек. Силен, слегка ошарашенный необычным террариумом, предложил кормить их не сыром, а куриной печенью, и объевшиеся квакушки мирно уснули в своем горшке.