Дороги наемника

Генеральным сражением по последним известиям еще не пахло. Ядро армии вторжения под командованием самого графа лениво осаждало столицу баронства — Кермартен, по мере сил и возможностей зоря операционную зону крысящими все, что не прибито большими гвоздями кавалерийскими отрядами. Мы собственно занимались тем же самым, единственное, что зона действий нам была назначена по соседству. От лагеря до лагеря было по меркам средневековья недалеко — всего лишь один дневной переход.

На марше, по понятным причинам «Вепри» прикрывали обоз, и я еще раз изумился, как мало изменились принципы ведения боевых действий за века. Обеспечение охраны обоза не имело ну вот решительно никаких особых отличий от проводки колонны в лесах кавказского горного туристического кластера. Практически вся разница была в вооружении и его возможностях. Например, в сильных отрядах бокового охранения, которые действуя на лошадях, довольно легко могли нейтрализовать угрозу засады на ядро колонны там, где не могла действовать техника.

Я даже пожалел, что никакой засады не случилось, было бы весьма интересно сравнить и этот аспект. Однако, без нападения все же обошлось. С пути — дороги нашей колонны все живое разбегалось пуще тараканов, единственным признаком присутствия недоброжелателей стали наши плененные в ходе ночного нападения воины, что не сумели доказать народным мстителям свою состоятельность и в результате оказались развешенными на сучьях вдоль дороги. Трупы понятно пришлось снимать и закидывать на телеги для последующих похорон. Кроме этого произошла разве что только стычка одного из разъездов с каким — то замешкавшимся быдляком, вполне возможно даже не из представителей патриотических сил, а с абсолютно аполитичной лесной фратрией. Ополченцы без рассусоливания вырубили две трети группы, потеряв одного из благородных воителей раненым в ногу. Он собственно о подробностях сшибки и рассказал.

Глава IX

Раскинувшийся под стенами замка лагерь гудел как растревоженный улей. Офицеров «Вепрей» вызвали к барону еще до того как первые повозки обоза пересекли лагерный периметр.

Отправленный к нам посыльным оруженосец барона Фальтин ан Дейден сиял улыбкой до ушей:

— Фер Лойх, фер Вран! Его Милость повелевают вам немедленно прибыть к нему.

— Что только нам двоим, шен Фальтин? — Удивился капитан.

— Да, только вам одним. Со слов барона шен Боудел за ротой присмотрит.

— Правда что ли? — Скривился капитан, за Лойха нагло решали, кого из лейтенантов надо оставить командовать подразделением в его отсутствие

Фальтин улыбнулся уже виновато и развел руками, типа он тут не причем, а только разместил объяву.

Тоже подъехавший к нам Боу кивнул слегка поклонившемуся ему парню и безразлично пожал плечами:

— Езжайте уж, не видите, что что — то случилось. Управлюсь.

Ан Феллем кисло махнул рукой.

— Ведите нас, шен Фальтин.

Оруженосец развернул коня и пристроился рядом с моим «Бароном»:

— Фер Вран, а правду говорят что вы той ночью кнехта вместе с его конем — от недостатка слов и обуревающих его эмоций парнишка задергал руками словно его вешали и выпучил глаза — своим мечом того… крякс — и напополам?

Улыбки не сдержал не только я, но и надувшийся как мышка на крупу Лойх ан Феллем.

— Неправда, шен Фальтин. Как всегда среди лагерных сплетен, на одном углу пёрнули, на другом обосрались.

— Правда? — Оруженосец разочаровался, пожалуй, даже пуще чем ан Феллем вчера вечером.

— Правда. Первый ударом отрубил голову лошади. Кнехт упал вместе с ней, но успел выдернуть ноги из стремян. Его я зарубил вторым ударом. Трупы коня и хозяина легли на одной линии.

— Вот оно что! — Успокоился шен Фальтин. — А когда я себе такой же большой меч прикуплю, дадите пару уроков?

— Началось! — Возвел очи горе я. Ан Феллем улыбаясь, отвернулся.

— Я ведь вас ночью видел, — поспешил меня приболтать парнишка, пока ему не отказали, — очень знаете, фер Вран, по — настоящему пробрало, хоть и в темноте. Крякс — и как бурдюк с водой вскрылся.

— Это где вы меня видели, шен Фальтин? — В принципе по своему положению я мог молодому ан Дейдену и потыкать, однако ничто так не стоит дешево и ценится так дорого как элементарная вежливость. Парень был из благородного семейства и переход к рыцарскому обращению фер, для него, безусловно, был не за горами.

Для имеющих кое-какое состояние или родственную поддержку представителей уже имеющих герб родов получение прав, или если угодно личного титула рыцаря процедурой было больше технической. Это неблагородным людям в Империи ради смены шена на фера требовалось лезть из шкуры, ибо вместе с правом на сиё обращение они получали герб нового благородного рода и кусок родовой земли от Императора, что никак не могло обойтись без участия государственной власти. Изрядно, к слову сказать, забюрократизированной.

Там где герб уже присутствовал, вмешательство государства в дела воинского сословия сводилось к минимуму, от него, пожалуй, требовалась только регистрация и контроль над соблюдением условий приёмки.

Нетитулованный дворянин признавался достойным войти в воинскую элиту своего сословия исключительно прилюдно, в присутствии не менее чем трех благородных рыцарей. Каждый из свидетелей, в ходе церемонии должен был громко и четко подтвердить окружающим, что не знает за молодым (или не очень) человеком ничего порочащего и согласен, что кандидат достоин этого звания. Прочим присутствующим не возбранялось и возразить. Если возражений не последовало, посвящение документировалось на соответствующей грамоте и скреплялось участниками своими подписями и печатями. Далее новоиспеченному рыцарю оставалось только предъявить эту грамоту ответственным органам для занесения в специальный реестр.

В общем, от земных церемоний с шлепанием мечами по плечам тут было очень даже далеко, да и само понятие рыцаря немного отличалось. Здесь nobilis (знать, правящее сословие или если упростить то дворянство) земной истории не было тождественно miles (военно — благородному сословию). Системы успешно сосуществовали параллельно. Рыцарь был титулом из иерархии miles; благородный господин, барон, граф и т. д. — nobilis. Соответственно, титульной аристократии, для того чтобы стать полноценной частью военно — благородной корпорации, посвящение в рыцари требовалось точно так же как и дну благородного сословия, где отличия от «черни» шли только по происхождению и смена обращения шен на фер была с какой стороны не взгляни огромным достижением.

Собственно как такового «стерпи этот удар и не одного более» вообще не было. Земное посвящение в рыцари в Аэроне и зоне его культурного влияния заменяло вручение посвящающим нового — «рыцарского» меча, о который посвящаемый резал ладонь и размазывал кровь по клинку в знак принятия своих прав и обязанностей и опоясывание рыцарским поясом с висящими на нем ножнами. Что большинство боевых мечей требовало отдельной перевязи, в данном случае никого не интересовало — традиция. Что же до прав, то они сравнительно с уже имевшимися у благородного господина ранее росли совсем негусто, а применительно к посвящаемым в рыцари представителям титульного дворянства, то для них в принципе не менялось ровным счетом ничего кроме получения прав присвоения данного титула и личного обращения кир в качестве довеска. Это простолюдины сразу возносились «из грязи в князи» получая герб, обращение фер и стоившие определенных денег земли одновременно, а что касается капитанов наемных рот и лиц им соответствующих то и продвинутые права баннерного рыцаря в придачу.

Касательно последних сложилась интересная ситуация. Военно — землевладельческая часть аристократии заработавших права дворянства мечом простолюдинов с небольшими оговорками, но считала за своих, практически официально употребляя касательно них термин «свежая кровь». Скрипела зубами, обзывала «базарным дворянством» и делила на равных и не равных рода нобилей торговых городов. И, что весьма неожиданно на фоне лояльности к выходцам из солдат, пыталась по мере возможности вообще не признавать гербов «чернильных душ» из «дворянства мантии». С колдунами дело обстояло точно как с нобилями — для близкого общения и совместных дел их тоже делили на кошерных и не кошерных.