Дорогой Солнца. Книга вторая

Из-за масок мы не могли видеть глаза друг друга, но я знал, что Пуля внимательно на меня смотрит. Чувствовал.

Согласно нашему небольшому дополнению к основному плану, он «потерялся» непосредственно перед тем, как мы с остальными ребятами вошли на объект.

Вход был нестандартным: целых два шлюза. На каждом — электронная система верификации. Первую прошли достаточно легко, достаточно было снять с бессознательных пленников радиометки-ключи. Со второй было сложнее: нужен был код.

Теоретически его можно было подобрать — у моих спецов было с собой необходимое оборудование. Но обошлись другим способом: сняли последние следы касаний на панели портативным анализатором, который мог давать разницу в десятые доли секунды по времени касания. До этого момента я даже не подозревал о существовании такого оборудования.

Код подошёл, авангард пошёл внутрь. Мы прикрывали вторжение, заодно определяя внутренние проводные каналы коммуникаций и заглушив системы видеонаблюдения.

Конечно, те, кто находился внутри горы, уже поняли, что что-то пошло не так. Теперь нашим единственным козырем была скорость.

После шлюзов был длинный и узкий тоннель, заканчивающийся лифтовой шахтой, дублированной винтовой лестницей. Лифт вызывался кодом, который мы определили тем же способом, каким разблокировали второй шлюз. Часть первого отряда вошла в кабину. Остальные — бегом по лестнице.

Мы, как и прежде, шли замыкающими.

Выключили нас настолько быстро и технично, что я даже опасности не успел почувствовать. Это точно был не газ и не микродроны с химией, нас учили такое распознавать, и я бы не сплоховал. Возможно, применили что-то электрическое, вроде направленного разряда.

Когда я пришёл в себя, голова слегка побаливала, но в целом самочувствие было вполне нормальным.

Я сидел, прикованный металлическими наручниками к неудобному железному стулу в каком-то казённом помещении с выкрашенными в серый цвет стенами и резкими светодиодными лампами под потолком.

На меня пялились двое: незнакомый мужик в военной форме и… муж моей бывшей любовницы. В прошлом известный чиновник и скрытый олигарх.

Я попытался улыбнуться, пощупав на всякий случай батарейку под языком. Она была вроде бы в порядке.

— Здрасьте, — сказал я.

— Говорил же — придёт в себя первым, — сказал военный. — Здоров бугай.

— Ага, ага, — кивнул чиновник. — Позови Свету, будь добр. Она хотела с ним пообщаться, с глазу на глаз.

Я лихорадочно пытался анализировать ситуацию.

Судя по тому, как ловко и технично нас взяли, где-то в наших высших кругах оставался очень осведомлённый источник. Что именно он слил? Состав команды? Вполне может быть. Значит, информация дошла и до Светы. Но зачем она хотела меня видеть? Из сентиментальных соображений? Чтобы гарантировать, что я не смогу сказать слишком много её мужу?..

Я посмотрел на него. Заглянул в глаза. За видимым спокойствием ощущалось плохо скрываемое торжество.

Похоже, он всё-таки знает… иначе был бы совершенно безразличен. И уж точно не присутствовал бы лично.

Но зачем тогда нужна Света? Чтобы посмотреть, как он разделается с её бывшим любовником?

Что ж, вполне возможный вариант.

Вопрос только в том, как именно они планируют разделаться. Если с помощью инъекции, превратив в раба — тогда могут быть варианты.

А ещё интересно сколько прошло времени и как дела у Пули. Да, задача у него теперь не из простых — но я почему-то не верил, что он отступит.

Военный вышел. Олигарх молчал, лишь изредка бросая в мою сторону холодные взгляды.

Так прошло несколько минут.

Наконец, открылась входная дверь и в помещение вошла Света. Ни тени удивления на лице. Как, впрочем, и беспокойства.

— Ну что, как обещал — добыли целым и в лучшем виде, — олигарх поднялся, когда она вошла и чмокнул её в губы.

— Даже не сомневалась! — ответила она, улыбаясь.

— Будет нужна помощь — зови.

— Слушай, а где штамм Б? Подготовили же, да?

— Ты точно уверена, что Б? Смотри, он станет стерильным.

— У нас более, чем достаточно материала. А боевик из него получится отличный. Зашлём его обратно, да? По плану?

— Это было бы идеально!

Перед выходом он ещё раз поцеловал её, в этот раз в щёку.

А я пытался лихорадочно сложить хоть сколько-нибудь осмысленную картину из того, что только что услышал.

Когда мы остались одни, Света улыбнулась мне и села на такой же неудобный стул напротив.

— Слушай, я прям слышу, как у тебя шестерёнки скрипят под черепной коробкой, — сказала она. — Не трудись. В любом случае расскажу, что да как. Но вообще я рада, что ты в живых остался. Хотя это было совсем не обязательно. Кстати, как пацан твой, жив?

Я не ответил.

— Знаю, что жив, — продолжала Света. — Не переживай. Правда, когда ты вернёшься, он может погибнуть. Но я постараюсь сделать так, чтобы он выжил. Насчёт твоей новой зазнобы, правда, ничего не могу обещать.

Некоторое время она молчала, глядя на меня. Видимо, ожидая недоумённых вопросов. Не дождалась.

— Ладно. Не буду мучить тебя ожиданием, — сказала она, после чего поднялась и подошла к одному из металлических шкафов, стоящих возле стены.

Открыла ящик с лёгким скрипом. Достала оттуда скальпель и какую-то сложную штуковину с несколькими пластиковыми ёмкостями, отдалённо напоминающую инъектор.

— Штамм Б сложная штука, — сказала она. — От него бывает больно. Так больно, что можно даже умереть. Плюс риск аллергического шока крайне высок. Поэтому обычные инъекции тут не годятся. Наши спецы придумали такую вот штуку. Сначала вводится успокоительное и обезболивающие, через строго рассчитанный промежуток времени — препараты, временно приглушающие иммунитет. И только после этого сам агент. Не обещаю, что это будет приятно — но ты выживешь, почти наверняка.

Она подошла ко мне со скальпелем в руке.

— Будешь дёргаться — можешь порезаться, — сказала она.

Потом резким движением распорола мне рукав. После чего приладила прибор и специальными ремнями закрепила его на руке.

Я, конечно, подёргался. И ещё как! Но Света нажала какую-то штуковину на полу, возле ножек моего стула, и я почувствовал, как во всё тело впились ранее незамеченные мной ремни.

Я оказался жёстко зафиксирован. Кажется, даже кости затрещали от натяга ремней. Я зарычал, чувствуя, как иглы устройства впиваются под кожу.