Досье Дрездена. Книги 1 - 15

Мыш не спускал с нее настороженного взгляда, но с места не сдвинулся.

Я нахмурился.

— Но вы… Вы ведь продали мой долг Мэб.

— Абсолютно верно. И, должна признаться, за отменную цену. Так что теперь все, что осталось между нами, — это уговор с твоей матерью. Если ты, конечно, не хочешь заключить новую сделку…

Я поежился.

— Нет уж, спасибо. — Я убрал наконец защитное поле. Леанансидхе ласково мне улыбнулась. — Я видел вас в башне у Мэб, — заметил я.

Что-то темное мелькнуло в ее изумрудных глазах, и она чуть отвернула от меня лицо.

— Разумеется, — подтвердила она вполголоса. — Ты видел, каким образом исцеляет моя королева недуги.

— Что за недуги?

— Безумие, что овладело мною, — прошептала она. — Лишило меня себя самой. Опасные дары… — Она тряхнула головой. — Не могу больше думать об этом, иначе я снова сделаюсь уязвимой. — Она провела пальцем по белоснежной пряди в волосах. — Сила моей королевы взяла верх, так что сейчас рассудок вновь мне повинуется.

— И хранит мое духовное «я», — пробормотал я и даже зажмурился. Меня вдруг осенило. — Садик, проход из которого ведет в мой подвал… Это ведь ваш, да?

— Ну конечно, детка, — отозвалась она. — Неужели тебе не показалось странным, что даже в нынешние, беспокойные дни никто из твоих врагов — ни один! — не попытался напасть на тебя с тыла? Не послал враждебных духов к тебе в постель, или в душ, или в ледник? Не принес корзинку аспидов к тебе в шкаф, чтобы они заползли к тебе в башмаки, в тапки, в карманы? — Она покачала головой. — Милое, милое дитя. Пройди ты чуть дальше — и ты увидел бы залежи костей всех тех, кто пытался добраться до тебя, и кого я уничтожила.

— Э… да. Я сам там едва не сгинул.

— Ля, — улыбнулась она. — Мои стражи сотворены с целью нападать на любого пришельца — включая тех, что похожи на тебя. Мы ведь не могли позволить проскользнуть никому меняющему обличье, не так ли? — Она вздохнула. — Ты нанес ужасный урон моим примулам. По правде говоря, детка, помимо огня есть ведь и другие стихии. Тебе стоило бы разнообразить тактику. Теперь мне придется кормить две ненасытные глотки вместо одной.

— Я… в следующий раз буду аккуратнее, — пообещал я.

— Была бы тебе весьма признательна. — Она помолчала, пристально глядя на меня. — И ведь так на протяжении всей твоей жизни, детка. Я следовала за тобой в мире духов. Сотворяла обереги и стражей, чтобы ты мог спать спокойно, чтобы никто не вломился в твой дом. А ты даже отдаленного представления не имеешь о том, сколько разных созданий пыталось это сделать. — Она снова улыбнулась, сверкнув маленькими острыми клыками. — Пытались, но потерпели неудачу.

Помимо всего прочего это объясняло также и то, как она ухитрялась оказываться поблизости всякий раз, как я попадал в Небывальщину. И как шла по моему следу спустя считанные секунды после того, как я его оставлял.

Она просто поджидала меня, чтобы охранять.

От любой опасности… Кроме себя самой.

— Ну ладно, — произнесла она невозмутимо-деловым тоном. — Ты оставил у меня в саду на хранение изрядную груду своего снаряжения.

— Ситуация требовала экстренных мер.

— Я так и решила, — кивнула она. — Разумеется, я сохраню все это, или же верну тебе, как тебе будет угодно. Ну, а в случае твоего исчезновения передам это назначенному тобой наследнику.

Я устало рассмеялся.

— Вы… Ну еще бы. — Я покосился на Мыша. — А ты что думаешь, малыш?

Мыш посмотрел на меня, потом на Леа. Потом сел — впрочем, настороженного взгляда с нее он так и не спускал.

— Угу, — согласился я. — Вот и мне так кажется.

Леанансидхе отозвалась на это широкой улыбкой.

— Хорошо, что ты принимаешь мои наставления близко к сердцу, детка. Мир, в котором мы живем, холоден и безжалостен. Только сильный телом и духом способен управлять своей судьбой. Не доверяй никому. Даже тому, кто тебя защищает.

Я посидел немного, размышляя.

В вопросе моей защиты моя мать, похоже, выказала изрядную дальновидность. Она даже предвидела то, что рано или поздно я найду моего сводного брата Томаса. Может, она приготовила для меня и еще что-нибудь? Что-то такое, о чем я и не догадывался?

Как бы я передал наследство ребенку, зная, что сам до этого не доживу? И что это за наследство может быть, если не считать набора магических приспособлений, которые можно, в принципе, достать и без чьей-либо помощи?

Единственным настоящим моим наследством оставалось знание.

Однако клянусь богами, большими и малыми, знание — наследство, но наследство опасное. Представляю себе, что бы могло случиться, узнай я лет этак в пятнадцать те тайны магического ремесла, до которых дорос своим умом к тридцати годам. Это все равно как если бы малолетнему ребенку дали в руки заряженный и снятый с предохранителя пистолет.

В таких делах совершенно необходим предохранитель — что-то такое, что не давало бы ребенку доступа к вышеупомянутым знаниям до тех пор, пока он не повзрослеет, чтобы пользоваться ими более или менее разумно. Особенно если этот ребенок — чародей.

Я улыбнулся. Ну, например, что-то вроде способности признать собственное невежество. Выраженное самым что ни на есть простым способом: готовностью задать вопрос. В конце концов, мою мать назвали Лефей не за красивые глаза.

— А скажите, крестная, — тихо спросил я. — Не оставила ли моя мать вам ничего, чтобы передать мне, когда я дорасту до этого? Книги? Карты?

Леа медленно, глубоко вздохнула. Глаза ее сияли.

— Ну, — прошептала она. — Ну, ну, ну.

— Ведь оставила, правда?

— Разумеется. Но меня просили, чтобы я тебя предостерегла. Это смертельно опасное наследство. Если ты его примешь, ты примешь и все, что ему сопутствует.

— Что именно?

Она повела плечом.

— С этим у каждого по-своему. Твоя мать, например, лишилась полноценного сна. С тобой может случиться что-нибудь и похуже. А может, вообще ничего.

Я подумал еще немного и кивнул.

— Я хочу получить это.

Леа не сводила с меня взгляда. Она подняла руку ладонью вверх, сжала пальцы и снова распрямила их.

На ладони у нее лежала маленькая, алая как кровь рубиновая пентаграмма.

— Здесь собрано все, что она знала о Тропах, — тихо сказала Леа. — Каждая тропинка, каждый обход, каждая лазейка. Она так поднаторела в их поисках, что в конце концов научилась предсказывать их изменения. Видишь ли, Тропы могут меняться от десятилетия к десятилетию, но твоя мать точно знала, где они находились и где будут находиться. Мало кто из моих сородичей может похвастаться такими знаниями. — Она прищурилась. — Вот, детка, какое знание лежит тяжким грузом в моей руке. Лично я полагаю, что оно тебя уничтожит. Однако же выбор за тобой.