Доспех духа. Ноналогия

— Засыпали подарками, — улыбнулся я, обнимая Тасю. Жаль стол мешал посадить ее себе на колени. — Но свой я уже получил. А вещи — это такое, даже не второстепенное. И все дворцы мира туда же.

Я благодарно кивнул, когда Юй Фэйфэй налила нам чаю.

— Отправишь их в ваш дом? — спросила Тася. — Тот, который на средневековый замок похож.

— Нет, — я попытался изобразить коварство. — Хвастаться буду. И на нервы кое-кому капать. Это он меня уговаривал поехать в Китай. Уверял, что там столько всего интересного. Можно быстрее расти, изучить новые техники. Чтобы я еще раз в монастыри эти поехал, да ни в жизнь! Пока они там отель не построят, хотя бы на три звезды.

Тася все-таки перебралась ко мне на коленки, скинув обувь, чтобы удобнее устроиться на диване. Алена бросила на нас задумчивый взгляд, отодвинула тарелку с оставшимся бутербродом.

Пока мы ехали к институту я еще раз расспросил о второй по значимости новости, а именно о болезни императора. Со слов Таси, ни для кого не было секретом, что у Ивана Шестого слабое сердце. Какой-то порок, который не могли исправить врачи. Да и операции были не нужны, так как с подобным диагнозом доживали до ста лет. Разве что самочувствие ухудшалось, когда он много работал или нервничал. Может из-за этого характер у императора был таким, что он старался себя беречь. На мой взгляд, это его нисколько не оправдывало. Интересно, что новость о болезни просочилась в город очень тихо. Об этом старались не говорить ни в новостях, ни в интернете, но все знали, что император плохо себя чувствует. А вот то, что его здоровье в критическом состоянии ведали только главы нескольких приближенных к нему родов. С Наумовыми поделились Воронцовы. Сам великий князь Александр Николаевич приезжал в гости к Петру Сергеевичу, и они долго беседовали. Тася как раз была там в гостях и случайно его застала.

Император еще не умер, а интриги и разборки бояр уже нарастали как снежный ком. Следующим правителем должен стать пятнадцатилетний Николай и давление на него будут оказывать соответствующее, особенно со стороны родственников. Поэтому ректор МИБИ круглосуточно находился рядом с ним, не оставляя ни на пять минут. Были запрещены любые частные встречи и личные беседы. Хотите говорить с наследником, будьте добры сделать это в присутствии великого мастера, чье родовое имя Наумов. Скоро начнут роптать, что именно Наумовы оказывают на следующего правителя наибольшее влияние. А значит срочно нужно укреплять связи и искать сильных союзников, помимо младшего брата Ивана Шестого.

Желания влезать в эти разборки и борьбу за власть у меня не было, от слова «совсем». Нас вполне устраивало то, что есть на данный момент. Но глава рода может попытаться выжать из ситуации максимальную выгоду. Я, грешным делом подумал, что надо было нам к Дашковым пойти, но, как выяснилось, они тоже решили поучаствовать, хорошо хоть на нашей стороне. Прибавить к этому войну на востоке, конфликты на западе и то, что Российскую империю старательно выжимали из Африки. Эх, в веселые времена мы живем.

* * *

То же самое время, автобус, сестры Юй

Фэйфэй еще раз открыла жестяную баночку с чаем, принюхалась, протянула сестре.

— Это ужасный чай, — сказала она Фа Чжэну. — Недопустимо, чтобы господин Матчин с супругой пили подобное.

— Больше нет, — Юй Ми показала маленькую баночку из своих запасов. — Можно этот заварить крепче и сахару добавить.

— Нет! — категорически отрезала Фэйфэй, говоря при этом негромко, чтобы не мешать разговору за столом.

— Кузьма в чае разбирается как канарейка в колбасе, — хмыкнул Фа Чжэн за что заработал два взгляда рассерженных кошек. Примирительно поднял руки. — Мы почти приехали. Еще минут десять.

Сестры переглянулись и поспешили забрать со стола пустые чашки и тарелочку с оставшимся последним бутербродом. Долили немного кипятка в чайник с заваркой, разделили бутерброд пополам и пока чай заваривался, съели в пару укусов.

— У господина Матчина большой дом? — спросила Юй Ми.

— Большой. Четыре горничных, управляющий, садовник, все как положено. Только Кузьма там не живет. Он все время проводит в МИБИ, даже на съемной квартире появился всего два раза.

Девушки еще раз переглянулись. Огромной проблемой был языковой барьер. Если Юй Ми хоть немного понимала русский язык, то Фэйфэй приходилось тяжело. Они до сих пор не пришли в себя, что их выгнали из дворца. С десяти лет сестры помогали Цао Сяочжэй и относились к ней с огромным уважением. Сколько раз она защищала их от гнева и вздорного характера Цао Юн, младшей супруги императора. А сейчас перед ними маячила пугающая неизвестность. Единственное, что хоть немного успокаивало, это слова госпожи Сяочжэй. Напутствуя девушек, она сказала, что господин Матчин хороший человек.

Бросив взгляд на столик, Ми подала незаметный знак, что все нормально. Фэйфэй наполнила чашки, обильно добавила приторно-сладкого ягодного варенья. Сахар всегда придавал сил и немного успокаивал девушек. Фа Чжэн смотрел на них с легкой улыбкой. Симпатичный мужчина, лет сорока, лицо располагающее, с тонкой искоркой озорства. Разве что акцент выдавал в нем жителя провинции.

Минут через десять автобус действительно выехал на проспект и вскоре остановился перед широкими воротами. За ними виднелась длинная аллея, многоэтажные дома, стадион. Чтобы не толкаться в проходе, Фа Чжэн вышел первым. Следом за ним сестры, подхватив саквояжи. После теплого салона на улице показалось холодно. Мокрая дорога и обилие луж говорили, что совсем недавно прошел дождь. У ворот дежурила охрана из четырех крепких мужчин с телескопическими дубинками на поясе и электрошокерами. А за воротами вдалеке можно было увидеть гуляющие вдоль живой изгороди парочки. На вечерних гостей охрана смотрела с любопытством, сразу узнав супругу мастера Матчина, когда она вышла из автобуса. Они что-то говорили, улыбались, спеша открыть ворота. Кузьма же бросил на них оценивающий взгляд, в котором промелькнула ревность. Но, похоже, он сам этого не заметил.

Сестры Юй нерешительно встали, рядом с Фа Чжэном, с тревогой подумав, что господин Матчин сейчас уйдет, совсем позабыв про них. Он действительно направился к воротам, но в последний момент обернулся, бросил на сестер странный взгляд. Подошел и начал что-то объяснять Фа Чжэну, говоря при этом на японском, поэтому девушки не поняли ни одного слова. Отдал ему кредитную карточку и обратился к Юй Ми, что-то говоря. Девушка смогла понять только что им надо было куда-то ехать и что-то привезти. Затем он протянул руку, показывая на саквояжи, забрал их и направился к воротам.

— Что господин Матчин сказал? — спросила Фэйфэй у Фа Чжэна.

— Сказал, что вам нужна одежда, — отозвался мужчина, критически оглядывая девушек.

Сестры переглянулись, затем недоверчиво посмотрели на Фа Чжэна.

— У меня машина недалеко, на стоянке. Вечер уже, надо успеть пройтись по магазинам. А Кузьма пока решит вопрос с жильем. У него здесь не дворец, а квартира в общежитии.

— Мы понимаем, — хмуро отозвалась Юй Ми. Ей не нравилось, что он постоянно называл господина Матчина по имени.

— Тогда в путь.

До стоянки действительно было недалеко. Затем пятнадцать минут езды до огромного торгового центра, поход по которому показался для девушек сумасшедшим забегом. Фа Чжэн оказался настолько деятельным, что за ним действительно пришлось бегать, от одного бутика к другому. Фэйфэй не была уверена, что запомнила все, что они купили. Когда же через пару часов они оказались на том же месте, господин Матчин уже ждал их у ворот, о чем-то разговаривая с охраной. На улице окончательно стемнело и, если бы не фонари на дороге и территории института, ночь показалась бы непроглядной.