Довмонт: Неистовый князь. Князь-меч. Князь-щит
Шрифт:
– Не вздумайте! – резко возразила Аутра, вторая жена хуторянина – первая умерла лет пять назад. Статная, жилистая и сильная, Аутра отличалась недюжинным умом и хитростью – Алитас это знал и жену свою всегда слушал. Все трое собрались сейчас на заднем дворе, под липою – решали…
– Почему? – хуторянин скосил глаза.
– Потому! – тряхнув налитой грудью, усмехнулась женщина. – Совсем недавно Орден потерял магистра и семь десятков рыцарей! У кого сейчас сила? У Трайдена, у Литвы! Наш князь и все кунигасы – с Литвою… А Орден? Сломав зубы о Кернаву, рыцари, словно побитые собаки, поджали хвосты…
–
– Рига – не рыцари!
– Но император Рудольф позволил Ордену вершить свой суд в Риге!
– Да, так… Только епископ не очень-то этим доволен. И… император далеко, а Литва – уже здесь. Вернее, все мы там скоро будем!
– Всегда знал, что ты – мудрая женщина, Аутра, – прищурившись, Алитас покачал головою. – Так что скажешь насчет молодого криве?
– Вмешиваться не будем. Если умрет – умрет. Знать, так решили боги… А коли чего попросит – исполним. Чтоб все кругом видели и знали. У наших слуг и рабов, мой господин, есть и глаза, и уши…
– Хозяин! – к липе подбежала белоголовая девочка-рабыня. – Он пришел в себя… Зовет!
– Кого зовет?
– Кого-нибудь… С кем поговорить… Бабушка Юрате велела послать за вами!
Йормас больше не умирал. Вернее, уже умер. Почти. Чужая душа вселилась в его тело, вытесняя личность самого Йормаса, так что парень уже не мог точно сказать – кто он такой? Йормас из Земгале или… некий Йомантас, литовец… криве кривейте, жрец всех жрецов!
Все произошло как-то уж очень быстро, во сне… Точнее сказать, в бреду… Что-то словно ударило в голову…
Йормас пришел в себя. Йормас ли? Скорей, уже Йомантас… криве кривейте… великий жрец… И этот великий жрец точно знал, как выздороветь, как выжить!
– Ты звал меня? – войдя, хмуро кивнул Алитас. За ним показалась Аутра.
– Звал! – отбросив покрывало, жрец уселся на лавке. – Пусть все уйдут. Хотя… – пылающий взгляд его уперся в женщину. – Она может остаться.
Раненый не говорил – приказывал, ни капли не сомневаясь, что имеет полное право это делать. Странно, но и сам хозяин хутора, и его супруга не возражали, полностью попав под власть магического взгляда криве!
– Великие боги приказали мне быть в этом мире! – прищурясь, заявил жрец. – Однако мое тело слабо… Медвежий жир не лечит криве! Нужен человеческий жир… и кровь, и печень девственницы!
Супруги переглянулись. Со страхом, но без особого удивления. О волшебных свойствах человеческой требухи они хорошо знали, мало того, это признавали даже немецкие поселенцы, да очень многие верили! Именно поэтому в городах выставляли ночную стражу – охранять тела повешенных! Запросто могли украсть, снять прямо с виселицы, вырезать печень, срезать жир – чтобы потом выгодно продать, изготовив снадобье! Так было… Даже среди христиан, что уж говорить о язычника!
Девственницу хозяева хутора нашли. Ту самую белоголовую служанку, рабыню. Йормас – а наполовину Йомантас! – лично принес ее в жертву, неподалеку, в лесу, на жертвеннике у старого дуба.
Жреца туда привезли на телеге… Как и девчонку. Та, предчувствуя недоброе, пыталась вырваться, убежать… Но хуторяне было наготове! Поймали, привязали…
– О, великие боги! – превзмогая боль, Йормас вытащил из-за пояса нож. – Пикуолис,
Дьявас, Перкунас… Что ж ты плачешь, дурочка?С обаятельнейшею улыбкой жрец, успокаивая, погладил девчонку по голове:
– Участь твоя – завидна и недостижима для многих. Стать гостьей богов! Да может ли быть что-то лучше? Не плачь, не надо… Радуйся! Дуй, ветер… Шумите, деревья! Радуйся, лес!
Йормас-Йомантас теперь знал, что делать. Нужно победить давнего Врага, принести в жертву богам всех его родственников и любимых, а уж потом – и его самого! Нужно идти во Псков… Нужно! А там потом видно будет – куда…
Послу жуткого того сна Довмонт снова отправился в Мирожский монастырь, где долго молился, а потом имел столь же долгую беседу с отцом игуменом.
– Это не простой сон – знак, – выслушав, негромко промолвил отец Варсонофий. Недавно вернувшийся из Новгорода, он посмурнел ликом, весь во власти тяжелых дум. Дум о судьбах русских земель – и Пскова. Именно об этом – о позиции новгородской господы, об интригах князя Андрея в Орде – настоятель и хотел посоветоваться с князем… Но сначала выслушал того сам…
Конечно, Довмонт не рассказывал сон во всех подробностях – просто сказал, что привиделся очередной кошмар – будто бы его близких людей принесли в жертву поганым языческим идолам!
– Будто бы у меня были сестры, отче! Будто бы их… Но ведь нет у меня здесь никаких сестер!
– Это знак, – снова повторил отец Варсонофий. – И поможет здесь лишь молитва!
– Я знаю…
– Молись, княже! Молись…
Оба одновременно перекрестились. Они стояли на монастырском дворе, прямо напротив храма… Тут же во храм и зашли, не сговариваясь, разом…
И так же – вместе – вышли лишь через пару часов…
Благоволение Господа – Довмонт уже знал, что делать.
– Хотел спросить тебя, отче, как Новгород? – тихо поинтересовался князь.
Игумен махнул рукой:
– Плохо. Новгородцы поддерживают Андрея. Говорят – у него сила, и закон на его стороне.
– Какой же закон?
– Ярлык! Татары его все же дали. И еще – войско. Немного, но… Боюсь, князю Дмитрию придется уступить…
– Посмотрим… – нахмурясь, Довмонт еще раз перекрестился.
– Боюсь, как бы не вышло все это боком Господину Пскову…
– Не выйдет! – князь покачал головой и покусал губы. – Если что, можно призвать литовцев… Тройняту… Трайдена. Вряд ли это обрадует Новгород! Но для этого и Тройняте надо чем-то помочь… Он сейчас бьет крестоносцев в Земгалии!
– Не забывай, княже, у нас с Орденом мир!
– Не забываю… Если что – все сладим тайно! Но чтоб Новгород обязательно узнал.
Первым делом, нужно было предупредить того, кто был там, в будущем! Игоря. Похоже, сестрам грозила нешуточная опасность! Ну да – недаром кто-то подсылал Лайме священного ужа – залтиса…
Кто-то? Хм…
Нужно было молиться… И еще Довмонт попросил о помощи отца Варсонофия. Просто помолиться за здравие рабов Божьих Лаймы, Лаумы, Игоря, Ольги… Что-то должно было подействовать, правда, князь не знал – как. Не знал, но искренне на то надеялся, ибо на кого еще надеяться, как не на Господа, на Его поддержку?