Драфт

– Не думай ни о чем, – шепчет он, глядя мне в глаза. – Просто закрой глаза и чувствуй.

Я тяжело сглатываю, не прекращая плакать.

– Милая, – медленно двигаясь во мне, снова шепчет он. – Закрой глаза.

Делаю, как он просит, и зажмуриваюсь, безусловно ему доверяя.

– Слышишь, как зашкаливает мой пульс? – хрипло интересуется Эштон, не ожидая моего ответа. – Это из-за тебя, Хлоя. Ты делаешь это со мной.

Горячее дыхание обжигает мне шею, на которой Эштон оставляет скользящий поцелуй, продолжая неторопливыми толчками наполнять меня. Тихий стон тут же срывается с моих губ.

– Каждый твой стон делает меня тверже.

Его пальцы спускаются к внутренней стороне бедра, заставляя меня задержать дыхание от предвкушения. Когда он касается подушечками пальцев сокровенного местечка и слегка надавливает, я вскрикиваю и двигаю бедрами вперед. С закрытыми глазами все ощущается еще ярче. Тело загорается огнем. Толчки Эштона становятся быстрее и глубже.

– Твои крики для меня – как сигнал к ускорению. Именно ты задаешь темп, милая. И хоть я сейчас сверху, все контролируешь ты. Одно твое слово, и я остановлюсь. Одна твоя просьба, и все закончится.

Со стоном он утыкается лбом мне в ключицу, пока мои руки впиваются ему в ягодицы.

– Не останавливайся, – уверенно произношу я, подмахивая бедрами навстречу.

Он накрывает мои губы требовательным поцелуем, пальцами продолжая надавливать на пульсирующую точку. Я буквально чувствую, как лавина удовольствия проносится по каждой клеточке кожи. Тяжесть его тела ощущается чем-то сказочным и волшебным, а не противным. Я больше не чувствую страха. Все, что я ощущаю, – любовь. Мой мир теперь начинается и заканчивается любовью к нему.

– Позволь себе прочувствовать нашу любовь, – хрипит он, трахая меня на запредельной скорости.

Я распахиваю глаза от этих слов. Они вновь наполняются слезами. Фрэнк всегда говорил «позволь мне почувствовать, как ты кончаешь». «Мне», – с помощью моих ненастоящих оргазмов он тешил свое эго. А Эштон… Боже, Эштон любит меня.

На его блестящем от пота лбу появляется складка, а в темных от возбуждения глазах – волнение.

– Я тебя люблю, – закатив глаза от удовольствия, шепчу я, проводя пальцами по его волосам. – Я безумно тебя люблю.

Мой голос срывается на крик. Голова начинает кружиться от ослепительных вспышек света перед глазами. Я взлетаю так высоко, словно комета, освещая все вокруг ярчайшим светом. Словно салют, раскрасивший темное небо разноцветными красками. Словно птица, которая обрела крылья и смогла улететь.

Эштон накрывает мои губы своими и делает еще несколько толчков, прежде чем получить свое освобождение.

И вот теперь я действительно верю в то самое волшебство.

ГЛАВА 37 HAILEE STEINFELD, BLOODPOP – CAPITAL LETTERS

Эштон

Наверное, мне стоит поднять задницу с постели и сходить в ванную за полотенцем. А вообще, лучше бы нам обоим принять душ.

Наверное.

Но я едва могу найти в себе силы на то, чтобы дышать.

Моя грудь вздымается вверх-вниз с нереальной скоростью. Мое тело будто онемело от убойной дозы лидокаина. А мои легкие требуют кислорода. Я все еще тверд. И я все еще неудовлетворен. Это было что-то невероятное. Охренительно прекрасное. Но я хочу ее снова.

Кажется, я подсел на иглу.

– Только сейчас заметила, что вся наша спальня в белых розах, – вдруг протягивает лежащая рядом Хлоя.

Поворачиваюсь на ее соблазнительно хриплый голос, и на моих губах тут же появляется ленивая улыбка. Господи, какая она красивая. Волосы растрепаны. Глаза горят. А обнаженное тело покрыто испариной.

– Твой муж пообещал дарить тебе цветы каждый день, – улыбаюсь и тянусь к ней за поцелуем. – А он всегда будет держать слово.

– Говорить о себе в третьем лице – не сексуально.

Фыркаю.

– Уверена? – Раскрываю ее губы языком, нежно переплетая свой с ее.

– А помнишь, что ты сказал мне после нашего первого поцелуя? – спрашивает она мне в губы.

– И что же? – ухмыляюсь я, прекрасно зная, что она ожидает услышать. Но мне все-таки нужно узнать это от нее.

– Что за те дни, что ты был без поцелуев, ты должен мне сотню поцелуев. С сексом ведь та же система, не правда ли?

Хлоя прикусывает губу, и я издаю смешок. Коротко целую ее и откидываюсь обратно на подушку. Когда она ложится мне на грудь, прижимаясь своими твердыми сосками, член тут же дергается. Я зарываюсь ладонью ей в волосы и вновь накрываю ее губы своими.

Она отстраняется первой, и я вижу, что ее глаза блестят от слез.

– Милая, сначала ты плачешь после поцелуя. Затем во время первого секса. Теперь и после второго. Мне начинает казаться, что ты добиваешься того, чтобы я стал импотентом.

– Сейчас я плачу от счастья. – Хлоя пихает меня в плечо.

Фыркаю.

– Хлоя, мой член не различает виды слез. Извини.

С ее губ срывается смешок. Она утыкается лицом мне в грудь и оставляет поцелуй в том месте, где все еще колотится в бешеном темпе мое сердце. Затем приподнимается и обхватывает ладонями мое лицо, пристально глядя на меня своими янтарными глазами, сияющими в свете фонаря за окном.

– Воспоминания той ночи вновь и вновь мешали мне отпустить себя и жить дальше, но теперь мы создали новое воспоминание, – шепчет она с улыбкой на губах.

– Да. Твое первое воспоминание и первый оргазм в качестве миссис Уильямс, – самодовольно ухмыляюсь я, заставляя ее рассмеяться.

И этот смех вызывает у меня приятные вибрации в груди.

– Надеюсь, не последний, – тут же добавляю я.

– Ну твоя жизненная цель выполнена, – пожимает она плечами.

– Поставлю новую: довести тебя до оргазма еще хотя бы сотню раз.

Она улыбается.

– Весьма самодовольно.

– Ты вышла замуж за хоккеиста, милая. – Я мягко касаюсь губами ее носика. – Мы никогда не отступаем от поставленных целей.

– Кто-то вроде собирался устроить мне просвещение по хоккейным терминам во время секса.

Дерзко улыбаюсь.

– Вся ночь впереди.

Хлоя начинает смеяться.

– Я так люблю твой смех, – хрипло говорю.

– А я люблю тебя, – улыбается она.

– Нам нужно принять душ, – шепчу ей в губы и нежно целую.