Драгоценная невинность

Гарри, осознав весь кошмар ситуации, все-таки въехал Малфою по челюсти.

— Придурок, — прошипел Поттер, вытер губы тыльной стороной ладони и, сплюнув, помчался на занятие.

Драко съехал по стене, шепча себе под нос о том, какой же он, Малфой, придурок, хотя и Поттер не лучше: сначала на поцелуи отвечает, а потом бьет по физиономии. Взяв себя в руки, он побежал следом за Гарри в подземелья.

***

Драко опоздал всего на несколько минут, однако это все равно не спасло его от наказания: снятия баллов с факультета и послеурочной отработки у декана. На это парень только кивнул и поспешил к своему месту рядом с Пэнси, на задних рядах.

На гриффиндорской половине “камчатки” разворачивалась другая картина: Уизли настойчиво просил Поттера передать записку… Пэнси Паркинсон. При виде этого у Малфоя чуть не отпала челюсть. Он, конечно, был рад, что девушка наконец-то вышла на контакт со своим возлюбленным, но не на занятиях же! Затея Рона увенчалась успехом: Гарри передал его записку адресату и только покачал головой, показывая свое отношение к безрассудным действиям друга.

Вообще, его мысли были забиты совершенно другим. Он думал о поцелуе с Малфоем, о своей на это реакции. И его совершенно не радовали выводы, которые формировались в его голове. Поэтому, задумавшись, он не услышал, как прямо над его головой раздался проникновенный голос профессора Снейпа:

— Мистер Поттер, какие мысли занимают вашу прелестную головку, что вы совершенно не слушаете лекцию?

— Извините, профессор. Больше такого не повторится, — Гарри взялся за перо и принялся старательно переписывать конспект с пергамента Гермионы.

— Извиню, но вы наказаны. Жду вас после ужина здесь. Вместе с Малфоем.

И как ни в чем ни бывало Снейп продолжил лекцию о зелье, улучшающем рост урожая.

Гарри, в общем-то, было плевать на отработку, тем более, что рядом довольно улыбался Рон, а через проход от счастья светилась Паркинсон, которая что-то быстро-быстро строчила на клочке пергамента. Закончив писать, она левитировала записку им на парту, не рискнув еще раз подставлять Гарри или, что еще хуже, Рона.

Переписав начало лекции под неодобрительный взгляд Гермионы, Поттер вновь задумался о событиях перемены. Его очень мучал поступок Малфоя, но больше мучала реакция самого себя. Еще бы, он же натурал, бьющий в челюсть любого, кто рискнет усомниться в этом или проверить на практике. А теперь что? Сосется по углам со всякими там блондинами! Дожили.

Но он был так настойчив, что Гарри не мог ему отказать или как-то воспротивиться его действиям. Наоборот, ему даже как-то не особо хотелось, чтобы тот заканчивал.

Значит ли это, что Поттер на самом деле не такой уж и натурал? Или все дело в Малфое? Может, он что-то подсыпал ему за завтраком? Или что-то внушил ему?

Такой монолог шел в мыслях Гарри. Когда ему это надоело, он просто побился головой о парту, чем вызвал удивленный взгляд учеников.

А потом прозвучал звон колокола, известивший об окончании занятия по Зельеварению, и Гарри, не дождавшись друзей, рванул на выход из аудитории.

***

С самого утра Рон боялся встречи с Пэнси. Он совершенно не представлял себе, как он будет смотреть ей в глаза. По идее, он не должен стесняться ее, потому что Пэнси была красива. Да и дело даже не в этом: Пэнси отвечала ему взаимностью.

Утром была игра в гляделки. Рон был рад видеть заинтересованный взгляд девушки и честно собирался несколько раз подойти к ней, но почему-то так и не получилось. Он успокоил себя тем, что сегодня будут совместные зелья, где он что-нибудь предпримет, чтобы обратить ее внимание на себя.

Ничего лучше, чем записка, в голову не пришло, но и этого было достаточно, потому что глаза Пэнси, увидев предложение погулять от Рона, засияли радостью и счастьем. Было немножко стыдно перед Гарри, который теперь должен будет отрабатывать в компании Малфоя и Снейпа, но ведь он же друг, он же поймет… Хотя стоп. Гарри был еще даже не в курсе разворачивающегося романа Рона, но это не беда, Уизли все расскажет.

Пэнси ответила согласием, что очень обрадовало Рона. Он улыбался до конца урока и ничего не мог с этим поделать. После звонка, парень дождался у входа, когда выйдет слизеринка, и отвел ее в сторонку:

— Мы можем сходить сегодня, — начал он, — или дождаться выходных и погулять по Хогсмиду. Чего ты хочешь?

— Я… я не знаю, — смущение отразилось на щеках Паркинсон. — Мне без разницы, куда идти. Лишь бы с тобой.

Пэнси сама боялась того, что она говорит. Такие слова совершенно не вязались с ее образом, но они вырывались сами собой и она не могла это контролировать.

— Тогда сегодня у нас с тобой есть целый вечер, когда будем совершать обход, — Рон взял ее руки в свои. — Надо же добросовестно выполнять свои обязанности, а то вчера мы убежали от Филча, который нам ничего сделать не может.

Пэнси улыбнулась. Она думала о том же самом: они ведь зря вчера так испугались Филча, потому что они старосты, а значит, у них есть полное право бывать в коридорах Хогвартса до часу ночи. Но девушка была благодарна своеобразному инстикту, который выработался за предыдущие годы обучения, ведь благодаря ему они смогли сделать шаг друг другу навстречу.

— Слушай, а Гарри сильно сердится на нас? Ему теперь отрабатывать придется…

— Нет, Гарри все понимает. — Рон увидел, как из кабинета вышла Гермиона, которой он обещал, что они вместе пойдут на обед. — Пэнси, извини, мне пора бежать. До вечера?

Девушка улыбнулась ему, и он, окрыленный ее улыбкой, побежал к подруге.

***

По дороге в Большой Зал Рон и Гермиона встретили Гарри. На вопрос, что случилось, что он все зелья просидел, как мешком прихлопнутый, он, конечно же, не ответил. Сказал только, что не выспался.

Однако в светлую голову Гермионы закралась мысль, что в таком состоянии друга виноват Малфой, ведь до разговора с ним Гарри был веселым и улыбчивым пареньком, а на зелья пришла полная его противоположность. Да и Малфой выглядел каким-то уставшим.

«Что-то здесь нечисто», — подумала Гермиона и сделала себе мысленную пометку как-нибудь вызнать у Гарри правду.

После обеда друзья поднялись в гриффиндорскую гостиную. Сейчас был часовой перерыв между занятиями, поэтому большинство студентов разбрелось по факультетским гостиным, чтобы оставить вещи, переодеться, доделать домашнюю работу или, может, поспать.

Когда Рон и Гарри вошли в спальню мальчиков, их оглушил невозможно громкий шум и смех. Толпа парней стояла у кровати Дина Томаса и что-то внимательно рассматривала, передавая предмет интереса из рук в руки. Мальчики подошли ближе и увидели, что все разглядывают красного цвета фаллоимитатор, а на кровати сидит почти такого же цвета Дин. Казалось, что от смущения у него вот-вот повалит пар из ушей.

Гарри, увидев, что так взбудоражило однокурсников, прыснул, потому что он, как никто другой, знал, откуда взялась эта вещь.