Драко Малфой и Невозможное счастье
Шрифт:
Перси сказал:
– Как дела на работе, Гарри?
А Драко сказал:
– Выбирай выражения, Поттер, я вовсе не кисну.
А профессор Снейп не сказал ничего.
* * *
Уже совсем стемнело. Карета с семейным гербом Малфоев на дверцах летела домой.
Сольвейг спала, вытянувшись на обитой кожей скамеечке и подложив под голову вышитую думку. Ее укрывал плед; вокруг запястья обмоталась новая питомица.
Напротив сидели Гарри и Драко. Драко забрался на сиденье с ногами, устроив голову у Гарри на плече.
времени незаметно приникая губами к платиновой макушке.
– Снейп мне рассказал, - нарушил тишину голос Драко, - что у Малкин Сольвейг столкнулась с Панси. И та ей задавала разные дурацкие вопросы - про маму и
все такое…
– Думаешь, она нас спросит?
– Ну, когда-нибудь она точно спросит.
– И что мы ей скажем?
– Не знаю…
Снова стало тихо. Потом Гарри спросил:
– Ты беспокоишься из-за серпентарго?
– Да.
– Но ведь я тоже змееуст. Может, это у нее наследственное?
– Гарри, но ведь ты не по рождению змееуст. Это не твои способности.
– А Мина… - начал было Гарри, но тут Драко отстранился от него и резко сел прямо, спуская ноги на пол. Гарри вздохнул.
– Прости.
– Никогда не произноси при мне этого имени, - сказал Драко, и Гарри поежился.
– Не буду. Прости. Не буду, - он снова привлек Драко к себе и поцеловал его в уголок рта.
– Мне тоже неприятно вспоминать…
– Меня беспокоит Сольвейг, - прошептал Драко в полуоткрытые губы Гарри.
– Она с нами, - Гарри начал покрывать поцелуями лицо Драко.
– И с ней ничего не произойдет.
– А в Хогвартсе…
– Там Снейп. Он не даст ее в обиду…
– Когда-нибудь она нас спросит, Гарри…
– Тогда и подумаем, что ответить…
* * *
Двое молодых мужчин и светловолосая девочка шли по платформе номер девять и три четверти. Гарри катил тележку. Драко морщился - его раздражала суета и
толкотня. Сольвейг подпрыгивала и пританцовывала, то забегая вперед, как будто искала кого-то, то возвращаясь назад и умоляюще заглядывая в глаза
родителям. Она походила на щенка, которого выпустили погулять.
– Сольвейг, не мельтеши уже! - прикрикнул на нее Драко.
– Господи, можно же вести себя нормально!
– Успокойся, Драко, - произнес Гарри.
– Боже, меня все бесит! Меня толкают! И вообще…
– Успокойся, - все так же ровно перебил Гарри.
– Солнце, может, ты перестанешь скакать и скажешь все-таки, чего тебе от нас надо?
– Я хочу найти Рона и Джинни!
– Сольвейг подпрыгивала на месте.
– Я хочу ехать с ними! А если все места уже заняты?
– она сложила ладошки: жест, который
заставлял таять сердце Драко и бесил Гарри, потому что казался ему целиком и полностью нарочитым. Кажется, маленькая чертовка об этом догадывалась и
играла в основном на Драко.
– Солнышко, - Малфой присел на корточки, - успокойся. Наверняка Рон и Джинни уже заняли тебе место.
– Давай их поищем?
– Сольвейг склонила голову к плечу, и
Французский был последним снарядом, который Сольвейг выпускала по Драко. Гарри фыркнул.
– Я отнесу вещи в багажный вагон, - сказал он.
– А вы тут… развлекайтесь.
Он покатил тележку дальше по перрону, а Сольвейг и Драко вошли в вагон.
После долгих мытарств - в основном для Драко, потому что именно ему наступали на ноги пробегающие по коридорам вагонов первокурсники и именно его толкали
неуклюжие подростки с курсов постарше, - они все-таки нашли близнецов Уизли. Джинни и Рон, отталкивая и перебивая друг друга, орали что-то в окно -
кажется, перечисляли, кто из них что забыл. Стейси Уизли, хотя и разительно отличалась от своей свекрови лицом и статью, сейчас, разъяренная и уперевшая
руки в боки, очень ее напоминала. На краткое мгновение Драко развеселился, представив себе, на что бы стал похож Поттер, если бы женился на Джинни Уизли.
Поезд был полон воспоминаний - ненужных, дурацких, горестных, отвратительных, сладких…
В углу купе, в тени, примостился мрачный подросток с длинными темными волосами.
– Рон! Джинни!
– Сольвейг, естественно, моментально забыла про отца, метнувшись к друзьям, а те, в свою очередь, тут же забыли про стоящую на платформе
мать. На несколько мгновений три человечка стали клубком рук, ног, сияющих прядей - рыжих и платиново-белых… Потом клубок утихомирился, распался на
составные, и Сольвейг сказала:
– Привет, Реми, - и, повернувшись к отцу, добавила: - Ну все, ты можешь идти.
– Спасибо, милая, - Драко отвесил иронический поклон, потом принял обязательный поцелуй в щечку и ушел.
На перроне стояла злая Стейси. Вообще-то, Драко по-прежнему не питал особой любви к Уизли, но Перси Уизли все-таки был Министром Магии, и именно поэтому,
впервые за несколько сотен лет, нога представителя рода Уизли ступила на территорию Имения Малфоев.
– Доброе утро, Драко, - произнесла жена министра. - А где Гарри?
– Сдает вещи в багаж, - ответил Драко.
– Надо полагать, господин Министр здесь не присутствует?
Стейси фыркнула.
– Нет, разумеется. Пришлось взять шофера… Я говорила Перси, что детей надо отправить в Хогвартс министерской машиной… но он и слушать не желает! Говорит,
обычай… Средневековый пережиток! Шофер - идиот! Я уверена, он перепутает бирки…
В обществе Стейси Уизли Драко неизменно начинал тосковать. Кажется, она слишком буквально воспринимала то утверждение (очень сомнительное, на взгляд
Драко), что никто не понимает женщин лучше, чем геи. Причем она решительно отказывалась считать геем Гарри. Практически все друзья Гарри и Драко - кроме
тех немногих, вроде Гермионы, Паркер или Ксавье, которые знали точно, - считали, что «мужчина» в их семье - Гарри. Драко это не обижало. Его смешило
только, когда Стейси заводила монолог на тему «Эти современные мужчины».