Дракон-детектив и тайна жертвы

Девушки уже отошли от входа в здание и стояли у стены в довольно тёмном уголке. Именно из-за того, что уличный фонарь был направлен в противоположную сторону, а лунный свет запутывался в густых кронах деревьев, Милли не заметила, что при упоминании о состоянии Право лицо подруги на мгновение сделалось довольным.

Глава 22. Старые знакомые

Заднее сидение четырёхдверного седана было сплошь перепачкано кровью. Какие-то пятна уже успели побуреть, какие-то были ещё свежими и липкими. Мужчина за рулём глянул в зеркало заднего вида.

— Держись, Отмычка, всё тип-топ будет, ты только держись.

— Хээ, — прохрипел в ответ раненый мужчина на заднем сидении.

— Свисток, — подал голос малец, сидевший на переднем сидении, — а он коня не двинет прямо сейчас?

— Заткнись, Сопля. Просто заткнись.

— Хээ, — снова захрипел Отмычка и даже попытался пошевелиться.

— Спокойно, братишка, девка сейчас всё сделает, — ободрил водитель, который несколько минут назад оставил упомянутую особу у входа в больничный сквер.

Седан припарковался в небольшом отдалении от главного входа в больницу, но водитель мотор не заглушил. Свисток предпочитал иметь запасной план и быть готовым удирать в любой ситуации. Кому-то это могло показаться неподходящими для лидера качествами, но мужчина предпочитал быть живым и свободным, а не лежать в сырой могиле или на шконке в камере. Парни шли за Свистком, потому что он не бросал своих. По крайней мере тех, кто успел удрать вместе с ним. И лучшим доказательством того, что главарь небольшой шайки верен своим словам, был мужчина, истекающий кровью на заднем сидении.

Ситуация была идиотская. Плёвое дело превратилось в полноценную драку. Свисток рассчитывал получить лёгкие деньги и кое-какие бонусы, а в результате может лишиться одного из своих людей. Никто из парней не ожидал появления собаки в драке. Да и кто бы подумал, что тучный, косолапый ушастый бассет-хаунд может так прыгать и иметь клыки, заточенные как бритва. Девка сказала, что артерия повреждена так, словно по ней лезвием полоснули. Отмычке повезло, что он сразу получил помощь, но несмотря на перевязку, рана продолжала кровоточить. Свисток с таким раньше не сталкивался. Через час после потасовки Отмычка начал бредить, что было совсем уж необычно. Тогда-то один из парней и сказал, что симптомы похожи на последствия укуса змеи, а после такого и помереть недолго. Могло ли быть такое, что Отмычку буквально уползшего с места потасовки, укусил какой-то не менее ползучий гад? Свисток рассудил, что это похоже на правду, потому как в отравленные клыки собаки он поверить был не готов. Перспектива потерять своего человека главаря шайки не порадовала, и он быстро принялся решать возникшую проблему. Девка лепилы явилась сама, очень уж ей нужна была та старая вонючая книга. Её усердия не хватило, и Отмычку пришлось везти в больницу. Доктор-должник должен был быть сегодня на дежурстве. Его девка обещала, что Отмычку прокапают, и всё будет в порядке. В залог Свисток хотел оставить книгу, но, кажется, длинноногая дрянь её всё-таки утащила.

Машина стояла на месте, мотор продолжал работать. Раненный на заднем сидении нечленораздельно блеял и кряхтел, пытаясь выдать очередную бредню про возвращение чёрного крылатого солнца. Свисток злился. Сопля покорно помалкивал, но раздражающе шмыгал носом.

— Пойди, поторопи их, — не выдержал главарь уличной шайки и пнул пацана на сидении рядом.

— Кого, где? — утёрся рукавом Сопля перед выполнением поручения.

— Дуй в больницу, изобрази как ты умеешь, если понадобиться. Приведи девку или лепилу, который Башню штопал на прошлой неделе.

— Я тогда в отключке был, я его в лицо не знаю.

— Темноволосый хлыщ в белом халате по фамилии Карпович. Он нам должен, напомни, если упираться начнёт.

— Понял, — пацанёнок шумно втянул сопли носом и сквозанул из машины выполнять поручение.

— Потерпи, браток, немного осталось. Подлатают тебя и будешь как новенький.

Свисток всё меньше верил собственным словам. Даже если Отмычка оклемается, а не отправиться в край сырых туманов, то из-за повреждения сухожилий уже не сможет так ловко вскрывать замки и сейфы. Девка сказала об этом сразу. Похоже, что банда потеряла своего медвежатника. А ведь Отмычка был самым ценным активом Свистка. Кто же мог подумать, что всё так обернётся? Время было выбрано верно, да и кадиллак оказался припаркован далеко от ресторана. По плану, даже если бы щуплый доходяга полез на рожон, численное преимущество было не на его стороне. Но то, что случилось на самом деле, невозможно было просчитать.

Вспоминая драку, за которой наблюдал со стороны, Свисток морщился. У доходяги оказалась в наличии группа поддержки, да такая, что двое мужчина и собака раскидали нападавших как котят. Книгу из машины Отмычка всё-таки вытащил, но какой ценой? В счёте, который будет предъявлен за этот заказ, появится пара дополнительных нолей. Кто и как будет рассчитываться, Свистка не волновало. Его должники всегда платили. Досадным исключением из правила стала только недавняя история с утопленником. Шайка тогда недосчиталась едва ли не половины месячного бюджета. А какие были перспективы! Должник так пел про золотую жилу и какую-то бабу у него на крючке…

Всего несколько мгновений не хватило Свистку, чтобы разум связал старую историю и новые события вместе. Появление в зоне видимости Сопли и следующего за ним доктора отвлекло мужчину от воспоминаний. Главарь шайки уже хотел приободрить медвежатника, как вдруг понял, что что-то не так. Силуэт врача казался каким-то неправильным. Свисток не сразу понял, что Карпович был ниже ростом и субтильнее. Только когда лепила оказался в пятне света, главарь уличной банды его узнал по-настоящему. Сопле повезло, что он заскочил в машину до того, как водитель дал по газам.

— Ты чего, Свисток? Я же…

— Ты дебил, — коротко припечатал мужчина, сворачивая в сторону района Старой крынки.

Сопля притих. Он не знал, что случилось, но предпочитал не лезть с вопросами. Ему в будущем отсыпят их и так, в шапочку, вместе с “наградой”.

— Кухда мхы? — прохрипел с заднего сидения неожиданно оживший Отмычка.

— К старухе Раде, надо было с самого начала к ней ехать, а не слушать эту… — визг колёс на повороте помешал Свистку закончить фразу.

Глава 22.1

Пожилая женщина стояла у окна. Она наблюдала за темнотой на территории хозяйственного дворика больницы, хотя ощущение было такое, что это темнота наблюдает за ней. Кое-кто бы посмеялся, заметив, что старая Рада, стоит у окон, выходящих на морг. Но вовсе не последнее пристанище пациентов больницы интересовало сейчас женщину. Она ждала, что в пятне света, обгрызенного по краям темнотой, появится новый намёк на то, что же творится в её дорогой Подгорице.

Раду привезли в больницу вечером без сознания. Как это случилось, травница не понимала. Она полвека избегала этого места. Не столько из-за собственной репутации деревенской ведьмы, сколько, чтобы не встречаться с Казиком. И вот она идёт по улице с корзинкой свежей моркови, а в следующий момент уже открывает глаза в больнице. Обнаружив себя в палате, полной людей, Рада растерялась. Всех соседок по палате старая травница знала, и их бы язык не повернулся назвать посторонними. Все, кроме одной, хоть раз прибегали в её хату: кто за травами, кто за мёдом, кто снять сглаз или порчу. Соседка с кроваво-рыжими волосами тоже показалось знакомой. И это было самым страшным. Но разум быстро подсказал пожилой женщине, что подруга её молодости никак не может выглядеть на двадцать с небольшим лет. К здравому смыслу пришлось обращаться несколько раз, потому что девушка была действительно очень похожа на Црвену. А когда уж пришли те самые души, ситуация стала пугающей. Самый страшные дни далёкой юности вновь встали перед глазами.

Рада выжидала и долго не решалась спросить, а потом девушка, что мерцала для мёртвых словно огненное солнце, ушла. За ней отправились и неупокоенные души тех, кого отдали на откуп дракону полвека назад. Они показывались именно девчонке с яркими волосами, но Радмила тоже видела их. Не просто заметила тени духов, как это бывало обычно, а узнала, выудив их образы из воспоминаний. Память не смогла за пятьдесят лет стереть лица давних подруг и “вражин”. Каким смешным казалось теперь, что тогда они считали важным. Какой глупой выглядела вражда из-за ухажёров и звания первой красавицы улицы. К печали старой Рады она души видела, а они её — нет.