Дракон для Элис

Первое, что я увидела, когда открыла глаза, это улыбку на лице женщины, которая внушала доверие. Мне было неизвестно кто она, где я нахожусь, и почему, но к этой незнакомке я сразу ощутила симпатию.

— Здравствуй, Элис, — проговорила она. — Меня зовут Хельна, и я буду твоей наставницей. Знаю, что сейчас ты абсолютно ничего не понимаешь. Все проходят через это. Просто доверься мне, и я обещаю, что ты очень быстро всё узнаешь и многому научишься.

Я усмехнулась, от этого воспоминания, поскольку тогда действительно чувствовала себя несчастной и потерянной. Но Хельна сделала всё, чтобы мне стало легче, и за это я всегда была благодарна наставнице.

Очередное мелькание воспоминаний о том, как меня учили разным необходимым вещам: разговаривать, ходить, пользоваться элементарными чарами. А после я увидела знакомые лица, и вновь затормозила, чтобы лучше рассмотреть тех, кого считала самыми близкими людьми. Это были такие же стражи, как и я, по крайней мере, так мы себя называли, поскольку «полубоги», звучало слишком пафосно.

Рыжеволосая женщина смотрела на меня с улыбкой в любимых зелёных глазах. Всегда она была со мной. В каждой жизни, наши нити судьбы переплетались очень тесно. Такую связь многие называли родственными душами, а я всегда звала её самым простым, тем не менее, прекрасным словом — мама.

Рядом с ней стояла девочка примерно моего возраста, с тёмными раскосыми глазами. Она смотрела на меня хмуро и недовольно сопела, цепляясь за руку мальчика, который был немного старше. Янтарные глаза, платиновые волосы и очень серьёзный взгляд, где я увидела тепло и поддержку. Он знал, насколько неуютно себя чувствует каждый страж, после перерождения в этом мире. Всё оттого, что он всегда ощущал эмоции других.

— Элис, познакомься, это Миррабель и Арон, — произнесла Хельна, стоящая рядом со мной. — Думаю, Адель ты не забыла. Теперь вы будете жить вместе. Адель является куратором Арона и Мирры, а также твоим.

Я широко улыбнулась и сорвалась с места в объятия мамы. Пусть для этих детей она куратор, но для меня она всегда будет мамой.

Воспоминания вновь пустились вскачь.

Вот мы учимся, познаём себя, свою силу, миры, взрослеем, хоть и намного медленнее, чем это происходит у обычных людей. Мирра по-прежнему пыхтит в мою сторону, как сердитый ёжик, потому что Арон уделяет мне всё больше внимания. Мы все трое становимся полноценными стражами, способными охранять темницу. Правда, Хельна так и не говорит, кого там заперли. И тут события вновь замедляются.

Я лежала под раскидистым деревом, и рассматривала проплывающие облака, когда земля содрогнулась. Внутри зазвенело натянутой тетивой напряжение. Поднялся ветер, и в мгновение ока небо заволокло тяжёлыми чёрными тучами, в которых сверкнула первая молния. Несмело, едва вспыхнув, она пропала, но я поняла, что это было лишь начало. И словно в ответ на мои мысли с неба обрушился ужас. Молнии били прямо в землю, ветер вырывал деревья с корнями и разбрасывал их повсюду, как непослушный капризный ребёнок.

Наверное, я бы так и наблюдала за буйством стихии, если бы меня не схватили за руку. Повернув голову, я увидела Арона. Его прекрасное лицо искажала гримаса ужаса и горя. Горе, вот его я ощутила всей душой. Безысходное, невыносимое чувство невосполнимой потери, заставило меня сложиться пополам и закричать. Из глаз полились слёзы, которые смешались с каплями дождя, хлынувшего сверху.

— Поднимайся, Эл, ну же, — Арон уговаривал меня встать и пойти с ним в храм. — Ты уже ничего не сделаешь. У всего есть своя цена! Нет смысла умирать вместе с ней.

А я не могла сладить со своими чувствами и эмоциями, поскольку поняла всё без слов — Адель больше нет, и никогда не будет. Потому что стражи, как и боги, исчезают навеки, они не перерождаются — это закон. Больше никогда не увидеть мне озорных зелёных глаз, не почувствовать прикосновения родных теплых рук, которые качали меня по ночам. Не будет звонкого смеха и доброй любимой улыбки. Никто больше не скажет мне:

— Не переживай, детка, всё идёт своим чередом. Раз это произошло, значит, так было предначертано.

Слова, которые прозвучали, словно наяву привели меня в чувство. Я сделала глубокий вдох, и вдруг ощутила тепло внутри, будто мама по-прежнему была рядом со мной. Подавив очередной всхлип, я позволила Арону увести себя в храм, где нас ждала Хельна. Почти все стражи уже находились там, не было только Адель и Габриэля. Зажмурившись, в попытке справиться с кошмаром, свалившимся на меня так внезапно, я уткнулась в плечо Арона.

— Они навсегда останутся с нами в наших воспоминаниях, — прошептал он. — Но сейчас необходимо взять себя в руки, Эл. У нас огромные проблемы.

— Что произошло? — хрипло спросила я. Хотя надо признаться, что в тот момент меня мало волновали проблемы стражей. У меня внутри всё сгорало в огне скорби.

— Кто-то взломал темницу изнутри, — словно гром среди ясного неба раздался голос Хельны и эхом разнесся по храму.

Дальше слова наставницы слились в один поток шума. Она что-то говорила о том, что Адель с Габриэлем оказались рядом с местом, где произошёл разрыв ткани мироздания. Вроде какие-то тени вырвались на свободу, и убили их, поскольку Адель попыталась восстановить разрыв. Габриэль тоже не остался в стороне, и им удалось закрыть возникшую брешь ценой собственных жизней. Но таких разрывов было довольно много, и теперь нам предстоит война.

Когда все речи, призванные подбодрить стражей и пробудить в них боевой дух, отзвучали, а присутствующие покинули храм, я попросила Арона оставить меня одну. В тишине храма Создателю я смотрела на переливающийся силуэт, который постоянно менял свои очертания. И когда увидела знакомые черты лица мамы, не выдержала. Упала на колени и начала кричать, захлёбываясь слезами. Я обвиняла Создателя в её смерти и постоянно спрашивала, почему он позволил этому произойти.

В итоге спустя час выдохлась и улеглась набок, неотрывно глядя на фигуру, которая всё быстрее меняла очертания. Вскоре мельтешение стало невыносимым, а я почувствовала, как по миру прошла дрожь. Всколыхнулись источники, меня скрутило в приступе ужасной боли. Я не могла даже пошевелиться и задыхалась, стараясь пережить этот жуткий приступ. Следом послышался крик Арона и звук захлопывающейся двери в храме.

— Значит, это я виноват в их смерти? — раздался скрежет старческого голоса и боль прошла. — Позволь поинтересоваться, знаешь ли ты, для чего здесь собрались стражи?

Я поняла, что вновь могу шевелиться и поднялась на ноги. Посмотрела на старика в рваном балахоне и криво усмехнулась, вложив в эту усмешку гнев и ярость, которые чувствовала по отношению к Создателю. По крайней мере, я рассчитывала на это. Но вопреки ожиданиям, глаза заволокло слезами, а из меня хлынула боль.

— Ну, началось! — воскликнула уже женщина в балахоне и подошла ко мне. Обняла, позволив вылить себе на плечо всю боль и горечь. — Думаешь, мне нравится, когда погибают мои дети? Но ты же знаешь правила. Боги и те, кто ступил на путь становления, не перерождаются. Вы же хотели получить божественную силу, значит, придётся мириться и с правилами.