Дракон для жениха

— М-м-м-м, нет, — с досадой отозвался пан Катор. — Я совсем не слышу ее, и это очень странно, и несколько меня тревожит.

Улле сидела там, где ее оставили, — кажется, даже в той же позе, — и на появление сородича отреагировала только кислой гримасой. Очевидно, по каким-то причинам она совершенно не была рада его видеть. Дракон же, напротив, засиял майским солнышком, бросился рядом с ней на землю и бережно обнял за плечи, словно любимую дочку.

— Какое счастье, что ты нашлась! Но что случилось? Почему ты не отзывалась? Ты здорова? Вид у тебя…

— Обычный у меня вид, — брюзгливо оборвала панна Улле причитания сородича. — Не спала ночью, вот и все. Так что… перестаньте меня трясти!

У меня… голова начинает кружиться!

— Ох, прости! — испуганно отпрянул пан Катор. — Прости, пожалуйста. Но все-таки, мне кажется, ты не совсем здорова. Может быть, тебе лучше прилечь?

— Может быть, — тем же тоном ответствовала драконица и, вопреки собственным словам, встала. Постояла минутку, прижимая руку ко лбу; пан Иохан с тревогой следил за ней, готовый в каждую минуту поймать ее, предотвращая падение. Но Улле, кажется, держалась на ногах вполне сносно. — Где ваш граф? Сколько мы будем здесь сидеть? Я… хочу домой!

Вот еще новости, подумал совершенно обескураженный пан Иохан. Домой! Это куда же? В драконий град, надо полагать?

— Между прочим, — продолжала Улле уже совсем другим, гораздо более твердым тоном, и вдруг вперила в сородича пристальный и строгий взор. — Вы ни словом не упомянули о панне Эрике, а мы ее, видите ли, ищем…

Почему вы молчите?

— Не упомянул о ком? — в недоумении переспросил дракон.

— Что? — одновременно с ним вскричал пан Иохан.

— О той девице, которая заходила к вам в купе ночью. Худенькая, бледненькая блондинка с голубыми глазами.

— Ах, эта девица!.. Да я, признаться, совсем забыл… И правда, заглядывала ко мне девчушка — худенькая, маленькая, в чем душа держится! — но очень, очень решительно настроенная. Даже удивительно.

— Где она? — спросил пан Иохан резче, нежели собирался. Откровенно говоря, он с трудом сдержался, чтоб не схватить дракона за грудки не встряхнуть хорошенько.

— Откуда мне знать? — пан Катор развел руками. — Она собиралась идти искать помощь…

— И вы ее отпустили?!

— Что же мне было делать? Держать ее за руку?

— Именно — держать за руку, — процедил пан Иохан, уже почти не сдерживаясь. Этот ложночашуйчатый бездеятельный размазня выводил его из себя. И это — сородич его Улле!.. — Если по-другому было никак… Эх, вы!

И, конечно, вы понятия не имеете даже о том, в какую сторону она ушла?

— Конечно, нет, — с достоинством ответил дракон, определенно не понимавший причину раздражительности собеседника.

— Да куда ж ей было идти, кроме как вперед, — вмешалась Ядвися. — Вперед, до первой попавшей станции. Не лезть же ей было ночью в горы — подумай сам, Иохани!

— Я ничему уже не удивился бы, — пробормотал барон, потирая лоб. — Пожалуй, ты права. Так давайте не будем терять времени. Хорошо, если Эрика добралась до станции, но если нет, если с ней что-то случилось…

Куда запропастился этот чертов Фрез?

— Да вон он, — указала королевна. В самом деле, невдалеке показался граф, нагруженный сверх всякой меры разнообразными тюками и пакетами — надо полагать, снедью. — Барон, подите теперь вместе с ним, подберите нам лошадей. Да не забудьте про вьючных!

— Надо полагать, наш спасательный рейд окончен, — не без ядовитости заметила Ядвися.

— Никому здесь помощь не нужна, к счастью, — отозвалась Мариша. — Обратно в горы мы не полезем — чтобы найти всех пропавших и похищенных, нужны несколько гвардейских корпусов, наших же сил определенно недостаточно, так что не будем тратить их впустую. Найдем Эрику, приведем помощь и продолжим путь. Это принесет гораздо больше пользы… всем. Пан Катор, вас я попрошу остаться с моими фрейлинами до нашего возвращения.

— Нет, — вдруг сказал пан Иохан. — Нет, так не годится. Я один поеду вперед, до станции, отправлю депешу и поищу Эрику. А вы оставайтесь, отдохните, соберите вещи. Нет, ваше высочество, не возражайте. Подумайте хотя бы о своих фрейлинах! Каково им будет, если вы бросите их в неизвестности, совершенно беспомощных? Кроме того, могут вернуться люди из вашей свиты, и хорошо будет, если вы сами их встретите.

— Это разумно, — согласился Фрез.

Судя по лицу Улле, ей эта идея тоже весьма пришлась по вкусу. Неожиданно поддержала брата и Ядвися: с одной стороны, ее влекли приключения, с другой же, очень заманчивой представлялась перспектива умыться и переменить истрепавшееся, пропыленное платье на новое и чистое.

— Иохани, тебе бы тоже переодеться, — заметила она между прочим. — Иначе на станции тебя неправильно поймут, примут за разбойника или дикаря…

— В самом деле, — согласился пан Иохан в некотором смущении.

На то, чтобы сменить платье и привести себя в пристойный вид, барону понадобилось не более четверти часа. Он горько пожалел о пропавшем во время нападения оружии — карабине и пистолетах, — в предстоящем путешествии оно весьма пригодилось бы. Впрочем, у Ядвиси был пистолет, отнятый у Фреза, и она охотно отдала его брату.

— Не будем прощаться, — сказал пан Иохан, забираясь в седло. — Уверен, что вернусь самое позднее завтра днем.

— Постарайся, чтобы с тобой ничего не случилось, — напутствовала его сестра.

Примерно через час барон задумчиво разглядывал ворота уединенного монастыря. По пути он не видел никаких следов Эрики — и вообще ничьих следов, — и теперь размышлял, могла девушка ночью, в темноте, не заметить эти ворота и пройти мимо, или же заметила и постучала в них.

Сомнения его разрешились сами собой: по дорожке к воротам спешил человек в темно-синем одеянии и с ключами в руках — несомненно, привратник. Пан Иохан спешился и стал ждать.

Глава 28

В комнате витал сладкий и свежий арбузный аромат; источником его была половинка полосатого красавца, возлежащая на столе на плоском блюде; из сахарной алой плоти его кровожадно торчал нож. Пана Иохана уже несколько раз приглашали угоститься, но он неизменно отклонял эти предложения, не до угощения ему было, хотя и пах арбуз восхитительно.

— Не беспокойтесь, пожалуйста, мы уже отправили сообщение о катастрофе, — мягко увещевал настоятель монастыря, седой длинноволосый старик с ухватками столичного чиновника, нисколько не похожий на благообразного умиленного монаха, каких представлял себе пан Иохан. — Как только прелестная панна, — преподобный галантно поклонился пунцовой Эрике, взиравшей на барона влюбленными глазами, — сообщила нам о происшествии, мы тут же приняли все возможные меры. К сожалению, мы мало что можем — видите ли, мы тут лишены многих благ цивилизации, — но примем всех и окажем помощь всем, кому она потребуется.