Дракон и Король Подземья

– Тогда зачем в Рождество ты помыкал графским гоблином?

– Разве? – недоуменно воскликнул Гоб.

– Ну да. Я слышал, ты покрикивал на него.

– А как же? – гордо произнес гоблин. – Я хотел поставить его на место. Ведь ты в канун Рождества дал мне новое имя, которое графскому гоблину и не снилось. Да только потом ты взял и отнял его у меня. Можно я сейчас произнесу это имя?

Джим кивнул.

– Гоб Первый де Маленконтри, – чуть слышно, со слезами на глазах, прощебетал гоблин.

– Я же тебе говорил, Гоб, что не все в моей власти. Есть люди, к мнению которых я должен прислушиваться. По словам Каролинуса, я не имел права давать тебе нового имени. Но если ты не станешь им чваниться, я постараюсь вернуть тебе это имя.

– Ты вернешь мне новое имя? – радостно спросил гоблин.

– Постараюсь, – ответил Джим. – Да только помни: чванство еще никого не украсило. Если ты встретишь королевского гоблина, а он станет важничать, то ты не робей. Но прежде поищи потайной ход между этой комнатой и апартаментами короля. Если такой ход существует, ты его найдешь?

– Конечно, – прощебетал гоблин. – С помощью дыма можно обнаружить любую, даже самую узенькую щелку в стене. Не беспокойся, милорд. Если этот ход существует, я найду его.

– Хорошо, тогда отправляйся. Эдгар останется ждать тебя в этой комнате. Я скажу ему, где меня найти.

Гоблин исчез в дымоходе.

– Куда ты собираешься пойти, маг? – с тревогой в голосе спросил Эдгар.

– Вернусь к Камберленду. Да ты не бойся. Ничего с тобой не случится. Если кто сюда и зайдет, то тебя не увидит. У тебя лишь одна забота: вовремя отойти в сторону, чтобы с тобой не столкнулись.

Одарив Эдгара ободряющим взглядом, Джим направился назад, к Камберленду.

Дверь в комнату графа оказалась полуоткрытой, и Джим бесшумно проскользнул внутрь.

Камберленд стоял у камина, а на его месте, за столом в кресле, нахмурив брови, сидел король, как видно, продолжавший изливать на своего собеседника накопившееся недовольство:

– Где, ты говоришь, ее черти носят?

– Она отправилась на прогулку верхом, Ваше Величество, – ответил Камберленд.

– На прогулку верхом! На кой дьявол ей сдалась эта прогулка? Все последнее время, стоит за ней послать, она, видишь ли, на прогулке. – Король перевел дыхание и, раздосадовано махнув рукой, пробурчал:

– Налей мне вина, Роберт.

Камберленд подошел к столу, налил из бутылки вина в стеклянный бокал и, слегка поклонившись, подал бокал королю. Король с жадностью осушил его и вознегодовал снова:

– Женщины нас ни во что не ставят. Вечно поступают по-своему. И Агата не исключение. – Король раздраженно взглянул на графа. – Ради всего святого, Роберт, не стой столбом! Я тебе дозволяю.

– Благодарю, Ваше Величество, – угрюмо ответил граф и сел в кресло.

Король облегченно вздохнул.

– О чем я, бишь, говорил? Ах да – о женщинах. У них на уме лишь наряды и плотские удовольствия. – На лице короля обозначилось нескрываемое презрение. – А скажи, Роберт, Агата все еще наведывается к этому малому, который сидит в подземной тюрьме?

– Время от времени. Этот малый выкинул странный номер. Сначала непостижимым образом порвал цепь, устроил подкоп и бежал. А через три дня вернулся, черт знает зачем. Теперь сидит на цепи, которую не порвать и медведю. Леди Агата недавно заходила к нему.

– За каким дьяволом?

– Не знаю. Ваше Величество. Разве женщин поймешь? Возможно, она выясняет, нельзя ли этого человека держать у себя за комнатную собачонку.

– Если малого можно обучить всяким фокусам, я лучше сделаю из него шута. Но, как бы там ни было, леди Агате не пристало расхаживать по тюрьме.

– Может быть. Ваше Величество соизволит поговорить с ней?

– Что толку? Когда я начинаю учить ее уму-разуму, разговор всякий раз заканчивается черт знает чем. Гм… Поговори с ней сам, Камберленд. И строго. Напомни леди Агате о ее положении при дворе.

– Как будет угодно Вашему Величеству.

– Ты хороший слуга, Роберт. Тебе можно доверять не одни государственные дела. Ты оберегаешь меня и от житейских невзгод. Однако ты забыл о моем бокале.

Камберленд встал, налил королю вина и сел снова.

– Пользуясь расположением Вашего Величества, – сказал граф, – я хотел бы вернуться к разговору о разбойном нападении на мои земли на севере Англии.

– Нет-нет-нет, Роберт! – запротестовал король, морщась словно от зубной боли. – Рассказом об этом набеге ты мне уже прожужжал все уши. С меня хватит. Занимайся своими делами сам.

– Если бы речь шла только о нападении на мои земли, я бы не обеспокоил Ваше Величество. Я уже говорил и осмеливаюсь повторить: люди, вторгнувшиеся в мои владения, преследуют далеко идущую цель – принудить Ваше Величество уменьшить налоги. Эти люди покушаются на устои трона, посягают на благоденствие Англии.

Король устало закрыл глаза. Губы его приоткрылись, голова поникла, плечи обвисли. Камберленд смерил его угрюмым взглядом.

Неожиданно король встрепенулся, гулко зевнул и досадливо произнес:

– Ладно. Скажи, какими налогами возмущены эти люди.

– Всеми. И подушным, и налогом с продажи земли, и налогом на наследство, да и другими. Зреет заговор. Есть лица, которые лезут из кожи вон, чтобы возмутить спокойствие в королевстве. Среди них граф Оксфордский и сэр Джон Чендос.

– Чендос! – гневно вскричал король, изумленный сверх всякой меры. – Да ты с ума сошел! Джон Чендос мне предан душой и телом. Служит на благо Англии, не щадя сил. А разве не он со своим отрядом отразил нападение на твои земли?

– Есть люди, которые искусно маскируют свои истинные намерения, – ответил граф. – Кстати, в отряде Чендоса был Рыцарь-Дракон. Однако это не означает, что он предан тебе душой и телом.

– Вы словно сговорились с Агатой, – пробурчал король. – Не жалуете одних и тех же людей. Понятно, чем не угодил Агате Рыцарь-Дракон, а вот с чего она взъелась на Чендоса, в толк не взять. По мне, и тот, и другой заслуживают доверия.

Джим ухмыльнулся. Эдвард III придерживался любимой политики королей «разделяй и властвуй», не без основания полагая, что, чем большее число подданных он столкнет лбами, тем меньше недоброжелателей останется на его долю.