Дракон из сумрака

— Тогда на чем ты планируешь добираться до своего замка?

— На земляных червях.

— Что?

Выражение лица эльфа заставило меня рассмеяться в голос. Эти распахнувшиеся глаза, взлетевшие на лоб брови, вытянувшаяся челюсть определенно подняли мне настроение.

— Ты ведь шутишь? — прошептал эльф с удивлением и испугом. — Не могут же земляные, — он нервно сглотнул, — черви везти человека. Они же маленькие.

— Эти — нет.

— Черви, — Ильди передернуло.

— Они милые, тебе понравятся. — Я уже предвкушала его реакцию на появление наших новых ездовых питомцев.

Ведьмы из Семерки сунули пальцы в рот, и в уши вонзился пронзительный свист. Некоторое время ничего не происходило, а потом земля содрогнулась, заходила ходуном, приподнимаясь и опускаясь, как человеческая грудь во время дыхания. Эльфы растерянно посмотрели себе под ноги и чуть согнули колени, пытаясь удержать равновесие.

— Что это? — выдохнул Фай.

— Наши шипастые друзья.

Свист прекратился, и земля в десяти метрах от нас взорвалась фонтанами крупных и мелких комьев. Из ее темных недр в небо с грохотом взметнулись три гибких тела. Похожие на щупальца, усеянные шипами, они качнулись в воздухе, вспороли его, как хвосты плети, и нависли над отрядом тремя гигантскими вопросительными знаками.

— О, богиня, — прошептал Ильди севшим голосом, а побледневший Фай смог только шумно вздохнуть.

Чудовища разомкнули круглые пасти, полные нескольких рядов острых зубов, — пасти, способные проглотить повозку, запряженную лошадьми, этакие темные пещеры, унизанные сталактитами и сталагмитами. И показалось, что на нас вот-вот набросятся, что жить нам осталось считанные секунды.

Фай что-то пробормотал. Ильди уже привычно потянулся к несуществующему мечу на поясе и, не обнаружив его, выругался витиевато, по-эльфийски.

Но чудовища не напали, не издали ни единого угрожающего рыка, а, показав зубы, опустили то, что заменяло им головы, к нашим ногам. Земля снова содрогнулась — это монструозные черви полностью выбрались на поверхность. Их толстые шкуры, которые не могло пробить ни одно копье, лоснились, как жирный болотный ил.

— Хочешь сказать, что мы поедем к твоему замку на этом? — с трудом выдавил из себя Ильди, наблюдая, как нежно я глажу монстра, на фоне которого выгляжу жалкой мошкой. Даже если три Иданн встали бы друг другу на плечи, все равно бы не сравнялись с чудовищным червем в росте.

— Между шипами есть удобные углубления — никакого седла не надо.

— А держаться за что?

— За шипы и держись, только надень специальные ездовые перчатки. Эти красавицы быстрее лошадей, домчат нас домой в два счета.

— Домой, — хмыкнул Ильди, и уголки его губ скорбно опустились. — Твой мир словно обитель Теневого бога, хозяина черных душ.

— В смысле похож на ад?

Эльф тоскливо уставился в сторону пустынного горизонта.

— Не похож, — покачала я головой. — Это он и есть. Ад. Поехали.

Между двумя соседними шипами на хребте монстра помещалось до трех человек, и я решила, что Ильди сядет впереди меня, а Фай — позади, так я смогу проследить за тем, чтобы никто из пленников не свалился с непривычного для них ездового животного. На самом деле мне хотелось обнять моего эльфийского упрямца со спины. Прижаться к нему грудью, обвить руками и всю дорогу украдкой вдыхать ароматы хвои и горьких трав — запах его кожи, особенно сильный за ухом и у сонной артерии.

Исполинский червь, извиваясь, понес нас к темному горизонту, обложенному тучами. Мимо мертвых деревьев, чьи стволы поросли грибами, мимо русел высохших рек и черных трещин в земле. Вперед и вперед, под низким грозовым небом.

Ильди был напряжен. Фай в попытке не выпасть из углубления на спине монстра вцепился в шип позади себя. Где-то на середине пути, зажатая между двумя мужскими телами, я ощутила недомогание. При мысли о Мериде, о том, что советница ведет какую-то свою игру, в висках проснулась привычная боль. Сначала она была терпимой — я лишь крепче стиснула зубы и прижалась щекой к плечу Ильди в поисках утешения, — но боль продолжала нарастать, а вместе с ней в груди поднималась ярость, иррациональная злость, которая охватила меня, казалось бы, без всякой причины. Ненависть к Мериде.

В голове отчетливо прозвучало: «Дрянь. Тварь. Выдрать бы и сожрать ее сердце».

Кровь в висках грохотала. В ушах стоял звон, и за этим звоном я услышала скрип отпирающихся замков — тех, что сдерживали чудовище, живущее за дверью в дальнем уголке моего подсознания. Чудовище из Сумрака. Тьму, которую, по словам Мериды, запечатал магический шар, брошенный в меня эльфийской чародейкой. Теперь я чувствовала, как эта тьма клубится, запертая в ментальную клетку, как она ширится и растет во мне, пульсируя, словно живая, и ищет, ищет лазейку, малейшую брешь, чтобы хлынуть наружу. Вырваться из заточения и поглотить меня.

Тьма. Жажда крови.

«Мерида. Дрянь. Тварь. Выдрать бы и сожрать ее сердце».

Откуда столько ненависти? Неужели это воспоминания? Такие чувства я испытывала к советнице раньше, до того как все забыла? Мечтала выдрать и сожрать ее сердце? Мерида никогда не была моей подругой? На самом деле я ненавидела ее? За что?

Перед глазами потемнело. Виски в последний раз взорвались болью, и я поняла, что теряю сознание. Отключаюсь, как той ночью в палатке, когда Мерида поклялась спасти пленников от надругательства и не спасла. Мои руки, сомкнутые в замок на животе Ильди, разжались, а сама я начала заваливаться на бок, готовая свалиться на землю с высоты более четырех метров.

Упасть на камни — верная смерть.

— Иданн!

В сомкнувшемся вокруг мраке раздался испуганный голос Ильди, и меня рывком вернули в вертикальное положение.

— Заснула? Не спи! Ты же чуть не разбилась. Обними меня, давай. — Одной рукой он держался за шип, другой — накрыл мои ладони и крепко прижал к своему животу. — Держись за меня, Иданн.

Иданн…

Мне нравилось, когда он называл меня по имени.

Всю оставшуюся дорогу я думала о том, что случилось. Об этих сильных, внезапно нахлынувших эмоциях, которые словно принадлежали мне и одновременно не мне. В какой-то момент, перед тем как сознание начало от меня ускользать, мне показалось, что вторая личность, темная, страшная, пытается перехватить контроль над моим разумом. Завладеть моим телом. Показалось, что прежняя Иданн возвращается, что Чудовище из Сумрака рвется наружу. Это были именно ее мысли, ее ненависть к Мериде. Я нынешняя просто не способна на такие сильные чувства.

Я думала об этом, прижимаясь щекой к спине Ильди, ощущая под ладонями его твердый, мускулистый живот, и с каждым километром, оставленным позади, все больше и больше впадала в панику.

Кто-то — сомневаюсь, что это была эльфийская чародейка, — воздействовал на Иданн магией, ее личность раздвоилась, и в результате родилась я, ненастоящая Иданн, гость в ее теле. Новая личность, которая исчезнет, как только воспоминания вернутся.

Что же делать? Как удержать монстра внутри? Он словно паразит засел в моем подсознании — жуткое, злое нечто, требующее, чтобы я ушла в тень и уступила место ему.