Дракон по соседству

– Пусти, – просипела в его ладонь.

– Ты… ведь это всегда была ты…

Он убрал руку от моего лица, понимая, что я не подниму шума, и наклонился ближе.

– Брок? – стало жарко.

– Ты ведь совершеннолетняя? – низким голосом потребовал он ответа.

– Да, но…

К его поцелую я не была готова. Совсем. В бездну все приличия! Я мечтала о нем с тех пор, как впервые увидела. Представляла, как его губы касаются моих, как сильные руки удерживают меня на месте. Но даже в самых смелых грезах Брок не был таким диким. Он подхватил меня под ягодицы и вмял в доски позади. Мне пришлось обернуть ноги вокруг него и ухватиться за плечи. Конечно, пришлось.

Мужчина оторвался от моего рта, когда я уже задыхалась и уперся лбом в мой лоб. Он тоже дышал надсадно. И кажется, где-то в его груди дрожало рычание. Безумие в чистом виде.

– Ты казалась такой…– он неопределенно хмыкнул, – правильной. А на самом деле…

– Что? – мои пальцы разжались, выпуская ткань футболки.

– Горячая штучка, – он вжал меня в стену. – Давай рванем подальше отсюда?

– Что? – повторила я глупо.

– Снимем номер в мотеле и…

Меня окатило волной омерзения. Еще никогда не ощущала себя настолько грязной. Ведь после первого в жизни поцелуя должно быть иначе. Правда? И почему тот, кто снился мне ночами, считает, что я должна согласиться поехать с ним для…

– Пусти, – попросила я снова.

Брок понял по-своему и ослабил хватку на моих бедрах. Он отклонился немного, чего вполне хватило, чтобы увидеть лицо. Ну почему этот мерзавец такой красивый?

– Обещаю вернуть тебя к утру, – забил парень последний гвоздь в гроб моих иллюзий.

Пощечина прозвучала так громко, что отозвалась эхом от деревьев. Я оказалась на слабых ногах и оперлась о стену. Смятый спиной дикий виноград источали терпкий кисловатый аромат. Ладонь горела от удара. Надеюсь, его щека пострадала не меньше.

– Ты чего? – Брок выглядел обескураженным.

– Тронешь меня еще раз, позову отца. У него ружье всегда заряжено.

– Ччего? – кажется, мы поменялись местами.

Глава 3

Он не понимал. Действительно считал, что не предложил ничего отвратительного. Видимо, привык, что в этом городе он самый завидный парень.

– Мне не нужны объедки сестры, – выплюнула я с горечью. – Отойди.

Скорее по инерции Брок отшатнулся. Не теряя времени, взобралась по лестнице. Сок смятых листьев винограда въелся в кожу ладоней. Запах зелени вбился в нос и именно от него слезились глаза. Ну не из-за помощника шерифа же я плакала? И не плакала…

Оказавшись в своей комнате, я задёрнула шторы и села прямо на пол. За ребрами ныло. Хотелось вынуть сердце и сжать его покрепче, чтобы не трепыхалось.

– Терри, – раздалось едва слышно прямо за окном.

– Пошёл ты, – отмахнулась с яростью.

Никто не забирался на мою крышу. Никогда. И ни один мужчина не совался в мою душу в грязных ботинках. До сегодняшней ночи.

– Нам нужно…

– Ошибаетесь помощник шерифа, – поворачиваться к нему лицом я не посмела. Так и осталась сидеть на выкрашенных в синий цвет досках спиной к мужчине. – Мне ничего не надо. А вам стоит катиться отсюда, пока я и впрямь не позвала отца.

– Я объясню, – настаивал мерзавец.

– Не думаю, что я настолько жалкая, чтобы не понять, куда и зачем вы хотели отвести меня. И то, что я совершеннолетняя, не значит, что… – всё же не удержалась и вскочила на ноги, – что я соглашусь стать чьей-то подстилкой. Ты, – я ткнула в него пальцем сквозь колыхающуюся занавеску, – ни одну из сестёр не получишь. Фрея никогда не станет твоей. И я не стану…

– Она мне и не нужна, – глухо ответил парень и мне показалось, что в его голосе проскользнуло рычание.

– С каких пор?

– Я не понимал, что чую тебя. От неё пахло тобой.

– О чём ты? – оглянувшись, убедилась, что дверь закрыта, но если я побегу, то успею выскочить в коридор

Словно прочитав мои мысли, Брок вскинул ладони в жесте, говорящем, что он не желает меня пугать.

– Ты ведь знаешь кто мы. Кто я. И должна понимать, отчего я не мог упустить…

– Ты что-то принял? – скривилась от отвращения. – Лучше уходи. Правда. Всё это уже слишком.

Полупрозрачная ткань искажала его лицо. Мне померещилось, что его глаза стали больше и глубже. Я поняла, что попятилась, когда ноги упёрлись в кровать.

– Они не сказали тебе, – помощник шерифа потёр переносицу и тряхнул головой. Движение вышло резким. – Это будет сложнее, чем я думал.

– Я закричу, – просипела, почти теряя возможность дышать от накатывающего ужаса.

– Тебе не нужно бояться, Терррри…

И я заорала. Так пронзительно, что даже небо отозвалось громом. Закрыв лицо ладонями, продолжала визжать. Дверь в мою комнату открылась и вбежала мама. Она толкнула меня к себе за спину и закричала.

Я не слышала слов и не понимала, о чем она шептала потом, уводя меня в свою спальню. Не знаю, спрашивала ли на самом деле о чудовищах или не решилась даже поверить в то, что видела за шторой. Нет. Не видела. Мне всё показалось.

***

В тех снах, что мучили меня с тех пор, как перестала быть ребёнком, тоже были монстры. Они тянулись ко мне длинными когтистыми пальцами. Даже проснувшись, я ощущала их касания и смывала их долго в душе, заставляя родных стучать в хлипкую дверь, и спрашивать не упала ли я там. Лучше бы я упала.

Всего этого нет в реальности. И продавец газет не обладает светящимися глазами. А у пастора нет огромных иглоподобных зубов. У инструктора по вождению не заостряются черты лица, когда визжат шины автомобиля. От каждого тонкого визга люди вокруг меня не меняются. Ничего этого нет.

Всё просто. Я безумна. Однажды это поймут. Меня запрут в клинике для сумасшедших. В такой могла оказаться моя бабушка. Слишком хорошо помню, как она спряталась вместе со мной в кладовке и, усевшись на полу рядом со стопкой книг, раскачивалась и приговаривала.

– Они повсюду… клыки и когти… клыки и когти… они тянутся ко мне…– в глазах женщины вспыхнули и тут же потухли желтоватые искры. – Они доберутся до меня. Достанут и… – услышав мой всхлип, бабушка вперилась в меня испытующим взглядом. – Ты такая же. И тебе придется прятаться. Никому не говори, что видишь.

– Что видишь? – решилась спросить я.

– Клыки и когти, милая. Не подавай виду, что различаешь их. Потом кричи от страха, потом плачь, когда окажешься одна. Но никому не говори, что замечаешь монстров…

Она погибла спустя неделю. Несчастная зачем-то вышла ночью из дома. Помню, взрослые шептались, что она совсем потеряла разум. Но я понимала, что она сбегала от монстров, что тянулись к ней во снах и встретила тех, кто живёт в настоящем мире. Её разорвали дикие звери. Никто не знал, что я слышала её крики. Каждый. Но все они звучали только в моей голове. Много лет минуло, но мне не забыть, что последние её слова были обращены ко мне…