Дракон в огороде

– Лизонька, – опасливо оглядываюсь, не решаясь произнести страшное, – Нам нужно домой. Как мы сюда попали, ты помнишь, золото моё? – наконец-то произношу я.

Лицо дочери тут же меняется. Становится упрямым и слишком решительным, как для девочки семи лет.

– Я не хочу! – тряся головой, выкрикивает она. – Давай останемся. На немного хотя бы! Зачем нам домой?

С трудом подавляю вспыхнувшее раздражение.

– Лиза, это не обсуждается! – громче нужного припечатываю я.

– Нет!

За считаные секунды моя нежная и ранимая дочь превращается в маленькую фурию и бросается к дверям.

– Лиза, стой! – вскакиваю, бросаясь вслед за дочерью.

Дверь не успевает закрыться. Я выбегаю в широкий коридор и застываю на месте. Осматриваюсь по сторонам, с ужасом осознавая, что Лизы нигде нет.

– Лиза!

Вдалеке слышится грохот. Женский визг и детское: «простите, простите, я не заметила».

Сердце несётся вскачь. В груди холодеет.

Я бегу в сторону, где слышатся бормотания дочери, краем глаза подмечая угрюмые статуи, выставленные напоказ доспехи и холодное оружие у стен.

Вот уж точно, здесь не место для маленького ребёнка. Слишком много опасности!

– Лиза. – оказываюсь на распутье.

Коридор заканчивается, уходит вправо и влево.

– Мамочка, я не специально.

За поворотом, у начала светлой лестницы, находится моя дочь и взрослая женщина, нелепо прижимающая руки к щекам. Шумно сглатываю, глядя на пол, где разбросаны осколки и земля.

– Ничего, моё солнышко. Ничего. Никто тебя ругать не будет. – тут же оказываюсь рядом с дочерью, прижимая худенькие плечи к себе. – Ты только больше так не делай. Не убегай от меня, пожалуйста. У меня чуть сердце не остановилось… – шепчу, а сама рассматриваю женщину, что, судя по всему, столкнулась с ребёнком.

Она не выглядит спокойной. Грустной и взволнованной, скорее. Высокая причёска, строгое серое платье, странные сандалии и невесть откуда взявшийся платок в её руках.

Ребёнок ребёнком, а женщина испугалась не меньше.

– Простите, вы в порядке? – не могу не спросить я.

– Я? – она поднимает на меня отрешённый взгляд серых глаз и смотрит несколько мгновений, будто собираясь с мыслями. – Я в порядке, госпожа. – в конце концов, произносит она, промакивая платком слезящиеся глаза. – Уходите. Королева сильно осерчает…

Я замираю. Мне не понятна реакция этой женщины и её слова.

– Я помогу вам здесь убрать. Что вы такое говорите?

Позади слышится скрип двери и шуршание ткани.

– Мамочка, я сама помогу убрать. Так стыдно… Почему тётя плачет? – тихонько шепчет Лизок, сама всхлипывая.

Оборачиваюсь, пытаясь мысленно подобрать слова, чтоб успокоить своего ребёнка.

К нам приближается ОНА! Обладательница голоса, который нагнал на меня страх, шагает, шурша многочисленными юбками своего пышного платья.

– Что здесь происходит?! – гремит властный вопрос.

Я не хочу проблем. Мы с дочерью здесь чужие. Если уж эта зеленоглазая и злая тётка расхаживает по настоящему дворцу в короне, то ничего приятного конфликт с ней нам не принесёт. Но и женщину – помощницу по хозяйству, скорее всего, – я не могу просто взять и обвинить в случившемся.

Приходится говорить полуправду:

– Мы столкнулись на лестнице с вашей работницей и разбили… цветочный горшок.

Зелёные глаза опасно сужаются. Женщина смотрит на меня, склонив набок голову и прищурившись.

– Лоатус? – резко дёрнув головой, королева поворачивается в сторону и без того трясущейся женщины. Глаза расширяются. Неглубокие морщины сходят в одно мгновение с верхней части её лица. – Ты разбила лоатус, Кама?!

Я начинаю успокаивающе поглаживать плечи дочери, уставившись на пол. Что за лоатус такой, я не знаю, но чувствую, что это что-то важное. Настолько, что сейчас работница шлёпнется в обморок, а гнев королевы обрушится на нас.

Как назло, на полу, кроме осколков глиняного горшка и комьев полусухой земли, вперемешку с песком, ничего нет.

– Разбила… – тихо проговаривает перепуганная женщина. – Ваше Высочество, я столько лет уже при дворе…

– Молчи, Кама! – выкрик королевы отбивается от стен. Громкий. Жёсткий. Пугающий. – Где зерно? – упрямо вздёрнув подбородок, отчего тонкая корона в тёмных, отдающих зелёным оттенком, волосах качнулась, злая королева, чьего имени мне так и "не посчастливилось" узнать, провокационно усмехается: – Не найдёшь, лично отправишься искать следы Светлых Эльфов!

– И почему эта тётя такая злая? – шепчет Лиза, вжимаясь в меня всё теснее. – Ругается, да?

Я киваю, не сразу сообразив, что ребёнку не видно моего молчаливого ответа.

– А вы… – повернувшись к нам, она проходится пристальным взглядом по моей дочери, заставив моё сердце тревожно сжаться. Смотрит на меня, недовольно морщась, и высокомерно заявляет:– Это всё вы виноваты! Благодарите богов, что я дала сыну слово не вмешиваться в его очередное увлечение!

Не то чтобы мне было дело до увлечений её сына… но стало обидно.

– Это была случайность. Никто не хотел… доставлять неудобства. – против воли в голос пробираются тревожные нотки. Понятия не имею, как здесь нужно общаться с королевой, но своего ребёнка пугать, я не позволю!

– Лучше молчи. – шипит любительница зелёного цвета и шуршит юбками к двери, из которой вышла.

Как только дверь за королевой закрывается, воцаряется тягучее молчание.

Мысли о том, что мужчина в моём огороде пророчил мне не только себя в пару, королевство в придачу, но и эту женщину в свекрови, вызывают тремор.

Упаси боже. С такой роднёй и врагов не надо.

– Мам, ты же не злишься, да?

Отмираю. Смотрю ласково на дочь, задравшую вверх голову, и искренне ей улыбаюсь.

– Не злюсь, сокровище моё. И ты не злись на меня. Давай поможем тёте?

Лиза охотно принимает моё предложение. Около пяти минут мы под недовольно-ошарашенные возгласы и причитания работницы дворца собираем в отдельную кучку остатки глиняного горшка, попутно выискивая лоатус.

– Госпожа… – расстроенная и растерянная женщина в который раз предпринимает попытку избавить себя от нашей помощи.

– Кама! – с недовольством восклицаю я. – Прекратите уже с этой госпожой… – немного смягчившись, добавляю: – Что за лоатус такой? Как выглядит? И сколько этих семян?