Дракон выбирает с прицепом
Шрифт:
– Нет! – отрицательно замотала я головой. – Все на месте. Даже кот! Где он? Где он! А! Вот он!
– Как странно, - произнес Альвер.
– Ты говорил, что есть еще болезни! – вцепилась я, не зная, что будет лучше, укрыть Злату одеялом или не укрывать! Я действительно мало знала про драконов, и радовалась, что корь, ветрянка, бесконечные простуды и бронхиты – все прошло мимо нас.
– Драконий кашель и насморк! – продолжал Альвер. – Это то, что описано у вас в балладах. Летел дракон, дышал огнем, уничтожая все на своем пути!
– Погоди, ты хочешь сказать, что это был просто насморк? – обалдела
– Ну да?! Зачем дракону жечь деревни? – удивился Альвер. – Исключительно из зловредности?
– Ну, некоторые мои предки, с тобой не согласились бы! – добавил с кресла Белуар. – Поэтому для драконов с насморком и кашлем ввели карантин. Кашляешь, чихаешь, - сиди в замке. Это бывает у маленьких драконов перед самым первый оборотом. И взрослых, кто давно не оборачивался. Помнится, я, так получилось, лет сорок не оборачивался. Ни к чему было! А потом как обернулся, как расчихался…
– Да! Она вчера чихала! Кашляла! – почти обрадовалась я. По симптомам почти подходило. – Все тут обкашляла… Как чихнет, так из нее струя пламени!
– Да, но при драконьем насморке не лежат вот так вот! – вставил Белуар. – Что-то здесь не то!
– А при какой болезни лежат? – насторожилась я, глядя на драконий консилиум.
– О, тебе это не грозит! – заметил Альвер.
– Ты сам недавно сказал, что я мало интересуюсь драконами! Вот я и спрашиваю! – настаивала я, перебирая детские пальчики.
– Дети драконов все чаще рождаются в человеческом облике. Раньше все было наоборот. Рождался дракон, а его учили принимать человеческий облик. Ну еще бы, живя с мамой и папой в просторной пещере нет необходимости быть маленьким, - произнес Альвер с усмешкой. – И сейчас, если дракон рождается драконом, или большую часть времени проводит именно в драконьем обличии, родители просят у слуг небольшую комнатку. И сажают его туда. Чтобы дракон почувствовал себя некомфортно и принял облик человека. Маленькое помещение – маленькая форма! Но тебе –то с таким замком в двадцать семь этажей, такое точно не грозит. Значит, причина в чем-то другом! И я не могу помочь. Не может такого быть, чтобы в таком огромном замке, как твой, дракону мало места!
Маленькое помещение – маленькая форма… Я задумалась. Они же не знают, что из всего замка нам принадлежит комната с санузлом.
– А чем это чревато? – спросила я, обеспокоенно глядя на Злату. Кажется, я догадываюсь, в чем причина. И все-таки потолки у нас низковаты… О! А я еще вчера сделала ей ее любимую палатку! В детстве она часто в ней играла. Но я же не знала, что нельзя было…. А! Альвер был прав! Что человеку хорошо, дракону - вот!
– Последствия маленьких пещер очень страшные! – произнес Белуар. – Во –первых, бедняжка вынужден будет всеми силами сдерживать трансформацию. От этого ломаются кости…
О, ужас!
– … деформируются суставы…
О, мамочки! Мне только драконьего сколиоза не хватало!
– … но самое страшное, что ребенок испытывает сильнейшую в жизни боль! – закончил старик. – Боль настолько сильная, что они впадают в похожее состояние и перестают шевелиться. Они не могут даже разговаривать. Если они хоть на секунду потеряют контроль над собой, то оборот неизбежен, - закончил Белуар, листая книгу. – Милая, скажи
слугам, чтобы и сегодняшний день обвели в календаре! Сегодня еще одна книга пригодилась! «Драконьи болезни и особенности их лечения».– Итого – все, - отрезал Альвер. – Поэтому, я не знаю, чем тебе помочь!
А не может ли быть такого, что Злате действительно мало места? А что если это – правда? И Злата не может обернуться. И прямо сейчас, когда мама гладит ее, ребенок испытывает страшную боль?
– А драконы большими оборачиваются? – спросила я, делая вид, что праздно интересуюсь. – Если как Вивернель, то это вполне себе…
– Вивернель – виверна. Они меньше драконов. Меньше, но длиннее. К тому же, они ядовиты. И рукокрылые. К тому же Вивернель - мальчик, – произнес Альвер, сглотнув. Он с обидой в голосе добавил. – Мы меньше, чем девочка…На заднем плане я слышала приглушенные голоса.
– Несите книгу! – торжественно объявил Белуар, сидя в короне в кресле. Он повелевал, размахивая золотым кубком.
Слуги забегали, а я с тревогой, поджимающей горло, посмотрела на Злату. Что же делать?
– Вот! – произнесла служанка, подавая Белуару рассохшийся опус, чье место или в музее, или на помойке.
– Проклятые мыши прошлой эпохи!
– возмутился Белуар, откидывая изгрызенную почти на половину обложку. – Запишите! Пригодилась еще одна книга! Так, тут написано, что перед оборотом, дракон как никогда чувствует пространство. И пространство рассчитывается по размаху крыльев. Если дракон чувствует, что не сможет взмахнуть крыльями, то оборот начинает сдерживаться.
Сдерживает оборот? Хорошо! Где я возьму огромное помещение, стадион или актовый зал, чтобы Злата смогла «почувствовать пространство»? Где можно арендовать пещеру на время оборота? Так, я видела объявление. На объездной сдаются ангары под картошку. А у нас под дракошку… Да, но как она будет летать? А если она захочет взлететь?
– Может, она просто впала в уныние? – предположил Белуар, шурша книгой. – Быть может, нужно попробовать ее расшевелить. Что она любит больше всего?
– А-а-а-а…. Любит больше всего? Пуговицы! Пирожные с миндальной посыпкой… Сырые пельмени… Мультфильм про маленьких фей… Что-то сверкающее…. – перечисляла я, загибая пальцы.
– Пуговицы… - сполз по креслу Белуар. – Пуговицы!
– Так! – перебил Альвер, заслоняя Белуара. «Спокойно, Белуар, спокойно! Сейчас мы выпьем чаю, спросим, кто благословил торговца… Тише, Белуар, тише!».
– Почему ты мне не сказал?
– возмутился Белуар. – Ты ведь знал!
– Я? – поднял бровь Альвер, глядя на старика в полоборота. – Я был очень зол, поэтому не обратил внимания. Извини.
– Хватит ругаться! – вспылила я. – Что-что-что там нужно?! Пуговицы? Пельмени? Пирожные!
– Так, пуговицы мы с моим, как выяснилось, не до конца другом, Альвером, берем на себя! – кивнул Белуар. – Что такое «пель-мен- нии», я не знаю, поэтому вам придется самой позаботиться.
– Я возьму на себя пирожные! Я знаю, что это такое! – заметила старушка, которая все еще вертелась вокруг мужа.
– Так, надо пробовать все! – кивнул Белуар. – Эй! Срежьте все пуговицы, которые посчитаете красивыми! Даже золотые! Все режьте. А ты говорила – выбрось старую одежду! Уже никто такое не носит! Выбрось! Вон как пригодилась!