Дракон выбирает судьбу

Он сам себе казался кроликом, который в последний миг сумел вырваться из капкана. Не драконом, вершиной эволюции и владыкой мира, а полевым кроликом.

“Прочь отсюда, – подумал Гилберт. – Прочь”.

*** 

– Мы познакомились в тот день, когда Джемму привели в дом моего отца. Я никогда не видел живую драконью долю, обычно люди расплачивались с драконами долей в бизнесе. Но вот в двери входит юная девушка, я смотрю на нее и понимаю: это та, с кем я хочу прожить жизнь. До самого конца.

Фрейя Смит улыбнулась. Глядя на нее, Джемма думала, что эта смуглая женщина с причудливой прической и фигурой, близкой к шару, сейчас берет главное интервью в своей карьере. Интервью, меняющее мир.

Несколько дней назад она и поверить не могла, что окажется в студии Фрейи – маленьком саду с легкой плетеной мебелью. Но вот ведь – сидит в кресле, держит Гилберта за руку, и все королевство сейчас смотрит на них. Фрейя сказала сразу: никаких статей, только прямой эфир, вас должны видеть все – Джемма чувствовала на себе чужие взгляды, словно прикосновение ветра.

На нее смотрели обычные человеческие девушки – с надеждой, теплом, завистью. На нее смотрели драконицы – в их глазах не было ничего, кроме ненависти. Джемма не имела права выходить замуж за дракона – она почти видела обертки от сэндвичей, которые будут швырять в нее, как в Эмин Леклер.

Пусть. Не страшно.

– Отец знал о ваших чувствах?

– Догадывался. Он хорошо меня понимал, поэтому, думаю, видел, что я не просто влюблен. Потом Джемму выдали замуж за его партнера, она уехала, и мы провели порознь семь лет, – Гилберт усмехнулся и добавил: – Я тогда поклялся больше никого и никогда не любить. И сдержал обещание.

Фрейя улыбнулась – улыбка вышла деликатной и понимающей. Джемма подумала, что Андреа давно закончил свое выступление – сейчас он, возможно, тоже смотрит телевизор. А у нее был летний грипп, и голова снова наливалась болью, и сегодняшнее утро казалось каким-то неправильным, размазанным.

Да, она сумела подлить карвайн в кофе, да, Андреа его выпил, пока они обсуждали подготовку к выступлению, но больше ничего особенного не случилось. Не выступил никакой внутренний огонь, человек не превратился в монстра – Джемма знала об этом. Знала, но не помнила – и это заставляло мир качаться и плыть.

Ей казалось, что кто-то взял платок и набросил на сегодняшнее утро. Спрятал что-то жуткое, что-то, способное разрушить ее жизнь.

– “Ярмарка тщеславия” не раз публиковала статьи о вас и ваших спутницах, – осторожно сообщила Фрейя. Гилберт кивнул.

– Так я пытался заглушить пустоту в душе. Писал Джемме письма, которые забирал ее муж. Надеялся, что однажды мы снова встретимся. Так и случилось. Я дракон, драконы выбирают судьбу один раз и на всю жизнь… и я сделал свой выбор, когда Джемма вошла в дом моего отца.

Они посмотрели друг на друга, Джемма улыбнулась, и ей стало спокойно и легко. Что бы ни произошло, они будут вместе, они стали мужем и женой и сумеют выстоять.

Почему-то губы жгло.

– Вы оказались очень решительны, – Фрейя посмотрела на Джемму, и на миг она ощутила странную робость, словно вдруг превратилась в ту девочку, которую родители отдали дракону. – Я вчера смотрела ваш прямой эфир с Падди Кейвиварном и удивлялась тому, как один человек способен бросить вызов миру.

– Это был не вызов, – рассмеялась Джемма и уже серьезно добавила: – Это было желание добиться справедливости.

– Что ж, у вас получилось. Вчера утром я и представить не могла, что к обеду весь Марнабер выйдет на улицы.

– Все требовали правосудия, – сказала Джемма, надеясь, что в ее голосе достаточно льда и вежливости. – И мы его добились вчера… и будем добиваться и дальше.

Гилберт мягко сжал ее руку, намекая, что у Фрейи Смит говорят о любви, а не о политике. Джемма понимающе кивнула, улыбнулась: поздно строить из себя милую и послушную драконью жену, она еще вчера показала всему королевству, что не такая.

– Брак между драконом и человеческой женщиной еще недавно считался попросту невозможным. Но вот вы сидите в этой студии, и у вас на пальцах обручальные кольца. Это понравилось не всем. За несколько часов я получила множество телеграмм и звонков. Люди искренне рады за вас, вы даете им надежду. А вот драконы…

– Драконы угрожают, – равнодушно ответил Гилберт, и Джемма вдруг подумала, что главная опасность сейчас исходит не от драконов – а от человека, который сегодня целовал ее в офисе.

Нет. Не целовал. Она точно знала, что этого не было. Все утро Андреа работал над своей речью, а она готовила все для выступления – тогда откуда взялось это ощущение, словно огромная змея медленно и властно опутывает ее тяжелым гибким телом?

“Я буду сопротивляться, – сказала себе Джемма, и головная боль отступила, выпуская злость. – Игорь сломал меня, но больше никто так со мной не поступит”.

– Как считаете, много ли вы потеряли, заключив этот брак? – поинтересовалась Фрейя. Ее лицо выглядело по-настоящему взволнованным. Гилберт только рукой махнул.

– Потерял? Да бросьте вы! Конечно, рынок акций слегка качнуло, но пока люди покупают газеты и смотрят телевизор, у меня будет мое дело. Но даже если у меня все отнимут, это не имеет никакого значения, пока моя жена со мной, – совершенно серьезно ответил Гилберт. – Я приобрел все, о чем мечтал.

Джемма невольно отметила это “приобрел”. Драконы всегда думают о собственности, такова их природа – но она любила, была любима, и только это имело значение.

Они говорили еще час – потом, когда передача завершилась, в холле телекомпании к Гилберту подошел ассистент и негромко сообщил:

– Звонил фро Финниган. Сказал, что драконы единогласно решили разорвать все дела с вами.

Джемме показалось, что под ней качнулся пол. Гилберт сохранял прежнее спокойное выражение лица, но над его головой взвилось облако искр. Джемма сжала его руку, словно хотела сказать, что все драконы не имеют никакого значения и никакой власти, но вдруг поняла, что падает. Голова наполнилась болью, а во рту появился вкус крови – Джемма качнулась, испуганно надеясь, что сумеет удержаться на ногах, но…