Драконий день

Айриэ спорить не хотелось. Он не видит и не понимает. Умрёт, так и не осознав, какое чудовище взрастил. Она только повторила:

– Лучше бы вы поступили по закону и отдали сына в Академию, герцог. А сами женились бы вторично и обзавелись другими сыновьями. Теперь же из-за одного бракованного щенка и вашей болезненной любви к нему погибнет весь род.

Файханас дёрнулся, как от пощёчины, но промолчал, тяжело сглотнув. Тут же выгнулся от боли и корчился пару минут, стиснув зубы. Потом сидел, коротко и с хрипом дыша, часто вздрагивая и пытаясь прийти в себя после приступа.

Кайнир посмотрел на герцога долгим взглядом и тоскливо спросил:

– А всё-таки, Рольнир, зачем вам понадобился этот нелепый заговор? Неужели захотелось власти?

– Я был вынужден. Я бы не стал, Кайнир, если бы мог иначе… Ты ведь меня знаешь, ради короны я бы честью и клятвами не поступился. Орминд… всё чаще срывался, его сила временами выходила из-под контроля. Он старался сдерживаться, но магия есть магия. И обнаружение того, что он маг, было лишь вопросом времени, а это для моего мальчика стало бы смертным приговором. Только корона могла защитить моего сына…

Король криво усмехнулся, кашлянул и сказал с хрипотцой:

– Я наивно думал, что вы не зря звали меня вторым сыном, Рольнир… Я до последнего надеялся, что это Торбианы или Сэйбаоны.

Герцог отвёл глаза:

– Мне было больно выбирать между тобой и Орминдом. Но иного выхода судьба мне не предоставила.

– По-вашему, затеять смуту – замечательный выход? – Кайнир издал горький смешок.

– Я бы постарался взять власть сразу. И убедить дворянство, что мой сын и я в качестве его советника – это лучший вариант в сложившейся ситуации. Принцесса Эглиана – бездетная вдова и прав на престол в любом случае не имеет, а остальные… У Файханасов немало союзников, добровольных и не очень. На некоторых я бы надавил, прочих убедил, но смуты не допустил.

– Ну спасибо хоть за это. Несомненно, если вдруг Светлолунный мир существует, и я бы в него попал, то взирал бы на вашу деятельность с умиротворением и даже с умилением, - зло бросил король и отвернулся, стараясь успокоиться.

Айриэ вмешалась, давая Кайниру время прийти в себя:

– Королевская корона чёрного мага не защитила бы. Вы забыли о Драконьем Ордене, герцог.

– Я всё время о нём помнил, особенно с тех пор, как вы появились в моих землях, мэора, - усмехнулся уголком рта Файханас. – Я знал, что вы опасны, но, к сожалению, не смог уберечь свой род…

– Дело не во мне. Даже если бы вам удалось меня убить и при этом обойти ''ответное проклятие'' - а это почти невозможно, уверяю вас - Орден никогда не пошёл бы на переговоры с вами.

– Уверены, мэора? Все продаются и покупаются, - равнодушно заметил герцог. – Всё зависит от цены.

– И какова же ваша? – не скрывая насмешки, поинтересовалась Айриэ.

– Мы бы договорились. Я был готов отдать многое – земли, деньги, привилегии - только не Орминда. Безопасность для него я выторговал бы. Умные люди могут сосуществовать мирно и сотрудничать ко взаимной выгоде.

– Орден никогда не станет сотрудничать с человеком, применившим Запретную магию.

– Вы излагаете собственные предположения или всё-таки можете ручаться за всех членов вашего Ордена, в том числе и за его главу? – Герцог тоже решил понасмешничать напоследок.

– За его главу – особенно. И даже за основателя. И за каждого драконьего мага. Нас немного, но мы не продаёмся.

– И что в вас такого особенного?

– Умение чувствовать мир, хотя бы. Видеть силовые нити мира. И понимать, что чёрный маг – любой чёрный маг – разрушает магическую оболочку Акротоса. Злодеев на свете много, они вредят миру, но всё это поправимо и вписывается в закон вселенского Равновесия. Абсолютного зла и абсолютного добра не существует. Есть лишь те, от кого надо избавляться ради поддержания Равновесия. Напрямую разрушать мир способны только чёрные маги. Как ваш сын. Поэтому никто и никогда не станет с ним договариваться. Не о чем, герцог. Да и вы сами вскоре поняли бы, что от вашего сына осталась лишь оболочка. Того мальчика, которого вы любили, больше нет.

– Позвольте мне судить об этом самому, мэора, - холодно ответствовал герцог.
– Очевидно, вам незнакомы родительские чувства, иначе вы бы меня поняли.

– В том смысле, в каком понимаете их вы – к счастью, нет, не знакомы.

Да убережёт её судьба от таких деточек, которых надо растить аж два десятка лет, прежде чем из них получится что-нибудь путное. Ужас. Бедные люди. К счастью, у драконов этот процесс проходит гораздо быстрее и, пожалуй, легче. Хотя не исключено, что многим людям он тоже показался бы невыносимо тяжёлым. Дело вкуса, что называется.

Файханас изучал магессу с неким исследовательским интересом – очевидно, стараясь хоть таким образом отвлечься от боли как физической, так и душевной. Айриэ видела, что в старом герцоге, в отличие от его сына, совесть сохранилась, не позволяя легко списать в расход бывшего воспитанника и не испытывать при этом стыда. Он спросил:

– Мэора, я вот пытаюсь определить, не в родстве ли вы с эльфами? Раз уж вы столь неподкупны. Впрочем, о чём это я? Мы-то с вами знаем, что полуэльфы тоже продаются – главное, цену назначить правильную.

Герцог жёстко усмехнулся и явно ждал реакции магессы на этот укол. Айриэ его разочаровала, заметив вполне добродушно:

– Собственная жизнь – цена правильная, я согласна. Вы угрожали Тианору смертью, а ваш наследник, очевидно, вновь с удовольствием выполнил палаческие обязанности. Мне было рассказано о случайном падении с лестницы, но ведь это вы потрепали беднягу менестреля? Я правильно догадалась?

– Мэора, ваш…друг оказался довольно трусливым. Стоило лишь чуть-чуть поработать с ним в пыточной, как он на всё согласился. И шпионить за вами, и докладывать о ваших действиях, и рассказывать о ваших догадках и предположениях касаемо личности мага. Мне показалось забавным подбрасывать улики и против него тоже, чтобы сбить вас со следа.

– Бывает, что и любовники предают. Ничего, я это пережила. А вообще-то, герцог, по-моему, больше всего вы старались очернить в моих глазах Мирниаса.

– Этот типчик показался мне самой подходящей кандидатурой, - подтвердил Рольнир Файханас. – Я надеялся, что вы поверите в его виновность.

– Боюсь, я не настолько легковерна.

– А жаль. Но всё-таки, признайтесь, нам в течение месяца вполне успешно удавалось водить вас за нос.

– И всё это неизбежно закончилось бы в драконий день. Да, я только в катакомбах окончательно поняла, что чёрный маг – ваш Орминд, но сегодня, в день равноденствия, мне достаточно лишь взгляда на его ауру. Потому что я смотрю истинным зрением.

– И что в этом дне такого особенного? Магические потоки действительно движутся как-то иначе?

– И законы магии позволяют нам больше. Герцог, вы с самого начала были обречены на поражение. Потому что играли против дракона.

Айриэннис сняла иллюзию с глаз. Файханас поражённо всматривался в неё и, кажется, поверил её словам сразу.

– Да-а-а, мэора, я вас недооценил, - медленно проговорил он. – Кайнир, поздравляю, ты обзавёлся могущественными союзниками.

– Айриэннис дважды спасала мне жизнь. Кроме неё, этого не смог бы никто, так что у вас был шанс выиграть, - сказал король и снова невесело усмехнулся. – Не устаю благодарить судьбу за то, что я не унаследовал отцовские взгляды на отношения с Орденом.