Драконовы меры

— Вы могли бы почистить окна? — помня наказ Малиаза, на всякий случай обратилась я к своим питомцам, не отрывая взгляд от колыбели. На перилах не было ни потертостей, ни сколов. Даже лак выглядел таким, словно ее только вчера привезли от мастера. От легкого касания колыбелька закачалась, и большую комнату заполнил легкий переливчатый звон. Кажется, там был встроен какой-то механизм, все еще не растративший своей магии.

Не обращая внимания на то, как стремительно светлеют окна, на мгновение затягиваясь темными тенями, я подошла к комоду. Полка поддалась легко, но я замерла от увиденного. Детские вещи. Выглаженные, с маленькими, не отпоротыми бирками на воротничках. Пеленки, сложенные так, словно их никто и никогда не касался. И две деревянные погремушки тут же. Совершенно новые.

В груди что-то сдавило. Едва справляясь с нахлынувшим отчаянием, я захлопнула первую полку и принялась лихорадочно выдвигать остальные. И всюду были детские вещи на разный возраст. Но все нетронутые, новые. Золотые вышивки на распашонках, маленькие ботиночки с бантиками и помпонами, шапочки с узорами: все было аккуратно сложено… и убрано подальше от глаз вместе с комодом.

— Что же случилось с тем, кому все это предназначалось? — растерянно оглянулась кругом, пытаясь найти хоть намек на женское платье или подсказку. Но тут не было больше ничего. — Что случилось?

Я все искал глазами что-то еще, но здесь был только большой сундук в углу. Не давая горькой волне захлестнуть себя полностью, бросилась в полумрак. Небольшой резной ключик торчал в замочной скважине, и я, недолго думая, распахнула крышку. Надеясь найти там хоть какой-то ответ на возникшие в голове вопросы. Но внутри были только бумаги. Счета за продукты, списки покупок. Ничего, что могло бы дать ответ.

Чувствуя, как силы разом покидают меня, медленно опустилась на пол. Взгляд блуждал по комнате. Колыбелька, одежда…

— Все в порядке, — протянула руку, погладив по голове подлетевшего и встревоженного Тоша. Кот тихо и печально урчал, явно почувствовав мое смятение.— Не нужно волноваться.

С трудом, опираясь на сундук, я поднялась и вернулась к комоду, внимательнее рассматривая вещи. В них было что-то общее, чего не удалось определить на первый взгляд. Пришлось еще раз открыть верхнюю полку и рассмотреть содержимое внимательнее. Раз, другой. Я даже вытянула одну из маленьких батистовых рубашечек, подержав ту на вытянутых руках, пытаясь поймать мысль.

Затем меня словно кто-то ударил в живот. Их покупал мужчина. Определенно. Наряды выглядели хорошо и дорого, но в них можно было найти то, что не допустила бы ни одна мать: маленькие пуговки, которые так легко оторвать, шнурки там, где им быть не следовало. Даже погремушки больше подходили ребенку подросшему, а не младенцу, рядом с нарядами которого игрушки лежали.

— Малиаз, что с тобой случилось? Для кого ты это покупал?— тихо спросила я, словно стены могли дать мне ответ. Но не слышала ничего, кроме тихого урчания котов, что терлись о мои ноги, пытаясь успокоить.

**

Находка на чердаке подействовала на меня куда сильнее, чем сама хотела себе признаться. Пусть я не знала, что произошло на самом деле, но разыгравшаяся фантазия не давала покоя, подкидывая варианты один за другим.

Остаток дня прошел в каком-то тумане. Я и не заметила, как на поместье опустились сумерки, пока не смогла разглядеть рисунок на печной кладке, что занимал все мое внимание последние несколько часов. Пришлось все же встать, зажечь свет и огонь в камине. Потому как от долгого сидения стали зябнуть ноги. Коты, что до этого дремали на коврике у моих ног, тоже встрепенулись, словно мы разом очнулись от спячки.

— А давайте пойдем и сварим какао! — с наигранной радостью, больше стараясь взбодрить саму себя, громко заявила я, направляясь к лестнице. — Нужно же как-то исправить это день.

То, что завтра будет еще один такой же непонятный день, я пока старалась игнорировать. Определенно, мне нужно было найти какое-то более основательное занятие, чем мытье полов. Тем более, когда мои домашние питомцы так хорошо справляются с наведением порядка. Может, вернуться к вышивке или гобеленам? Помнится, у меня когда-то это выходило весьма недурно. Правда, сюжеты отличались от классических слишком уж сильно. Но кто сказал, что ромашки не могут быть хищными, а единороги всегда прекрасны? Мое подобное лошади чудище зеленого цвета с длинными клыками тоже имело право на существование. Пусть только на картине.

Я гремела небольшим сотейником, наполняя тот молоком и ставя на огонь, когда почувствовала, как волосы на затылке встают дыбом. Громко хлопнула входная дверь, и на весь дом разнесся звонкий женский голос:

— Мали-и-иаз! — сотейник дрогнул и едва не выскользнул из рук.

Как-то мне все это сильно не нравилось. Куда спокойнее было, пока никто не беспокоил меня в этом доме. И вроде бы выбирала нежилой, а попала в какой-то проходной двор.

Убедившись, что сотейник стоит ровно и не навернется мне на ноги кипящим молоком, я нагнулась к котам, которые почем-то весьма странно реагировали на появление нового действующего лица.

— А вы бы не могли прогнать нашу «негостью?» Ну, пугните слегка, что ли, чтобы та убралась подальше.

Но ответом мне стало неуверенное мурчание и прижатые к голове уши.

— Ну вот, и какая от вас тогда польза в защите дома? — убедившись в совершенной бесполезности Тоша и Люша, я поправила ворот платья, выбившиеся локоны и направилась в сторону холла. Кто бы к нам ни явился, а оставлять ее без присмотра шастать по дому, я не была намерена.

— Малиаз! — между тем довольно строго и требовательно вещала гостья, — я знаю, что ты дома! Я три часа тряслась в экипаже, чтобы с тобой поговорить, а ты меня не встречаешь!

— Простите, но Малиаза в поместье нет, — я старалась говорить спокойно, но уверено. А когда увидела гостью, то нервно сглотнула.

Было бы проще, явись к нам какая-нибудь отвергнутая любовница или что-то подобное, но… Высокий рост, рыжая копна волос, уложенная в строгую прическу и словно росчерками, украшенная парой серебряных прядей на висках. И характерный, такой знакомый блеск в глазах. Да и сходство было настолько явным, что у меня почти не было сомнений в личности гостьи. К нам, никак, изволила приехать мама.

— Ой, — не менее удивленно разглядывая меня и передавая перчатки и небольшой саквояж незамеченной сразу мной девушке за спиной, обронила эта красивая особа средних лет с лучиками тонких морщинок у глаз. — А я все думала, почему сына никак не застать в столице. И в Гарнизоне он стал появляться куда реже. И кто это вы у нас, милочка?

— Я Инг. Ингория. Эм… экономка? — последнее прозвучало так неуверенно, что сама скривилась.

— Ну да, я так и поняла, — дама втянула воздух, так что ноздри затрепетали, и чуть улыбнулась. — То-то от вас пахнет моим сыном, словно вы в его комнатах ночуете последнюю вечность.