Драконы никогда не спят (сборник)
Шрифт:
Черт побери, да хоть и в электронном! Как можно заставить текстовый файл стучать хозяину о том, что его открыли, читают, читают, читают… Ага. А ведь действительно возможно!
Интересно, интересно…
– Эй, привет! – Это прямо на улице. Вообще-то у меня много знакомых, но обычно я их вижу первым, а не они меня. – Говорят, ты что-то большое строишь?
– Да не такое уж и большое. – Скорее всего, вопрос касался предыдущего проекта (ау, паранойя! так ли это?).
– А для меня там работы никакой нет?
– Увы, – это вслух, а про себя: «самому мало».
Тяжелые времена настали.
Впрочем,
– Привет! – На это раз все нормально, я поздоровался первым. – Я слышал, ты VoiceOverIP интересуешься? И как?
– Да нормально. – Конкурент пожимает плечами. – Вот только стоят эти циски…
– Ага, – киваю, – это точно. Меньше пяти штук не видел. Правда, слышал о каком-то «Орехе» баксов так за двести. Конкурент знает меня не первый день и моментально делает стойку.
– А что оно умеет?
– Да, в общем-то, почти ничего, только вокодер…
Про себя: «а остальное элементарно делается программно, то есть в наших условиях – бесплатно…»
– И работает?
– Не знаю, – равнодушно пожимаю плечами. – Вообще-то я отечественной технике не очень доверяю. Вот если бы кто купил да попробовал…
– Так давай я…
«Ну вот, даже проще, чем я думал…»
– Ну давай…
Давай-давай, испытывай. Фиг ты их купишь где-нибудь кроме того места, которое я укажу.
А если пойдет голос, то чуть позже пойдет и видео; а если пойдет видео, то любой человек, попавший в поле зрения камеры на улице, в метро, в магазине, на площади, дома… Впрочем, нет, насчет дома – это я увлекся. Пока.
Время написания писем постепенно смещалось, и оказалось, что поздно ложиться не обязательно, – можно попросту встать пораньше.
И вдруг все закончилось.
Я внимательно пересмотрел все, что написал в прошлом письме… в позапрошлом… в поза-позапрошлом… короче, перечитал все и, разумеется, ничего обидного не нашел, потому что никогда бы ничего обидного не написал.
Женщины, однако, народ непредсказуемый… поэтому на всякий случай я перечитал все еще раз, снова ничего не нашел и, опять же на всякий случай, написал, что и в мыслях не было обидеть.
На четвертый день, несмотря на яростные протесты паранойи, я позволил себе слегка нарушить некоторые правила и через пару минут знал номер (черт побери, и здесь номера, куда мы катимся?!) телефона.
Который дырка в секьюрити.
Сто лет не звонил по обычному, войсовому телефону!
Трубка издала длинный гудок… еще один… еще… затем щелкнула, и я замер…
– Алло?
Голос, однако, принадлежал женщине явно старше.
– Здравствуйте, – пришлось произнести абсолютно нейтральным тоном. Черт возьми, кто как, но я через столько лет никогда бы не узнал… или узнал?
Меня, однако, узнали.
– А…
Удивительно, но, оказывается, в одном «А…» можно выразить и разочарование, и угасшую боль, и слабый интерес, и еще много-много-много чего… Я бы так не смог.
– Это ты. Ты, наверное, ничего не знаешь…
Кажется, уже знаю. Пол шевельнулся под ногами, экран и все окружающее подернулось дымкой… Ну!
– Она умерла…
Вот так. Значит, ко всем моим комплексам добавится еще и чувство вины. Права была паранойя, не стоило отвечать даже на самое первое письмо.
– … почти
полтора года назад…Только минут через десять я понял, что все еще сжимаю трубку в руке, что пальцы гудят, а в ухе до сих пор звучит «пиии… пиии… пиии…».
То есть не полтора года, конечно, но десять минут – тоже немало.
Вот как?
Ну что ж, теперь все понятно. Вот что бывает, когда недооцениваешь конкурентов. Тем не менее идея была хорошей, и когда я вычислю, кто это развлекся таким образом…
«Привет, – в этот раз письмо пришло утром. – Никаких обид, ну что ты. Просто я была слегка занята. Кстати, ты не подскажешь, как можно решить такую маленькую проблемку…»
Ага. Вот и qui prodest. Кто сейчас работает над этой «маленькой проблемкой», я примерно знаю, следовательно, могу устроить маленький сюрприз. Вирусы я, конечно, писал – по молодости, плохонькие – если честно. Всего и ценности в них было, что один – целиком на паскале, даже без ассемблерных вставок, а другой – на бат-командах, тоже без вставок, хоть говорили, что это невозможно… ха-ха.
К счастью, в данном случае задача облегчалась. Если противник сам просит прислать мину, то ее даже и маскировать не надо.
Поехали!
Письмо честно приползло на hotbox, полежало там, стукнуло мне о том, что поползло на один редиректор… хорошо… на другой редиректор… хорошо… на третий… плохо, потому что этот анонимным только называется, а на самом деле ведет довольно подробный протокол, хоть и думает, что об этом никто не знает… четвертый…
Я не сразу понял, что письмо не просто идет по некоему маршруту, а размножается, расходится уже по десяткам… сотням адресов… Черт возьми, в чем я ошибся? Там же механизма размножения и близко не было! А еще через некоторое время офигел полностью, потому что размножалось письмо не само по себе, а редиректорами – и с одной стороны, это было хорошо, потому что выпускать на свет очередную эпидемию не хотелось бы, а с другой – как я теперь вычислю среди этих сотен адресатов ту сволочь, которая обнаружила-таки дырку в моем секьюрити?
«Ох черт! – написал я вдогонку. – Слушай, я тут слегка ошибся, и решать твою маленькую проблемку лучше не так, а вот так…»
Второе письмо понеслось по тем же маршрутам… опа! Неправда, письмо понеслось по маршрутам совершенно иным. И иным адресатам. И другим редиректорам.
Третье письмо, уже откровенно тестовое, проследовало до hotbox’a и там и погибло.
«Если ты сделаешь это еще раз, я умру…» – В поле from был, конечно, все тот же hotbox, однако, судя по косвенным признакам, родилось оно прямо на моем ящике – вот предатель!
«Зачем ты это сделал? Разве я/мы мешали тебе? Разве я/мы мешали кому-нибудь?»
У меня вдруг по спине пробежал мороз и задрожали руки.
Четвертое письмо не содержало ни мин, ни трассеров, ни вообще никаких вложений, но представляло собой вопрос, ответить на который могла бы только она.
Она ответила.
И написала еще кое-что.
«Ну теперь-то ты веришь? – Оказывается, чтобы выразить иронию и насмешку, смайлики не нужны. – Эх ты… зверь-звереныш… Я думала, ты понятливей. Да ладно. Ну а теперь, ты, наверное, не откажешься помочь нам решить небольшую проблемку?»