Драконы Света и Тьмы

Фэн всю ночь провёл в туалете, я – в ванной, Ульяна – в комнате 1. Вэн утром сказал мне, что никогда в своей жизни не разговаривал с более образованным и интеллигентным человеком, чем она. Я только скептически поднял бровь.

3

Семестр закончился двадцать третьего декабря. В последний день не было уроков, только к десяти часам Максим Сергеевич звал нас в кабинет драконологии – объявить оценки. Мы неторопливо прикончили роскошный по случаю окончания занятий завтрак и, снедаемые волнением, пошли на второй этаж, в сектор А, к комнате 1.

Максим Сергеевич явно был доволен, это мы поняли сразу, и наше беспокойство вмиг улетучилось.

– Садитесь, – сдержанно сказал он, но я различил в его голосе нотки радости.

Мы заняли свои места. Исполняющий обязанности Самого Главного Человека в Университете сложил ноги на стол, выудил откуда-то неизменную стопку бумаг и прочитал:

– Итак… Оценки за семестр… Предмет – драконология! Алданов… четыре целых тринадцать сотых! – Фэн облегчённо выдохнул. – Тихомировы… Иван – четыре и сорок семь, Леонид – четыре и сорок две, Роман – четыре и сорок четыре! Порадовали… Кузнецов – пять ровно! – Я поднял вверх правый кулак. – Голубева – пять ровно! – Ульяна улыбнулась.

Максим Сергеевич назвал оценки остальных и убрал первый листок своей стопки из нашего поля зрения.

– Дальше… Теоретическое драконоводство…

Как я и ожидал, по всем предметам у нас с Ульяной были круглые пятёрки. Отметки Фэна держались на уровне «четыре плюс-минус мелочь»; Вэн, Лэн и Рэн, хоть и получили «четыре сорок сколько-то» по драконологии, по драконоводству и Д-истории набрали чуть больше трёх с половиной, зато по естествознанию имели четыре и восемь десятых балла.

Максим Сергеевич объявил все оценки и сказал нам, чтобы мы покинули Университет не позднее двух часов дня. Мы, конечно же, сразу побежали собирать вещи.

С этим справились быстро и затем гурьбой бросились к выходу. Максим Сергеевич, стоя на крыльце без верхней одежды, махал нам вслед рукой.

На улице было страшно холодно, но тёплые вещи, предусмотрительно взятые нами в конце августа, спасали нас от мороза. Мы спустились в метро (там, кстати, было ненамного жарче), включили скорость конвейера двести километров в час, надели на обувь присоски и вскочили на движущуюся ленту.

Добрались до фермы Неда – перекрёстка дорог. Вэн, Лэн, Рэн и Фэн пересели на конвейер, который должен был перенести их на запад, а мы с Ульяной поехали на восток.

Она сошла с пути у себя на ферме, я – у себя – примерно в четыре часа дня. Я замёрз, устал и проголодался.

Я еле как вылез наружу и увидел привычную глазу картину: туда-сюда снуют посетители, не замечая, что солнце уже начинает готовиться к прыжку с вышки небосвода в бассейн загоризонтного пространства, лениво передвигаются роботы, собирая деньги, рычат и фыркают драконы… Да, это самое главное на ферме – мои любимые драконы…

4

По прибытии я перевёл роботов в состояние стазиса, так как знал, что могу один справляться со всем объёмом работы. Впрочем, подумав немного, я решил включить обратно одного кибера, чтобы он помогал мне готовить еду для драконов, ведь каждый из тринадцати моих подопечных съедал в день уже граммов шестьсот корма; для сравнения – сразу после рождения им требовалось двадцать граммов или около того. Но еда готовилась просто, поэтому, действуя в паре с роботом, я мог довольно быстро сделать необходимое количество корма как для драконов, так и для самого себя.

Я пересчитал деньги, накопившиеся на ферме за сто пятнадцать дней моего отсутствия. Учитывая, что роботы тратили какой-то процент прибыли на семена растений (в их программу не входило украшение фермы и тому подобное) и что заработал я за шестнадцать недель, которые провёл в Университете, по моим прикидкам, не менее пяти миллионов рублей, у меня осталось около двух миллионов, что было эквивалентно примерно двумстам девяноста тысячам Д-монет. Я быстренько сгонял в банк и поменял ароматные купюры на холодные монеты, которые в данный момент были мне нужнее. Поменял не всё: оставил себе тысяч десять; а потом съездил в город и накупил продуктов на три недели каникул, положив сдачу под двойное дно рюкзака.

Драконы пришли в восторг, снова увидев меня. Как я понял в первые же минуты нашего диалога, роботы не мыли их, и посетители начали удивляться: если на ферме одни киберы, то почему в жилищах запах, как в зоопарке? Я решил эту проблему просто и быстро: смешал в тринадцати вёдрах воду индивидуальной для каждого драконы температуры с мылом и по очереди окатил всех, дракон скопом направились сушиться к жилищу Огня, а я тем временем поменял воду в бассейне, служившем домом для Эа, Ашо и Хэша, – зимой она подогревалась и поэтому застаивалась немного быстрее, чем летом.

Затем я направился к себе в кирпичную пристройку и перевёл там на драконий язык первую главу третьей части «Хроник Амбера». После одного семестра в Университете я стал почти свободно говорить на том языке; письменность драконам не была знакома, но люди, которым приходилось с ними общаться, транскрибировали драконью речь латинскими буквами. Надеюсь, теперь понятно, как я смог написать несколько страниц на бесписьменном, казалось бы, языке.

Я прочитал переведённую главу драконам, и они единогласно признали, что я стал говорить гораздо лучше, универсальной для таких случаев фразой: «Ту бат-ди накх-та!» – «Ты стал лучше!»

5

Вскоре пришёл Новый год.

Я готовился к нему заранее: ещё за пять дней до праздника я украсил ферму самодельными гирляндами из картонных флажков, надел на голову роботу, которого оставил включённым, шапку Санта-Клауса и научил кибера говорить посетителям вместо «Здравствуйте; заплатите, пожалуйста, за вход» – «С наступающим Новым годом! Дед Мороз просит от каждого посетителя небольшое пожертвование на содержание парка рободраконов…»

Я позвонил Ульяне и Неду, и мы договорились о том, как вместе будем праздновать наступление 2039 года. Нед и Ульяна тридцать первого декабря закроют на время свои фермы и на метро для драконников приедут ко мне, а уж я их обеспечу едой на весь вечер и развлечениями на всю ночь – главным образом телепередачами.

Вечером после звонка по каналу общей связи я читал драконам очередную главу романа, но не слышал своего голоса; я думал о другом: не случилось ли чего с профессором Хегленом за четыре месяца?..