Драконы, твари, люди. Часть 2: Интеграция

А Лазаревский слушал Дару внимательно, кивал, расспрашивал о прочитанном – и Дима поймал себя на том, что наблюдает за ними с чрезвычайным умиротворением.

Ушла неуютная тревога, и Большой мир затих и больше не лез никуда. Можно было просто сидеть на перилах крыльца, любоваться Дарой, успокаивая её, если что-то не получается, и курить – медленно, мелкими вдохами, – выданную Сергеем Александровичем сигарету.

Стрельницкий, в кои-то веки убрав свою гарнитуру в карман, курил рядом и тоже взирал на происходящее с редкостным благодушием.

…можно так будет всегда?

***

Чувство, снизошедшее на Сергея, было даже непривычным.

Удовлетворение. Умиротворение. Ощущение, что мир вернулся на проложенные рельсы, и есть шанс, что проедет по ним хоть немного.

Ну хотя бы денёк (ладно, час – он же не просит чего-то невозможного).

Да хоть вот эти пять минут, пока сигарета не закончится…

Дима курил рядом – мелкими затяжками отвыкшего от табака человека, так что сигарета у него по большей части сама прогорала.

С неба посыпал мелкий дождик, и Сергей, вздохнув, загасил окурок в пепельнице.

Пискнула гарнитура в кармане.

– Перерыв на кофе, Фёдор Иоаннович?

Конец ознакомительного фрагмента.