Драконы, твари, люди. Часть 2: Интеграция

Снег присыпал драконью шкуру, и та стала похожа на подёрнутые пеплом угли… в глубине которых горит яростное драконье пламя, одного выдоха которого достаточно, чтобы от Димы остались только обугленные косточки.

…Зира.

Это была Зира. Вторая после Арха, свободолюбивая и независимая драконица, которая однажды просто объявилась на их старой базе. Рубин объяснил, что она каким-то образом услышала Арха и нашла их по нему.

Конечно, мало кто был рад такой «самостоятельности»!

…но спорить с огромным драконом как-то никто не решился. Не привык, честно говоря.

Особенно с драконом разумным – пугающе разумным! – и не сдерживаемым человеческим партнёром.

Она позволила Доку извлечь гнёзда экзоскелетных контактов, а вот от выбора напарника отказалась наотрез. Как и от ответов на любые вопросы о прошлом.

«Моё», – напомнила Дара коротким рыком. Она отчаянно боялась, поджимала крылья, но не отступала, прикрыв ошалевшего Диму передними лапами и бдительно следя за Зириными перемещениями.

Зира миролюбиво фыркнула и произнесла коротко – по-человечески:

– Хороши!

И, развернувшись, одним гигантским прыжком спланировала к своему ангару.

Пока на землю оседал взметнувшийся снег, ни Дима, ни Дара не двигались.

Их захлёстывал целый коктейль противоречивых чувств: и облегчение, и радость, и негодование на то, что Зира их так напугала, и досада, что они её не сразу узнали…

(Нет, узнали! Но не поняли намерений…)

И изумление – когда Дима понял, что чувства эти не только его.

«Дара?» – потянулся он мысленно, всем своим существом, растерянно вспоминая слова Дока про решение Хельги.

Претендент для Дары уже есть…

И отклик пришёл – мгновенный, долгожданный, переворачивающий мир: нежность-гордость-любовь и довольное «У меня есть ты!»

…В тот момент они понятия не имели, что будет дальше. Даже представить себе не могли, как Док, первым обо всём узнав, раздражённо заявит, что совершенно невозможно работать в таких условиях: только привык к помощнику и привил ему элементарные правила, как его забирает какой-то дракон; как будет растерянно поминать бездну Хельга и материться Серж, которого она и предполагала Даре в напарники; как Рубин, выслушав всех, коротко хохотнёт и передаст слова Арха: «Птенец птенца стоит!»

Как Рубин и Арх самолично будут учить их с Дарой основам взаимодействия и полёта.

Как на будущий год начальник кадетского корпуса устроит однажды Диме разнос за многодневные прогулы и пригрозит отчислением – возможно, в надежде этим устрашить Диму и заставить вернуться к учёбе, но Дима, плюнув на всё, соберёт вещи в тот же вечер и, выкинув мобильный телефон в тот самый городской пруд, сбежит на базу, к Даре, навсегда порвав с прошлой жизнью.

Как операции «Друзей Драконов» будут становиться всё громче и масштабней, в объединении с другими группами – пока, наконец, не будет объявлено о формировании Коалиции Освободительных Движений.

Как Дима впервые в жизни тогда напьётся с другими новоявленными кодовцами в хлам, а Дара захмелеет чисто по связи с ним и будет отчаянно икать полночи, не давая спать ни себе, ни соседям…

Как окровавленный Арх однажды принесёт на себе тело Рубина, и этим обрушит весь их мир в бездну. Да, роль командира подхватит Эд, его правая рука, и как-то незаметно так получится, что вскоре Арх примет его своим новым напарником, но – ещё долго, очнувшись от своего-чужого кошмара, Дима будет шептать Даре (Дара будет шептать Диме): «Я тебя не брошу, никогда, никогда, никогда…»

Как однажды Даре всё же придётся оставить Диму в руках врага.

***

«Никогда, никогда, никогда», – долетает по связи отзвуком сна, щедро замешанного на воспоминаниях.

Дима рывком садится, откидывая одеяло.

(Дара у себя в эллинге поднимает голову, внимательно прислушиваясь.)

– Грёбаные сны.

Сочувствие-утешение-укоризна.

«Разбудил, маленькая?»

Дара щедро делится по связи своим сонным спокойствием и снова прячет голову под крыло.

Невыносимо хочется оказаться у неё в эллинге и заснуть, прижавшись к тёплому боку, но увы.

Дверь и окна заперты.

…и кто в этом виноват, спрашивается.

Ну, не считая Стрельницкого, конечно.

Хлебнув воды из кружки, с вечера оставленной на тумбочке, Дима встаёт и какое-то время кружит по комнате, не находя себе места, – а потом, рассердившись на себя, привычно опускается в упор лёжа.

Десяток медленных отжиманий приводят голову в порядок.

Да, Дима влип. Влип так глубоко и прочно, что даже оценить невозможно.

Предал ли он КОДА?

Напрямую – нет, но…

Но он добился того, к чему так стремился. Да, криво и совсем не на тех условиях, как планировал когда-то, но Дара признана разумной.

Вопрос, не велика ли была цена?..

«Не велика», – шепчет связь с Дарой.

В конце концов, он же заявил тогда Риману, что будет действовать, даже если КОДА не одобрит?..

Осталось понять, что же дальше.

(И лечь спать!)

Дара снова недовольно ворочается у себя в эллинге, и Дима, испытывая угрызения совести, ложится, но ещё долго пялится в потолок, в углу которого чуть заметно мигает красный огонёк то ли камеры, то ли сигнализации.

Пока воспоминания снова не захватывают разум.

…и пока в них не вплетаются Дарины сны, полные неба и свободы.

Глава 1. Бессмысленная дискуссия

Октябрь начался чередой дождей. Синоптики бубнили про обрушившийся на центральные регионы циклон, ветер порывами до десяти метров в секунду и возможные ночные заморозки, но потом, словно опомнившись, сулили обязательное потепление через недельку.

В редкие перерывы между дождями выглядывало подрастерявшее тепло солнце.

Что ж, кому-то было довольно и такого.

Драконица и её пилот скакали по лужайке, словно спущенные с поводка щенки. Нет, в Диминых движениях прослеживалась некоторая структура – можно было даже узнать элементы той «разминки», которую полковник Сергей Стрельницкий видел на изъятых в Южной цитадели видеозаписях. А вот Дара явно дурачилась, подражая ему.

– Знакомые связки, – произнёс гость полковника, наблюдая за ними из окна его кабинета. – Но школа не наша. Не говоря уж о реакции дракона.