Драконы весеннего рассвета
Шрифт:
— Неплохая идея, — мрачно сказал Танис, глядя на блестящее золото. — Осталось только стрелочку на скале нарисовать, чтобы никто уже точно не сбился с нашего следа…
Покачав головой, он подсел к Карамону и Тике.
— А они от нас не отстанут, это уж точно, — проворчал Карамон, без особой охоты жуя квит-па. — Драконов свистнут, чтобы те их перенесли…
Воитель вздохнул и спрятал едва початый завтрак в кошель.
— Что-то ты совсем не ешь, Карамон… — Забеспокоилась Тика.
— Да я не голоден, — буркнул он и поднялся. — Пойду лучше разведаю, что там дальше…
Навьючив
— Опять Рейстлин?..
Тика замерла. Ее руки бессильно опустились на колени.
— Неужели так будет всегда? — беспомощно выговорила она, с любовью и состраданием глядя вслед великану. — Не понимаю я этого…
— Я тоже, — сказал Танис, следя за тем, как исчезает в чаще Карамон. — Хотя не мне о том судить: у меня-то ни брата, ни сестры никогда не было…
— А я понимаю! — сказал Берем. Сказал негромко, но с такой страстью в голосе, что Танис невольно оглянулся.
— О чем ты?..
Но тоскующее, жаждущее выражение уже пропало с лица Вечного Человека.
— Да так… — Пробормотал он. — Ни о чем…
— Погоди-ка, — Танис быстро поднялся на ноги. — Почему ты говоришь, что понимаешь Карамона?
И он взял Берема за плечо.
— Отстаньте от меня!.. — закричал тот и рывком сбросил его руку.
— Слушай, Берем, — сказал Тассельхоф, поднимая голову и улыбаясь с таким видом, точно не слышал ни слова. — Я тут разбирал свои карты и обнаружил одну, с которой связан прелюбопытнейший случай…
Метнув на Таниса затравленный взгляд. Берем отодвинулся туда, где, скрестив ноги, сидел обложенный картами Тассельхоф. Присев рядом с ним на корточки, Вечный Человек вскоре с детским интересом слушал одну из Тасовых бесконечных историй.
— Лучше не трогай его, Танис, — посоветовал Флинт. — И вообще, если он и понимает Карамона, так разве потому, что у самого мозги набекрень не хуже, чем у Рейстлина!
— Может, и так, — сказал Танис, усаживаясь рядом с гномом и принимаясь за свою порцию квит-па. — Вообще-то надо бы нам поскорей уносить отсюда ноги. Если нам повезет, Тас подберет карту…
— Толку от его карт!.. — презрительно фыркнул гном. — Последний раз, помнится, его карты завели нас в морской порт, где и в помине не было моря!..
Танис спрятал улыбку в бороде.
— Будем надеяться, на сей раз получится по-другому, — сказал он. — Все лучше, чем следовать указаниям Фисбена…
— Это уж точно, — ворчливо согласился Флинт. Искоса глянув на старого мага, он наклонился поближе к Полуэльфу и спросил громким шепотом: — Ты никогда не задумывался, каким образом он уцелел тогда в Пакс Таркасе?
— О чем только я не задумываюсь, — так же тихо ответил Танис. — Сейчас, например, меня больше всего волнует, как ты себя чувствуешь.
Гном заморгал: неожиданный вопрос застал его врасплох.
— Лучше не бывает! — отрезал он наконец. И покраснел.
— Я же вижу, как ты то и дело трешь левую руку, — продолжал Танис.
— Ревматизм! — пробурчал гном. — Ты же знаешь, по весне он вечно мне житья не дает. Чему, кстати, немало способствует и спанье на земле.
Ты что-то там говорил насчет уносить ноги… — И гном принялся упаковывать свои пожитки.— Говорил, — Танис со вздохом отвернулся. — Ну что, Тас? Нашел что-нибудь?
— Да вроде бы! — немедленно откликнулся кендер. Скатав карты, он убрал их в футляр и засунул футляр в сумку, не забыв при этом лишний раз полюбоваться золотым дракончиком. Дракончика можно было бы счесть металлической статуэткой, если бы он самым причудливым образом не менял позу. В настоящий момент он свернулся клубком, обвив золотое колечко — то самое, которое Лорана подарила когда-то Танису, а потом выбросила, когда Танис вернул его ей, сказав, что любит Китиару… Тассельхоф так увлекся созерцанием кольца и дракончика, что тут же начисто позабыл и о Танисе, и о картах.
— Ах да!.. — спохватился он, когда Полуэльф нетерпеливо кашлянул. — Ну как же. Карта. Видишь ли, когда я был еще совсем маленьким кендерским мальчиком, мне доводилось путешествовать с родителями через Халькистовы горы — это когда мы ездили в Каламан. Обычно мы пользовались северным трактом, хотя он и длинней. Дело в том, что в Таман-Бузаке каждый год бывала ярмарка, где торговали массой замечательных вещей, и отец никогда ее не пропускал. Но однажды… Да, по-моему, это было после того, как меня засадили в кутузку из-за легкого недоразумения с ювелиром… Так вот, однажды мы решили пересечь горы. Моя мама всегда мечтала взглянуть на Обитель Богов, вот мы и…
— Карта, — перебил Танис.
— Ну да, карта, — вздохнул Тас. — Пожалуйста. Папина, если память мне не изменяет. Мы с Фисбеном думаем, что мы находимся вот тут. А вон там — Обитель Богов.
— Что хоть это такое?
— Древний город. Он совсем разрушен, его ведь бросили во время Катаклизма…
— И наверняка кишит драконидами, — договорил за него Танис.
— Я совсем не про ту Обитель. — Тонкий пальчик Таса путешествовал по горам, что окружали точку на карте, обозначавшую город. — То место тоже называется Обителью Богов, но дело-то в том, что его так прозвали еще когда там городом и близко не пахло. Это мне Фисбен рассказал.
Танис посмотрел на старого мага, и тот согласно кивнул.
— Много веков назад люди верили, что Боги живут именно там, — проговорил он торжественно. — Это очень священное место.
— И потом, оно спрятано, — продолжал Тас. — Оно скрыто в горной долине посредине большущего хребта. Вот тут, видишь? Фисбен говорит, туда никто не заглядывает. Никто, кроме него, не знает потайной тропы. У меня помечена какая-то тропа, по крайней мере, в те горы она точно нас приведет…
— Говоришь, туда никто не ходит? — обратился Танис к Фисбену.
Глаза старого колдуна раздраженно сузились.
— Никто.
— Кроме тебя?
— Есть у тебя год времени, Полуэльф? — запыхтел Фисбен. — Если есть, я, пожалуй, успею поведать тебе про некоторую часть мест, где мне довелось побывать! — И он погрозил Танису пальцем. — Не ценишь ты меня, юноша! Без конца в чем-то подозреваешь! И это после всего, что я для вас сделал…
— Ой, не напоминай ему лучше об этом, — поспешно встрял Тас, видя, как потемнело лицо Полуэльфа. — Пойдем, дедушка…