Драконы

Чёрный воин стоял, не шевелясь. Но медленно росла его фигура, расширяясь и поднимаясь к потолку той залы анфилады, где он стоял. Вскоре он вытянулся в высоту, позволявшую ему стать выше своих бронированных стражей. Одновременно он менялся. В самом начале изменения лопнула на нём одежда и провисла на увеличивающемся теле разодранными лоскутами. Лицо, и так поражавшее воображение своим равнодушием, сейчас покрывалось мелкими чешуйками, преображавшими его в безликую маску, на поверхности которой лишь горели жёлтые глаза, будто обливаемые коричневой гнилью. Бугрившиеся мышцами ручища в полной тишине с треском обнесло костяными наростами. А когда бывший воин коснулся головой потолка, выскочившие на макушке рога обрушили часть второго этажа. Потолок-пол провалился, обдавая повелителя нечисти камнепадом и пылью. Едва расчистилось пространство наверху, как за спиной повелителя, обзаведшегося мощными ногами с копытами, с грохотом распахнулись кожистые крылья, а бронированные чудовища-стражи почтительно отодвинулись в стороны… Обнажённое тело повелителя нечисти неуловимо словно облилось странными красками - и вот он уже обзавёлся плащом, с которого падали странные и зловещего вида насекомые, а на мерно вздымающейся груди поднимались и опускались в ритм дыханию связки (не назовёшь бусами или подвесками!) драгоценных камней.

Хладнокровно наблюдавший трансформацию человека в чудовище, Туазал задумчиво сказал:

– Мы собрались сюда, чтобы найти тебя, Хакон. Но, кажется, нам сейчас придётся выдержать решающий бой. Женщины, бегите, пока не поздно.

– Женщины останутся, - мрачно сказала Антия, которая, как и Карина, только что убрала руки от запястья своего Дракона и теперь натягивала тетиву со стрелой.
– Потому что им не уйти, если что. Так лучше погибнуть здесь и сейчас, чем ждать страшной смерти чуть погодя.

Туазал всмотрелся в глаза Антии, затем оглянулся на своих наёмников. “Копьё” из последних троих было готово к бою.

– Ксимон, ты говорил - повелитель носит с собой печать, - обернулся к отрубленной голове Хакон, заледеневший в решимости.
– Какова она? Как её отличить от других безделушек на груди этого чудовища? Ты говорил - это овальный знак из золота. Но на груди повелителя их столько, что не отличишь один от другого.

– Если послать в этот знак драконью магию, то на нём вспыхнет знак Дракона, - печально сказала отрубленная голова, которая теперь болталась на поясе Антии.
– Но как послать - этого никто не знает. Тем более что повелитель…

Маска безразличия дрогнула, потому что повелитель открыл… едва ли не по-крокодильи квадратную пасть, полную неровных, но страшных зубов. Он будто начал запугивание пришедших в занятый им замок людей. Или просто показывал, что их ожидает в случае, если… Впрочем, люди прекрасно понимали, каковы могут быть последствия стычки с ним, нисколько не сомневаясь, но собираясь подороже продать свои жизни. Вскоре над повелителем с новым грохотом разлетелась крыша замка, которую он, всё ещё растущий, пробил головой.

– Один его шаг - и нас не будет, - спокойно заметил Туазал.

– Думаешь, он не принимает нас всерьёз?
– так же спокойно откликнулся Хакон.

Стеин затаил дыхание. Голос старшего Дракона, несмотря ни на что, содержал опасные интонации. Что придумал Хакон?

– Что ж, тогда нам остаётся одно, - уже холодно сказал старший Дракон.
– Хотя бы - щёлкнуть его по носу!

Он вынул из плаща странный артефакт, выглядевший довольно жалко, поскольку он был создан из частей, плохо, с трудом сообщающихся между собой. Стеин узнал в вещице примитивный драконий оберег, собирающий силы. Острым краем оберега Хакон процарапал себе край ладони и размазал по нему выступившую кровь. Затем протянул оберег Стеину, и младший Дракон проделал то же самое.

– Мне!
– велел Туазал и протянул руку за оберегом.
– Не знаю, что ты затеял, Хакон, но надеюсь, задумка того стоит. Что дальше?

Хакон кивнул ему и, приняв оберег силы назад, монотонно прочитал над ним заклинание, рассыпающее силу на той поверхности, куда он должен попасть.

– Неплохо, - одобрительно проворчал Туазал, кажется сообразивший, что хочет сделать старший Дракон.

А когда Хакон обернулся к чудовищному повелителю нечисти и руку с оберегом поднял к плечу, понял задуманное им и Стеин.

– Лучше я, - вдруг сказала Карина.
– А ты, Антия, - за мной!

Хакон взглянул на неё и одобрительно качнул головой. Оберег перекочевал под острие стрелы, а стрела легла на тугую тетиву.

Когда повелитель нечисти увидел направленную на него стрелу, его грохочущий, издевательский хохот разрушил ещё половину замка. Лесные демоны прыснули во все стороны, лишь бы не попасть под обломки, летящие и падающие, убивая и придавливая, а латники пытались защититься щитами - правда, получалось плохо.

Карина не дрогнула. Наоборот - она крепче расставила ноги, а гигант - встал перед ней, раскинув в стороны ручищи, будто глумливо предлагая мишень поудобней.

Стрела чиркнула по воздуху сквозь пыльные клубы, сквозь катящиеся повсюду камни. Стеин, напряжённо наблюдавший за её полётом, стиснул кулаки: стрела врезалась в ожерелье, которое красовалось в самой середине той выставки драгоценностей, что демонстрировал повелитель нечисти на своей груди. Младший Дракон чуть не закричал от радости, когда от стрелы, застрявшей в цепи, по тёмной коже чудовищного монстра брызнули солнечно-светлые лучи драконьей силы, и над местом, где у людей сердце, у повелителя нечисти вдруг вспыхнула овальная пластинка с силуэтом дракона.

Вторая стрела - стрела Антии - показалось, взлетела вверх одновременно с этим сиянием! И ударила не просто по драконьей печати, а расщепив звено цепи, сбила её!

Повелитель взревел так, что все чуть не оглохли. Он впервые замельтешил, засуетился, согнулся в три погибели, пытаясь поймать падающую, скользя по нему, золотую печать на лету!..

Но печать внезапно изменила свой полёт - и с полпути к земле резко свистнула к замершим от неожиданности людям. Мимо них.

А повелитель так и остался на полусогнутых, тяжело дыша и впервые потеряв самообладание. Он больше не походил на человекообразное. Теперь он напоминал зверя, застигнутого врасплох. Его свирепые глаза исподлобья выпучились на людей. Точней - на то, что за ними.

Они невольно обернулись.

За их спинами стоял воин в полном боевом облачении, державший в ладони сияющую тёплым светом печать. Лицо воина скрывало опущенное забрало шлема. И не только печать сверкала странным прекрасным сиянием, но за спиной воина распахнулись громадные крылья, лучившиеся солнечным светом.

Он оглядел людей и негромко сказал:

– Уходите. Теперь, когда печать при мне, я запру нечисть туда, где ей подобает быть! Идите! Здесь и сейчас - вам не место!

Он шагнул к ним, между ними, и Драконы первыми посторонились, не имея сил отвести глаз от сияющих крыльев своего покровителя.

С печатью в одной руке, с мечом-двуручником - в другой, Чёрный Дракон величественно зашагал к повелителю нечисти, который вскочил, но не на ноги, а на четвереньки. И в следующий миг воины поняли, почему им здесь и сейчас не место.

Чёрный Дракон не увеличился в размерах, как это произошло с повелителем нечисти. Но чудовище отпрянуло от него, едва воин занёс свой двуручник для удара.

Изумлённые люди увидели, как клинок, который был в нескольких локтях от колена чудовища, подрезал - на этом расстоянии!
– сухожилия повелителя нечисти, от которого во все стороны с суматошным криком разбегались его подданные. Чудовище же, в которое всё больше превращался повелитель, свалилось - и вместе с ним продолжил своё падение старый замок. Вскинув меч, Чёрный Дракон взлетел - и в воздухе возникла сумасшедшая круговерть из камней и пыли, из взвывших лесных демонов и кричащих латников, убиваемых камнями, из которых был построен замок. Повелитель, пошатываясь, поднялся-таки на ноги, но неожиданная буря вертела его и сбивала с ног, не давая стоять на месте… Бронированные глыбы-стражи ещё удерживались на земле, но Стеин видел, как они цеплялись за колонны, которые неведомой силой выдирало из пола и которые рушились на глазах…