Драконья броня

В чем книги соврали, так это в размерах травли. С Гарри не только не разговаривали. Гарри ещё и припугивали. Вряд ли били или кидались заклинаниями — у него образ психа, а у большинства студентов кишка тонка; впрочем, идиоты есть всегда. Вот и сейчас мальчику-который-выжил ласково-угрожающим тоном рассказывали, что будет, если он продолжит «нести этот бред».

— А вас задевает, что ли? — хмыкнула я, щурясь и разглядывая обернувшиеся ко мне лица. В следующий миг взгляд съехал на галстуки, и я вскинула брови. — Вау! Гриффиндор не особо сплоченный факультет, да?

На самом деле, мне было противно. Ненавижу такое. Но приходилось держаться. Голос меня не выдавал, выражение лица тоже не было особо яростным. Возможно, глаза… Потому что внутри бушевала ярость. Уверена, не будь на запястьях браслетов, внутри поднималось бы знакомое ощущение огненной магии.

— Иди куда шла, драконица, — кисло проговорил один из «запугивателей».

— Нет, нет, вы ответьте. Вот что изменится, если он замолчит? Пойдёте затыкать Дамблдора? — По моему лицу скользнула жалостливая улыбка; кто бы знал, как тяжело было играть! — Наполеоновские планы. Кстати, вы никогда не думали, что чем меньше вы поднимаете спорную тему, тем меньше о ней говорят? Не хочется слушать о том, что вам не нравится, — не стоит об этом даже заикаться. Так вы его замолчать не заставите.

— Мерлин! Да его просто не должно быть в Хогвартсе! Вдруг этот псих на нас бросится!

— Советую подумать над тем, что на втором курсе он спас эту школу от закрытия, а маленькую девочку — от василиска. На четвёртом курсе его выбрал Кубок огня, который не пропускает психически больных. После этого он не обследовался в Мунго, а значит, все заключения о его ненормальности — не более чем домыслы, — скучающим тоном протянула я, совершенно не обращая внимания на постоянно пытающихся что-то вставить в мой монолог студентов и смотря, как Гарри медленно и осторожно, чтобы никто не заметил движения, вытаскивает палочку. И что он будет с ней делать? — А ещё советую подумать, кому нужен разумный дракон, раз уж я драконица.

После последнего предложения недовольные моими аргументами лица стали, скорее, очень удивлёнными. Похоже, с такой стороны моё появление никто рассматривать не думал. Я же своё появление рассматривала со всех сторон, пришедших мне в голову, какими бы бредовыми ни были причины. Не сказать, что мне это нравилось, но от скуки помогало неплохо.

— А ещё советую уходить, иначе профессор МакГонагалл узнает о нарушении правил, — ледяным голосом завершила эту дискуссию Лора. Старшекурсников сдуло сверхъестественно быстро: то ли настолько боялись декана, то ли настолько не хотелось продолжать получать откровения, то ли всё вместе.

— Спасибо, но не стоило, — сказал Гарри.

Я посмотрела на него. Особых отличий от того, что было раньше, я так и не заметила, разве что выглядел он чуть более осунувшимся, чем в прошлую нашу встречу. Может быть, ещё немного подрос, но в этом я не была уверена. Зато палочку держал точно так же: вцепившись в неё до белых костяшек.

— Боюсь, это прозвучит пафосно, но мы сами решаем, что нам стоит делать, а что нет. Ты косвенно помог моему «выходу в свет», так что мне не жалко. Да и без этого тоже. Шакалы, — я передёрнула плечами, выразительно махнув рукой в сторону скрывшихся из вида. — Пока.

— Сядешь за гриффиндорский стол? — внезапно выпалил он. — Мне бы хотелось поговорить, но я знаю, что ты постоянно занята.

Конечно же, я согласилась. И не только потому что хотела, возможно, качнуть всё в лучшую сторону — тогда надо было действовать ещё на четвёртом курсе, помешав возрождению Волдеморта; и не только потому что отказ, даже самый вежливый, в такой ситуации был бы не особо уместен. Честно говоря, мне хотелось встретиться с Гермионой. Гарри был невольным посредником, но это не значило, что мне было на него плевать. Просто главная задача была другой, и куда как более меркантильной.

То, что я пересела за другой стол, никого особо не взволновало, на первый взгляд: пристальнейшим вниманием общественности меня перестали награждать уже под конец второй недели. В конце концов, я уже садилась за стол Райвенкло и особо ни с кем не общалась, так что за такую перестановку на меня обижаться было попросту некому.

— Мариан, — представил меня Гарри и обвёл излишне напряженным взглядом Рона, Гермиону и подсевших поближе близнецов Уизли. Те не стали тянуть с реакцией:

— О, Гарри…

— …твоё недоверие поражает нас прямо в сердце!..

— Нам остаётся только подняться на самую высокую башню…

— …и выпустить фейверки с оскорблениями.

Рон прыснул, кося на меня настороженным глазом, Фред с Джорджем сияли, Гермиона мимолётно мне кивнула и обратила на близнецов свой сияющий праведным гневом взгляд. На тех это не оказало никакого влияния — улыбки лишь стали шире, так что девушка перешла к более весомым методам давления:

— Я понимаю, что это шутка, но ваши эксперименты переходят все границы.

— Поверь нам, — вдохновенно взмахнул руками тот, что сидел справа, — ты просто ещё не видела всего! О, наш ассортимент пополняется от недели к неделе!

— А у вас неплохая фантазия, — хмыкнула я. — Вы бы проводили свои эксперименты не на первокурсниках, а на ребятах постарше. Сложнее, но и жаловаться не побегут, потому что стыдно будет. И лучше обзаведитесь алиби, чтобы, если кто-нибудь на вас всё же настучит, быть ни при чем.

Близнецы посмотрели на меня с совершенно одинаковым задумчивым выражением и переглянулись. Я почти видела, как крутятся шестерёнки у них в голове и как всё более подозрительными становятся лица. Уже приготовившись объяснить такую осведомлённость, я была неожиданно перебита Чарли:

— Она, когда о вас узнала, сказала, что вы бездарно планируете бизнес. Я тоже так, кстати, считаю. Сейчас от вас страдают младшеклассники, которые потом могут и не купить ваш продукт. Используйте шестой-седьмой курс, максимум пятый.

— Неплохо, — кивнул один близнец, вставая со скамьи и хватая с тарелки бутерброд.

— Мы подумаем, — скорчил задумчивую мину второй, вскакивая следом и посылая воздушный поцелуйчик Гермионе, которая, кажется, дар речи от такой наглости потеряла. — Не сердись, Грейнджер!

— Отвратительно, — наконец, сказала она. — Просто отвратительно. На них даже угроза миссис Уизли не действует.

С одной стороны, не стоило, наверное, начинать знакомство с ней с такого эпизода. С другой же — близнецы Уизли были мне симпатичны, пока находятся далеко и не испытывают свои трюки на мне, а потому помочь им хотя бы так хотелось. Молодцы ведь. Нашли прибыльное дело, если верить книгам — даже неплохо реализовали. Но ведь нет предела совершенству!

— На экзамене такое не применить — бесполезно, а оценки за урок или домашнюю работу, как в маггловской школе, тут не ставятся. Кто-то не сдаст экзамен из-за того, что пропускал — с таким отношением он бы и без всяких блевательных батончиков не сдал, — покачала головой я. — Кстати, об экзаменах. Гермиона, я понимаю, что мы совершенно незнакомы, но не делала ли ты конспектов?